Шато д'Иф и другие повести (ЛП) - Вэнс Джек Холбрук - Страница 35

«Я отсчитаю вам четырнадцать тысяч наличными и предоставлю долговое обязательство еще на семь тысяч», — пообещал Травек.

Эрулит нахмурился и внезапно взорвался: «Мне надоели твои приставания! Пошел вон!»

Талла прижалась к Травеку — холодная, напряженная, трепещущая. Он почувствовал ее слезы на своем плече. «Я очень сожалею, Талла!» — беспомощно пробормотал он.

Талла встрепенулась, судорожно вздохнула, всхлипнула: «Сейчас ты мне не поможешь, Дайл. Будь осторожен!»

Травек безрадостно рассмеялся.

«Не надо, Дайл! — прошептала Талла. — У тебя впереди вся жизнь, и может быть... может быть, ты еще поможешь кому-нибудь, — она сглотнула, сдерживая рыдания. — Там еще одна девушка. Они приберегали ее напоследок. Она заботилась о маме. И отдала мне свою еду. Если бы ты мог ее выкупить, Дайл...»

«Попробую, Талла. Куда они дели тело матери?»

Талла плотно зажмурилась: «Унесли. В место, которое здесь называют «бойней». Там складывают трупы — и убивают непокорных, наверное...»

Глаза Травека горели, как пламенные угли. Он не мог говорить.

Эрулит взял Таллу за плечо, оттащил ее в сторону: «Хватит, хватит! Вы устроили исключительно трогательную сцену. Но она не может продолжаться бесконечно».

Талла содрогнулась от его прикосновения, отшатнулась. Лорд бросил на нее пронзительный взгляд: «Так не пойдет, дорогуша! Теперь ты — моя собственность. Я добрый хозяин — вот увидишь — но тебе придется слушаться. Теперь иди в зал ожидания и подожди, пока я не закончу свои дела».

Он отвернулся. Травек стоял неподвижно. Кто-то из группы лордов сказал Эрулиту пару резких слов. Тот громко заявил: «Хорошо, я сам ее отведу!» Повернувшись к акционеру, он проревел: «Так когда же ты выведешь красотку, которую оценил так высоко?»

«Скоро, уважаемый лорд — минут через двадцать».

Эрулит приказал Талле: «Пойдем к регистратору!» Он направился к двери. С отчаянием обернувшись к Травеку, Талла последовала за лордом. Травек сделал шаг вслед за ней, остановился, но в конце концов решил не отставать.

Коридор тянулся мимо смотровых камер; Талла задержалась у одного окна: «Вот она, Дайл — девушка в углу. Ее зовут Мардина».

Травек увидел прислонившуюся к стене девушку в голубом халате. Он смотрела на ладони, то складывая их вместе, то разводя в стороны — у нее на лице было просветленное, почти безмятежное выражение. Почувствовав взгляд Травека, она повернула голову, и локон бледных волос опустился ей на щеку.

«Пошли! — позвал Эрулит, уходивший по коридору. — У меня мало времени».

Травек и его сестра медленно побрели дальше.

Талла снова задержалась — у чугунной двери в стене: «Здесь у них «бойня» — туда унесли маму».

Рука Травека поднялась сама собой — он надавил на тяжелую дверь. Дверь подалась. Изнутри вырвался обдувающий колени поток ледяного воздуха. Талла глубоко вздохнула, покачнулась вперед и забрела, как во сне, в холодный полумрак. Травек быстро последовал за ней.

Сводчатый потолок «бойни» поддерживали стены и столбы из темно-коричневого кирпича. Справа темнел огороженный поребриком котлован. Его недавно промыли, но на кирпичных поверхностях остались пятна. С другой стороны виднелась груда небрежно наваленных трупов.

Талла бессильно опустилась на пол и спрятала голову между коленями. Травек продолжал стоять — он оцепенел. Где-то в беспорядочной куче тел лежала его заботливая мать. Лучше было оставить все, как есть; лучше было отвернуться и сосредоточиться на работорговце, похитившем его семью — на Армане!

Грубый, нетерпеливый голос требовал: «Пошли, пошли! Живее, пошевеливайтесь!»

Травек рявкнул, как волк, и бросился на заглянувшего в «бойню» лорда, чтобы нанести сокрушительный удар в лиловато-розовое лицо. Эрулит отшатнулся, подняв брови — его дряблый мясистый рот удивленно приоткрылся, как большая буква «О». Кулак попал лорду в плечо и проскользнул по шее.

Эрулит раздраженно крякнул: «Проклятый орт, тебя придется пристрелить!» Он схватился за пистолет, висевший на ремне у него за спиной. Травек подскочил ближе и ударил Эрулита с размаха в бок как раз в тот момент, когда тот выстрелил. Палящий луч энергии промелькнул по стенам «бойни». Обожженные тела мертвецов вздрагивали, сползали одно с другого.

Схватив Эрулита за кисть, Травек другой рукой крепко сжал горло противника. Шипящий лазерный луч беспорядочно блуждал по полу, по кирпичным стенам, по потолку.

Пистолет выпал из онемевших пальцев Эрулита — его падающее тело судорожно подергивалось, лицо неподвижно напряглось — и расслабилось. Травек отпустил шею посиневшего лорда и, тяжело дыша, поднялся на ноги: «Талла...»

Талла погибла. Ее лицо пересекла коричневая полоса глубокого ожога, случайно нанесенного во время схватки.

Травек напряженно стоял, опустив руки по бокам и глядя по сторонам — на потолок, на стены. Медленно, как старик, с трудом заставляющий себя двигаться, Травек нагнулся, подобрал пистолет Эрулита и положил его в карман... Из коридора слышались торопливые шаги, громкие голоса. Травек пригнулся, выставив голову вперед и дико оскалившись, как загнанный хищник...

Шаги и голоса теперь доносились издали — преследователи прошли мимо захлопнувшейся во время драки чугунной двери. Наступила тишина.

«Почему нет? — спрашивал себя Травек, оставшись наедине с трупами в холодной сырой «бойне». — Убивать врагов почти так же хорошо, как спасать друзей...»

Повернувшись, он поднял тело младшей сестры и осторожно положил его рядом с другими.

Теперь — Эрулит! Лорд носил расшитый узорами пламенно-красный, хорошо заметный жилет. Травек сорвал жилет с мясистых плеч мертвого рабовладельца. Нащупав что-то жесткое в кармане, он вынул бумажник Эрулита, содержавший аккуратную пачку банкнот достоинством в тысячу силей каждая. Травек взял деньги, а бумажник вышвырнул в бункер для отходов. Туда же полетела одежда лорда, а его тело Травек сбросил на кучу трупов.

Прокравшись обратно в коридор, Травек вернулся в аукционный зал. Никто не заметил его возвращения. Глаза присутствующих были устремлены на девушку, ожидавшую своей продажи.

«Господа, вы слишком осторожны! — упрекал покупателей аукционер. — Вы делаете смехотворно низкие ставки — не оскорбляйте в лучших чувствах столь восхитительное создание! Семь тысяч, лорд Спангл? А теперь... да-да, лорд Джонас, семь тысяч пятьсот... Кто-нибудь еще? Лорд Хеннекс — семь тысяч шестьсот. Ну что же вы, господа? Кто предложит восемь тысяч?»

«Семь тысяч семьсот!» — прозвучал хриплый голос, принадлежавший, насколько мог понять Травек, лорду Спанглу — тощему сутулому субъекту с редеющими черными волосами, обвисшими кожными складками щек и громадным горбатым носом.

Травек медленно подошел ближе к арене. Девушка — Мардина — взглянула на него. «Она действительно красива! — подумал Травек. — И умна!»

Мардина не проявляла никаких признаков испуга или гнева — лицо ее серьезно сосредоточилось. Она выглядела скорее, как посторонняя наблюдательница, нежели как рабыня, выставленная на продажу.

«Семь тысяч восемьсот», — сказал лорд Джонас.

«Восемь тысяч!» — парировал лорд Спангл.

Аукционер успокоился, расслабился. Понятное дело! Началось с осторожных низких ставок — покупатели притворялись незаинтересованными. Но шанс приобрести красавицу по дешевке уже исчезал.

«Восемь тысяч сто!» — пронзительно прокричал кто-то из стоявших поодаль.

«Восемь тысяч двести!» — отозвался лорд Джонас.

«Господа, господа! — укоряющим тоном произнес аукционер. — Не задерживайте торги, прошу вас! Девять тысяч? Кто предложит девять тысяч?»

«Девять тысяч!» — отозвался пронзительный голос.

«Девять тысяч сто», — просипел лорд Спангл.

«Кто даст девять тысяч пятьсот? Девять тысяч пятьсот? Девять тысяч пятьсот?»

«Десять тысяч», — глухо произнес Травек.

«А! Прекрасно, сударь. Десять тысяч, десять тысяч — десять тысяч?»