Мертвятник 2.0. По ту сторону реальности (СИ) - Фролов Алексей - Страница 28

Когда они поднялись, их встретила скромная, но приятная глазу обстановка, в которой, как показалось Гору, чего-то явно не хватает. Он не сразу понял, чего именно. Нексуса. Здесь на Реальность Докинза всем было плевать.

Зато правую половину гостиной занимала конструкция, которую едва ли можно было встретить в жилом доме, скорее уж — в какой-нибудь лаборатории «Инквест-ФРАМ». Полупрозрачная едва колышущаяся мембрана из велитового волокна толщиной с ангстрем, по которой то и дело пробегали искристые волны войд-разрядов, полностью экранировала выделенную область от биологических проявлений внешней среды.

У противоположной от входа стены Гор заметил невысокую серую тумбу из пэса, которая до половины находилась в основном помещении, тогда как другая ее часть располагалась в зоне за велитовым экраном. Для стерилизации передаваемых объектов, предположил Дима.

— Вот она, принцесса моя! — Алекс встал на колено перед защитной мембраной, коснувшись ее мозолистыми руками. С другой стороны его дочь — Ева — зеркально повторила жест отца.

— Папа! Папа! — щебетала она, лучась искренностью, на которую способны только дети. И Алекс отражал ее радость, возвращая дочери столько тепла, сколько мог. Дима тряхнул головой, стараясь не думать о том, каким образом у Креста получилось смириться.

— А вот и моя королева, — Алекс подошел к жене, хлопотавшей на кухне, и чмокнул ее в подставленную щеку.

— Привет, Дим! — Майя улыбнулась Гору, на миг отвлекшись от плиты.

— Привет, Дим! — Ева тут же повторила за матерью, уставившись на гостя большими синими глазами. — А я тебя помню! — она бесцеремонно ткнула в Гора пальцем и уперла ладошки в защитную мембрану.

— Она так здоровается, — Алекс кивнул Диме, чтобы тот тоже приложил руки к мембране. Едва Гор сделал это, по его ладоням будто пробежал войдовый разряд, но причиной тому было вовсе не напряжение, передававшееся сетью на велитовое волокно. Он уже и забыл, что Ева — чтец[3].

Внезапно лицо девочки помрачнело, она медленно оторвала ладошки от мембраны и сделала неуверенный шаг назад. Дима поднялся, гадая, сумел ли ребенок прочесть его намерения.

— Папа, — тихо, почти жалобно позвала Ева.

— Да, малышка, — Алекс уже стоял на коленях перед мембраной.

— Твой друг… — девочка забавно морщила лобик, пытаясь описать то, чего не понимала. Или как раз понимала очень хорошо, просто подбирала слова. — Он хочет тебя попросить… оставить нас с мамой… навсегда.

Майя с тревогой посмотрела на мужа, потом перевела взгляд на Диму. Гор опустил глаза.

— Но он не плохой… — продолжила девочка. — Он хочет добра нам. Всем нам. Он хороший. Просто… я не понимаю… — на миг она сильно зажмурилась, обхватив себя руками. — Ага, вот! Просто у него нет выбора, папа!

— Прости, — прошептал Дима. — Я совсем забыл…

— Это ты прости, — Крест грустно улыбнулся и хлопнул друга по плечу. — Не стоило позволять ей это делать. Моя вина, у нас нечасто бывают гости, от которых — ты понимаешь — не нужно скрывать дар Евы. А что до твоих намерений, — он вновь улыбнулся, но уже без всякой в глазах. — Раз они так легко читаемы для нее — значит, ты действительно хочешь этого всей душой. Что ж, другого я и не ожидал. Разве можешь ты оторваться от своего Реала, чтобы просто придти и поговорить со старым другом? Нет, разумеется, тебя от меня что-то нужно!

— Да я же не… — начал было Гор, но его прервал заливистый хохот Алекса, вслед за которым начала смеяться и Ева. Даже Майя слегка улыбнулась, глядя на дочь. Но напряжение не покинуло ее — выдавали глаза.

— Идите руки мойте, — мягко повелела женщина. — Я на стол накрываю.

Как и помнилось Гору, в этом доме за обеденным столом не использовали шифты[4]. Но, сказать по правде, здесь это выглядело бы не просто лишним, а каким-то даже глупым. Ведь Майя относилась к той редкой породе женщин, что на кухне перевоплощаются в настоящих волшебниц, обученных тайному искусству трансформации непритязательной пищевой синтетики в приветливые на вид и до невозможности вкусные кулинарные шедевры.

Догадка насчет пэсовой тумбы тоже подтвердилась — через нее Алекс передал блюдце Еве. Девчонка поставила его перед собой на невысокий круглый столик и, восхитительно облизнувшись, принялась уписывать за обе щеки термообработанный картофель с брусками мясных консервов, которые стараньями Майи по виду не отличались от домашних котлет. Сделать котлеты сама она не могла — у них просто не было средств на синтетический фарш.

— Ой! — Ева внезапно подпрыгнула на стульчике и прикрыла рот обеими руками. Девочка сглотнула и обвела взглядом присутствующих. — Совсем забыла! — она замахала руками и румяно улыбнулась. — Приятного аппетита!

Комната наполнилась многоголосым смехом, а потом — ни на минуту не прерывающимся потоком свежих семейных новостей. А Дима то думал, это в его жизни столько всего происходит! Алекс рассказывал о рабочих буднях, ужесточениях и увольнениях, о гуляющих с начала времен слухах, что фабрику собираются закрывать. Майя — о своей преподавательской работе и об успехах Евы, которая окончила двухлетний курс дистанционного обучения за четыре месяца. Сама Ева с истинно детской серьезностью поведала Диме о глобальных трансатмосферных изменениях после Конвокации Преображенского сто двадцать лет назад.

— И это ей сколько? — Дима поднял брови. — Семь?

— Ну это уже курс общей истории за четвертый класс, — пожал плечами Крест, явно польщенный удивлением друга. — Ее любимый предмет. Знаешь, особенно период до Конвокации. Да, принцесса?

— Ага! — с готовностью подтвердила девочка. — Технологии Темных Веков — это же вау просто!

Дима в который раз удивился этой простоте и непосредственности, царившей в доме Алекса. Человека, который едва сводил концы с концами, отпахивая на реликтовой фабрике по две смены. Дочь которого, вероятно, никогда не сможет покинуть пределы прозрачного кокона клин-зоны, и о способностях которой нельзя никому рассказывать. Это могло сломить кого угодно, но люди, сидевшие с ним за одним столом кажется были счастливы.

После еды они с Крестом направились на нижний этаж. Проходя мимо мембраны, Алекс нагнулся и прислонился к защитному экрану щекой, тут же получив с другой стороны звонкий поцелуй от Евы.

Внизу он открыл окно, уселся на широкий подоконник и жестом пригласил Диму располагаться рядом. Они закурили и промолчали почти до фильтров. Каждый думал о своем — Гор, тупо уставившись в спартанское убранство спальни, погруженной в люминесцентный полумрак, Алекс — откинув голову назад и полуприкрыв усталые бледно-синие глаза.

— Рад, что ты пришел, — первым тишину нарушил Крест. Он забычковал сигарету в переполненной пепельнице и полез за следующей. — И плевать — зачем именно.

— Я тоже рад, — Дима с теплотой посмотрел на него. — А насчет — зачем, тут даже не знаю, с чего начать…

— Начни с главного, — Алекс улыбнулся. — Как в детстве. Без напускного. Этого тебе сейчас особенно не хватает, ага?

— Точно, — согласился Дима. — А Макаронка не меняется, правда? Совсем?

— Совсем, — Крест прикусил губу, глядя в темноту за окном, по которой то и дело пробегали блики с рекламных щитов, приглушенно вещавших с главной улицы о том, «что вам действительно нужно». Где-то вдалеке завыла сирена. — Тут никогда ничего не меняется. А вокруг со времен нашего детства вырос целый мир.

— Знаешь, мне все чаще кажется, что он нас давно перерос, этот мир, — Дима скривился от попавшего в глаза дыма. — И даже мы с моими ребятами за ним не успеваем. Но наверное лучше так, чем застой. Ты уж извини.

— Да ничего, — Алекс кашлянул и повернулся к другу. Их взгляды пересеклись, впервые с момента встречи в переулке. — Тем более, что за этим ты и пришел, так? Предложить мне выйти из застоя.

Дима кивнул и как мог кратко рассказал Кресту все — начиная с позднего звонка и приглашения в Штаб-квартиру Корпорации прошлым вечером и заканчивая разговором с друзьями этим утром, к финалу которого ни у кого из консты не оставалось сомнений: Алекс — тот, кто им нужен.