Мотылёк над хищной орхидеей (СИ, Слэш) - Соот' - Страница 21

Нащупав край кровати, Конрад осторожно опустился на колени. Гладкий кафель холодил кожу — теперь когда Конрад мог коснуться его руками, он был уверен, что это именно он.

— Держи руки за спиной, — прозвучал второй приказ.

Конрад послушно убрал руки за спину.

Затем послышалось короткое «вжик», и в губы его ткнулась горячая, пахнущая потом плоть.

Конрад дёрнулся, его едва не вырвало, но рука Мастера тут же схватила его за подбородок и удержала в прежнем положении.

— Соси.

— Я никогда…

— Я знаю. Всё бывает в первый раз.

Ком подступил к горлу Конрада. Он не мог заставить себя — даже обещание освобождения от пут не могло помочь.

— Я не могу, — выдавил он.

Вместо того, чтобы отвечать, Мастер поднёс шокер к его плечу и дал короткий разряд.

— Ты сделаешь это — сейчас или потом. Вопрос только в том, сколько боли перед этим ты перенесёшь.

— Я не смогу.

— Если ты не сможешь сделать этого сам — значит, ты не годишься для той работы, которую мы приготовили для тебя.

— Вы отпустите меня? — Конрад и сам понимал, как наивен этот вопрос, но на всякий случай задал его. — Или убьёте, чтобы я никому о вас не рассказал?

— Ни то и ни то. Тебя отправят в бордель в Дубай. Там твоя добрая воля ни к чему. Ты всё равно будешь сосать и подставлять зад. В крайнем случае — без зубов.

Конрад подавился комом, подступившим к горлу, но всё же приоткрыл рот и попытался обсосать комок плоти, который висел около его губ.

Член Мастера ещё не встал — мягкий, как коровье вымя, прикоснувшись к языку, он вызвал у Конрада новый приступ тошноты.

Конрад попытался подавить его и чуть отстранился, чтобы сглотнуть рвоту. Рука Мастера тут же за волосы попыталась притянуть его к себе.

— Не ломайся, мальчик. Все твои друзья всегда знали, что тебе понравится подставляться и сосать. Даже твой отец видел это в тебе. Я просто помогаю выйти наружу тому, что и без того живёт внутри тебя.

Конрад не расслышал последних слов. Он покачнулся, чувствуя себя Алисой, упавшей в кроличью нору.

Понимание пронзило болью грудь. Он рванулся вперёд, уже не обращая внимания на онемение в руках и ногах. Раньше, чем Мастер успел пустить в ход шокер, Конрад толкнул его к стене и сдавил горло обеими руками изо всех сил.

— Дрянь, — выплюнул он, — какое же ты дерьмо. Я верил тебе…

Последние секунды отозвались новым приступом боли в груди, и хватка Конрада чуть ослабла, а в следующее мгновение дверь распахнулась, послышался грохот сапог. Конрад сдавил шею противника сильней, не в состоянии думать о том, что будет потом.

Кто-то рванул его прочь, заламывая локоть за спину. Конрад продолжал ещё дёргаться и выкрикивать ругательства, когда одному из нападавших удалось воткнуть шприц ему в шею.

Конрад мгновенно обмяк, растворяясь в ставшей его постоянной спутницей темноте.

— Ненавижу тебя, — успел прошептать он.

========== Глава 9. И снова гнев ==========

Конрад не знал, через сколько времени он снова пришёл в себя. Мысли возвращались постепенно и были путанными. Но как только они обрели достаточную отчётливость, чтобы Конрад вспомнил своё последнее открытие, он застонал.

Отвратительно было осознавать, что этот человек, теперь дрессировавший его, использовавший как вещь — что этот человек был тем, к кому он стремился все последние месяцы, о ком думал целыми днями и мечтал по ночам.

Снова накрыла его острая жалость к самому себе.

Конрад зажмурился, чтобы не заплакать — на сей раз это ему удалось, потому что повязки не было на нём, но в эти мгновения Конраду было всё равно.

Он стиснул зубы, но рыдания всё равно сотрясли его плечи и грудь.

Конрад не понимал, как мог обмануть так сам себя.

Не знал, что делать ему теперь. Казалось, что впереди нет ничего кроме унижения и темноты — и все обещания Мастера не имели для него никакой цены.

Конраду было всё равно, есть ли деньги у того, кто получит его, будет ли этот человек к нему добр. Сейчас его мир, и без того расколовшийся на части, рассыпался осколками и стремительно превращался в прах.

Он не хотел и не мог собирать самого себя, потому что не видел смысла в том, чтобы продолжать существовать вот так — на свободе или нет, не в состоянии поверить никому, кроме себя.

Конрад предавался этим мыслям уже несколько минут, когда в отдалении вспыхнул слабый свет.

В первое мгновение ему захотелось зажмуриться — свет резал глаза.

Но постепенно те стали привыкать, и на экране, висевшем на стене перед ним, Конрад увидел переплетённые между собой мужские тела.

К горлу Конрада подступила тошнота.

Хрупкий мальчик на экране, как казалось Конраду — ничем не похожий на него самого — лежал на кровати лицом вниз, а мужчина с широкими плечами, присевший над ним, толчками бёдер вбивал его тело в матрас.