Мотылёк над хищной орхидеей (СИ, Слэш) - Соот' - Страница 30

Он как будто шестым чувством ощущал, когда этот Мастер приближался к нему. По телу мгновенно пробегал огонь. Казалось, стоит тому дотронуться до него — и это прикосновение обожжёт.

Но вот пальцы Мастера ложились на его живот — и ничего не происходило. Только бодрящий жар заполнял пах, и Конраду всё сильнее хотелось, чтобы Мастер погладил его «там» — но тот не делал этого никогда.

Конрад протянул руку, скользнув по собственному пупку, как это делал Мастер, когда ласкал его, и поймал в ладонь свой член. Стиснул и едва не застонал — тот давно уже был напряжён, что бы ни сказывалось на нём: давнее отсутствие разрядки или воспоминания о ласках Мастера.

Конрад осторожно провёл ладонью по стволу — возбуждение, наполнившее его, казалось таким сильным, что он боялся кончить в один миг.

Подобрав такой ритм, чтобы растянуть удовольствие хотя бы чуть-чуть, Конрад принялся медленно двигать рукой вниз-вверх, то стягивая с головки крайнюю плоть, то снова прикрывая её.

Он прикрыл глаза и как наяву почувствовал присутствие Мастера рядом с собой, ощутил как тот нависает над ним, заслоняя тусклый свет.

Рука Мастера в его мыслях скользнула по животу Конрада и очертила лобок.

Конрад испустил протяжный вздох и прогнулся в пояснице, подаваясь бёдрами навстречу собственной руке.

Наслаждение с каждым движением становилось всё сильней, пока Конрад не понял, что больше не может его терпеть.

С шумным выдохом он испустил струю семени в собственную ладонь.

В висках шумела кровь, и только теперь он задумался о том, что руку даже негде сполоснуть.

Размеренные негромкие хлопки прервали его мысль.

Конрад резко распахнул глаза — но в комнате не было никого.

— Браво, — голос Мастера, искажённый динамиками, казался механическим и неживым, но всё равно будоражил кровь, — ты удивительно красив.

Конрад опустил глаза, оглядывая себя с головы до ног, и судорожно отдёрнул ладонь, всё ещё сжимавшую член. Потом мгновенно снова прикрыл его рукой — и наконец взревел в ярости, поняв, что ему уже нечего скрывать.

— Ты! — соскочив с кровати, он ринулся к двери и со всей яростью замолотил в неё.

Ответом ему стал лишь негромкий смех, который Конрад слышал уже не в первый раз. Этим смехом Мастер реагировал на любую попытку противиться с его стороны. Как будто и помыслить не мог, что Конрад может сопротивляться ему всерьёз.

И был прав.

Конрад осел по стене и ударил по полу кулаком.

Он в самом деле не мог поделать ничего.

— Зачем ты так? — тихо спросил он.

— Ты никогда не сделал бы этого при мне, — тихо ответил голос из темноты.

— Конечно нет, — подтвердил Конрад зло и умолк. — Ты там один? — после долгой паузы спросил он.

— Да, я один.

— Ты всегда наблюдаешь за мной?

Голос, казалось, медлил с ответом.

— Нет, — наконец сказал Мастер, — только сейчас. Время нашего урока подошло.

Конрад закрыл глаза. Каждое новое действие лишь более убеждало его в том, что он полный идиот.

— Конрад, ты хочешь есть? — спросил Мастер через несколько десятков секунд, когда дыхание Конрада немного выровнялось, и он чуточку справился с собой. — Если да — вернись на кровать и надень маску.

— Нет! — Конрада снова наполнила злость. — Я ничего не хочу! Оставьте меня в покое, и всё!

Он снова ударил по полу, теперь уже двумя руками.

— Хорошо.

Голос согласился слишком легко, и от удивления Конрад распахнул глаза и вслушался в тишину.

— Эй! — позвал он. Помедлил и продолжил: — Ты здесь?

Конрад ждал и ждал, но ответа так и не получил. Со всех сторон его окружала темнота — и больше ничего.

========== Глава 12. Притяжение ==========

Честер Торренс просидел в приёмной шефа отдела по борьбе с трафиком и торговлей людьми Интерпола порядка двух часов, прежде чем тот, сам же и вызвавший его на ковёр, соизволил пустить лейтенанта в кабинет.

За это время Честер Торренс успел обдумать все события последних недель и все свои косяки, вплоть до одного.

Взяток он не брал, с преступниками договариваться не любил — хотя и делал это, если иначе добраться до главного подозреваемого не мог.

Он работал в этом отделе восемь лет — с тех пор как был переведён сюда из местного департамента полиции Швейцарии, и шесть лет из этих восьми дамокловым мечом висело над ним дело о трафике живого товара в Азию и Америку, который, как сильно подозревал Торренс, на европейском участке контролировал сын шотландского миллионера Костера Мерсера Рей Мерсер.

Младший сын не ладил с отцом и ничего, кроме скромного содержания, которого едва ли хватило бы, чтобы вести студенческую жизнь в Кембридже, никогда не получал.

Единственным прибыльным подарком Костера младшему сыну стал отель в Эмиратах, на котором тот должен был учиться вести дела. Всё остальное, насколько представлял себе Торренс отношения в этой семье, уже сейчас фактически получил Брюс Мерсер — старший его сын.