На далекой заставе (Рассказы и очерки о пограничниках) - Никошенко Иван Николаевич "Составитель" - Страница 25

Наконец последний, решительный бросок. Матросы подбежали к самому срезу воды и, удивленные и обескураженные, остановились: на мысу совершенно никого не было. «Как же так? — терялся в догадках Дубковский. — Неужели пропустили? Не может быть!»

В это время с залива донесся тихий плеск воды. Матросы насторожились. Дубковский определил, что идет шлюпка.

— Наша шлюпка, — предупредил он, и вслед за этим из редеющей темноты вынырнула шлюпка, направляясь прямо на мыс. Подошли остальные матросы и с ними Росин.

— Ничего не обнаружили, — виновато доложил Дубковский, — словно сквозь скалы провалился.

Из шлюпки на мыс выскочил взволнованный Ромаренко. Увидя молчаливо стоявших матросов и офицеров, он понял, что случилось что-то плохое.

— Ну, как, поймали кого? — все же спросил он.

— Нет, ушел куда-то, — с досадой махнул рукой Росин. — Навстречу вам никто к шхуне не плыл? — поинтересовался он.

— Нет, никого не заметили.

Чувствуя на себе ожидающие взгляды своих подчиненных, Росин круто повернулся к стоящим сзади его командирам и приказал немедленно начать поиск нарушителя, снова прочесывая мыс и весь прилегающий к бухте Тихой район острова в обратном направлении.

Всю ночь хозяин шхуны и его боцман не сходили с палубы, всматриваясь в темноту, за которой угадывался советский пограничный остров. Команда легла спать; лишь один механик находился в машинном отделении, готовый немедленно запустить мотор. После получения первого сигнала с Бурунного хозяин велел боцману с носа и кормы спустить в воду к самому дну две мощные электрические лампочки.

Ждать разведчика пришлось недолго. Уже брезжил рассвет. Капитан почти совсем потерял надежду на благополучное возвращение разведчика по дну залива, как вдруг из воды кто-то несколько раз дернул за электрический провод. «Пришел», — облегченно вздохнул хозяин шхуны, вытирая с жирного лица выступившие капли пота.

Агент всплыл на поверхность, по штормтрапу с трудом добрался до фальшборта и в изнеможении повис на нем. Боцман втащил его на палубу, положил на спину и снял кислородную маску с мокрого побледневшего лица разведчика.

— Уходи быстрее, капитан, — проговорил агент и с усилием приподнялся на руках, — русские на острове меня засекли, пришлось долго отсиживаться в воде…

— Боцман! — визгливо, сорвавшимся голосом крикнул хозяин шхуны. — Поднимайте сигнал: «Прошу разрешения идти в свои воды!»

Поиски неизвестного «сигнальщика» продолжались. Не чувствуя усталости, матросы прочесали все побережье Пограничного залива и углубились в середину острова, тщательно осматривая каждый куст, камень, бугорок, расщелину, но нарушителя или его следов так обнаружено и не было. Шлюпка еще раз обошла весь водный плес и на рассвете ни с чем вернулась к пирсу.

С вышки доложили, что шхуна запрашивает «добро» уйти в свои воды.

— Ни в коем случае! — почти крикнул Росин. — Передайте шхуне: оставаться на месте, время выхода сообщу позднее. Видели, — обратился он к Чеснокову, — хотят официально удрать. Вчера вечером их силой нельзя было выгнать из наших вод, а сегодня утром сами просятся.

С вышки сообщили: шхуна выбирает якорь.

— Передайте немедленно: с якоря не сниматься, оставаться на месте! — приказал Росин сигнальщику.

На сигнал шхуна ответила: «Не понимаю, не разбираю».

— Повторить сигнал! — передал на вышку Росин.

Он позвонил командиру части и доложил о действиях шхуны.

— Дать сигнал шхуне, чтобы немедленно встала на якорь! — приказал командир.

— На сигналы отвечает: «Не понимаю, не разбираю».

— Сигнальте еще! Шхуна не должна уйти, нужно задержать ее во что бы то ни стало! Скоро подойдет катер Горюнова.

На уходящей из советских вод шхуне царила гнетущая тишина. Капитан стоял у телеграфа рядом с рулевым, смотрел на пограничные вехи, подсчитывал в уме, через сколько минут шхуна пересечет эту линию и окажется вне опасности.

Рядом стоял разведчик, довольно попыхивая сигарой. Пока все шло как нельзя лучше. Получив задание проникнуть на остров Бурунный, агент дождался сильного тумана и на шлюпке, буксируемый мотоботом, вместе с напарником перешел морскую границу. Здесь мотобот повернул обратно, а они погнали шлюпку к берегу. Не доходя нескольких кабельтов до острова, агент в легком водолазном костюме спустился под воду и по песчаной косе проник на берег. Несколько дней он обследовал остров, наносил на карту объекты. Закончив работу, он подал сигнал пришедшей за ним шхуне и также под водой перебрался на нее.

— Советский катер! — прервал размышления агента боцман.

— Уйдем, — за побледневшего судовладельца ответил агент, — до пограничных вех — рукой подать.

Но хозяин шхуны видел, что уйти не удастся: катер уже отрезал шхуну от нейтральных вод.

Он перевел ручку телеграфа на «стоп». Шхуна начала замедлять свой ход.

— Полный вперед, самый полный вперед, идиоты! — злобно закричал агент. — Коммунисты расстреляют вас всех!

— Есть один выход… — заговорил капитан и остановился, испытующе посмотрев на разведчика.

— Какой? — не удержался рулевой.

— Господин шпион должен сейчас же убраться со шхуны…

— Куда?

— На дно морское.

— Прежде меня ты туда уйдешь, грязная свинья! — пригрозил агент. — Да и вы все последуете за ним!

Команда шхуны настороженно переглянулась.

— Не горячись, ты не на собственной шхуне, хозяин здесь я. И потом я говорю дело: на дно морское ты уйдешь в том, в чем пришел, в своем костюме. Я не могу, да и не хочу ради тебя рисковать жизнью.

— Идти на такую глубину в моей маске, значит идти на верную смерть!..

— А нас это не касается. Выйдешь живым — твое счастье. Торопись!

— Нет! — отрезал разведчик. — Прежде чем умереть, я пошлю на тот свет не одну собачью душу.

— Не пойдешь добром — выбросим силой, — твердым голосом проговорил капитан и решительно шагнул к агенту. — Нас пятеро, а ты один.

Команда зашевелилась, явно поддерживая своего хозяина; суровые лица не обещали ничего хорошего. Разведчик посмотрел на сжатые кулаки, полусогнутые, готовые к прыжку фигуры и быстро спустился вниз, в кубрик. Все последовали за ним.

— Взять его! — крикнул хозяин шхуны и в то же мгновение от сильного удара в лицо упал навзничь. Кинувшаяся на агента команда отступила: в руке он держал пистолет.

Стоявший рядом с боцманом веснушчатый крепыш неожиданно для всех молниеносно взмахнул рукой и бросил нож. Разведчик едва успел увернуться, нож воткнулся в стену.

Раздался выстрел, и крепыш, схватившись руками за живот, упал на пол перед явно струсившей командой.

— Перестреляю всех, как собак! — злобно, сквозь стиснутые зубы проговорил агент.

И вдруг у него мелькнула счастливая мысль: а что если ему стать членом команды шхуны вместо убитого им человека?

— Слушайте меня все, — начал он, — я переоденусь в одежду убитого и буду работать на его месте. Тело выбросим за борт, никто ничего не будет знать.

Хозяину шхуны и его команде предложение разведчика сначала показалось подозрительным, но, подумав, они пришли к выводу, что он, пожалуй, прав; лучшего ничего не придумаешь.

— Хорошо, мы согласны, — утирая пот, за всех ответил капитан, вставая на ноги. — Да не вертите вы пистолетом под носом!

— Давно бы так, капитан, — повеселел агент, пряча пистолет в карман.

Все сразу же забегали, хватая что попало под руки.

— Спокойнее, без паники! — властно крикнул разведчик. — Вы, боцман, сделайте уборку в кубрике, уберите следы крови и выбросьте лишние вещи, а вы, — показал он рулевому, — берите тело за ноги и понесем вместе наверх.

С трудом вытащив по крутому трапу на палубу убитого, агент и рулевой, скрываясь за надстройками, поднесли его к борту. Едва они приподняли тело, чтобы выбросить его за борт, как руки рулевого опустились.

— Он… он еще живой, — заикаясь, выдавил он из себя, показывая трясущимся пальцем на открытые блуждающие глаза очнувшегося товарища; рана оказалась не смертельной. Раненый пошевелил запекшимися губами, должно быть, силясь что-то произнести.