Кровь и почва - Старицкий Дмитрий - Страница 38

Могу побиться об заклад, что это не последняя просьба о переводе «Ледяного рейда» на другие языки. Бьеркфорта явно ожидает мировая слава. А его ледяной рейд будут изучать во всех военных академиях.

Пресс-конференция автора прошла во Втуце с аншлагом газетчиков со всей империи, что только подогрело интерес публике к удетскому графу. Посыпались требования к генералу описать свои похождения и на западном фронте.

Даже пленные, перед отправкой домой, за свои невеликие заработки покупали экземпляр этой книги и увозили на родину.

Пришлось выпустить почтовую открытку с фотографией Бьеркфорта при всех орденах и регалиях, как артиста прямо слово и с успехом продавать в газетных киосках на железной дороге.

Но у каждой медали две стороны. Выход этих мемуаров расплодил Бьеркфорту завистников. И первым из них, как ни странно стал генерал-фельдмаршал Аршфорт, будто мало тому было почти официального титула «победителя в Великой войне».

Аршфорт даже на меня стал посматривать косо за то, что я издал эту книгу. Меня это очень удивило. «Темна вода в облацех». А душа чужая — потемки.

Боюсь, пока у руля армии стоит фельдмаршал, Бьеркфорту выше командующего корпусом не подняться.

И еще этой весной удалось вывезти всю семью в степь, за полигон. Полюбоваться краткосрочным цветением диких мелких «жарких» тюльпанов, покрывавших все пространство до горизонта.

В этом мероприятии к нам присоединился и Щолич со своей вдовушкой, которая никак не желает связывать себя с ним узами брака. Так и живет с ним в блуде. Щолич с этим, похоже, смирился.

Три дня днем бродили среди цветов без конца и края.

А по вечерам неспешные разговоры вели у костра. Шашлыки жарили со свежеубойных ягнят. Шурпу варили. Пили легкое красное вино. Байки травили забавные.

По ночам любовались огромными цветными звездами на черном степном небе.

Для меня — три дня счастья. Дни, ради которых стоит жить.

Уехали домой до того как тюльпаны стали вянуть. Не стоило портить себе настроение. Тем более детям. А так получили эстетический заряд на весь год.

На полигоне у Щолича работала уже целая группа инженеров, присланная мне князем Урагфортом, превращающая морские минные 37- и 47-миллиметровые пушки в ПТО[21] под видом легких горных пушек, в том числе и разборные, вьючные. От меня они получили только желаемые тактико-технические характеристики и идею раздвижного лафета с большими углами горизонтального наведения.

С бронебойными снарядами было проще — морская минная артиллерия и так стреляла по миноносцам болванками. Подкалиберную «катушку» я пока попридержал. Не ко времени еще она.

Попутно из котельного железа склепали первый ромбик по земным британским лекалам. Семь метров длины и два с половиной ширины. Двигатель из первых авиационных — тут вес не критичен. Максимальная скорость около 12 километров в час. И то по хорошему шоссе. Два спаренных пулемета «Гоч-Лозе» вперед и по одному на каждый борт за пушками в спонсонах. Пушки поставил 37-миллиметровые специально для зарубежных копировщиков. Данный шушпанцер, в отличие от остальной бронетехники, пойдет в столичную гвардию под треск рекламной компании «прорывателя окопного тупика». Основная его задача — пугать военных атташе на парадах, демонстрируя «мощь империи». Как Т-35 у Сталина.

Но Аршфорт был доволен. По его мнению, такой «пехотный» танк не должен в атаке отрываться от сопровождающей его пехоты. Прикрывать ее броней и давить своей массой перед ней проволочные заграждения. Все же маршалы всегда готовятся только к прошедшей войне. Особенно маршалы-победители.

Но пока этот ромбик, точнее его натурный макет, стоял недвижимо на заводском дворе, а по полигону катался его аналог без обвеса брони — проверяли на отказ различные движители и их подвеску. Сам танк представлял собой скелет опор, к которым будут приклепываться изображающую броню листы котельного железа. А так… пока все кишки наружу.

Аршфорт как увидел это «скелетный танк» на полигоне так ругался полдня. Уж больно уродливо все выглядело в натуре. Еле успокоил его, показав эскизы и чертежи. И заводской натурный макет.

— Ладно, убедил, — сказал отматерившийся генерал-фельдмаршал, — но пушки в спонсоны поставь мне нормальные, чтобы картечью стрельнула, так стрельнула вдоль траншеи.

После долгого спора сошлись на 57 мм — больший калибр не выдержит отдачи плечо наводчика, даже с пушки, укрепленной в бронированной маске танка. Никуда не деться от изначально заложенной прочности в проект. У британцев в первую мировую точно такой же калибр стоял в спонсонах. И ниче… даже воевали.

Утвердил мне Аршфорт чертову дюжину таких ромбиков в гвардию. 12 гонять по парадам и один в резерв. Я боялся больше всего что фельдмаршал возжелает странного, типа того же пятибашенного Т-35. Но пронесло.

В тайне же, как от врагов, так и от своих я готовил основную боевую машину под кодовым названием «кавалерийский танк». Скоростную машину классической компоновки, которая не отставала бы от лошадей в рейдах. А в бою усиливала бы конников огнем и гусеницами. Под задуманные Бьеркфортом конно-механизированные группы, запускаемые в глубокую операцию после прорыва вражеского фронта.

Одна пушка 47-мм и один спаренный танковый пулемет на базе ручного «гочкиза» в башне. Экипаж три человека. Опыт второй мировой войны на Земле показал, что пока нет нормальной противотанковой артиллерии то и преждевременно лепить танки с противоснарядным бронированием.

Дефорсированная отработанная в производстве авиационная паровая машина нам все это обеспечивала. Скорость 32 км в час. Наряду с нормальной проходимостью по бездорожью. Хотя как показал опыт второй мировой — блицкриг делается исключительно по дорогам. И гонять танки по бездорожью — эксцесс.

Вид у этого танчика был — подросшая и потолстевшая пулеметная танкетка конца местной Великой войны. На Аршфорта он впечатления он не произвел, зато слюной захлебывался Бьеркфорт. Этот легкий танк снова возвращал кавалерию в ударный род войск. Учитывая, что самоходные наши гаубицы при своих четырех дюймах калибра ствола ход имеют практически такой же.

Танкистов ударными темпами готовили в унтерской школе на полигоне Щолича. Пока только для Вальда. Преподавателями выступили офицеры-фронтовики из «Рецкой Железной бригады».

И лучших унтеров будут в перспективе готовить офицеров-танкистов ротного уровня. Огемская армия уже проявила свою заинтересованность в подобных кадрах.

Я начинаю сбиваться со счета: сколько же там на самом деле унтерских школ наплодил Щолич. Явно аппетит у него пришел во время еды, и он уже возжелал стать генералом. Учитывая, что в учебных частях все должности на чин выше, чем в армии, мечтать ему о «полосатых штанах» не вредно.

Обломится.

Не все сразу.

Но вот не отнять того, что полигон за год превратился в приличный такой городок, в котором все есть и который может существовать автономно.

Щоличем были учтены все недостатки огемского полигона, где мы с ним служили.

В первую очередь — логистика. Тут не только подведена нормального размера железная колея, приличное, хотя и грунтовое шоссе с правильными кюветами, еще и декавилька на конной тяге брошена в сторону аэродрома, практически к конечному кругу городской конки. Персонал полигона с удобством добирается до центра Калуги-на-Вртаве всего с одной пересадкой. А не с оказией, как раньше.

При желании можно соединить городскую конку с полигонной, но как заявил Щолич — это преждевременно. На пересадке какой-никакой контроль имеется — пост стоит. Документы проверяются. Билетов для посторонних не продают, а своим проезд от аэродрома до полигона бесплатный. О удостоверению.

Почта работает. Даже с телефонным узлом связи с городом по типу межгорода с полным учетом кто, когда и кому звонил. Контрразведка у нас в Реции плебейская, по сути, потому и работает нормально.