Польский крест советской контрразведки
(Польская линия в работе ВЧК-НКВД 1918-1938) - Зданович Александр Александрович - Страница 56

Военная разведка начала работать в Польше еще во время войны. Как отмечают авторы «Энциклопедии военной разведки России», агентурную сеть начал создавать во второй половине 1919 г. штаб Западного фронта. Непосредственно занимались этой работой начальник агентурного отделения Ф. Маркус и член Военного совета И. Уншлихт. Последний якобы имел обособленные и лично ему подчиненные разведывательные ячейки-резидентуры в захваченных поляками Минске и Вильно, а также в Варшаве[485]. Подтверждение этой информации мне пока найти не удалось, зато сохранились свидетельства того, что в Управлении особых отделов Всеукраинской ЧК имелось отделение иностранной агентуры. Этим отделением в июле 1919 г. был направлен в Польшу секретный сотрудник И. Пржебылтский с заданием проникновения в польскую разведку. Он выполнил поручение и сумел поступить на специальные курсы по подготовке шпионов. К сожалению, нашего агента опознал один из белогвардейцев, и Пржебылтскому пришлось бежать[486]. Некий аппарат закордонной разведки для работы в Польше имелся и в Особом отделе 4-й армии Западного фронта[487].

Но эти аппараты функционировали в период советско-польской войны. А в 1921 г. предстояло организовать резидентуру под прикрытием советских дипломатических и иных миссий в Варшаве. Скорее всего, первым сотрудником нашей разведки являлся член советской делегации по репатриации, а затем врач полномочного представительства в Варшаве Ефроим Гольденштейн. Он с 1918 г. находился на подпольной работе в Западной Украине, весной 1920 г. был арестован польской политической полицией, но сумел бежать из лагеря под Краковом и прибыл в польскую столицу. В разведку его привлек будущий начальник Иностранного отдела ВЧК М.А. Трилиссер. Они были знакомы давно по партийной подпольной работе. О деятельности Гольденштейна на поприще разведки в Польше сведений в доступной литературе, в том числе и в «Очерках истории Российской внешней разведки», нет[488]. Однако известно, что он с начала 1920-х гг. числился сотрудником ИНО ВЧК, а с 1923 г. уже был резидентом органов госбезопасности в Австрии, Турции и Германии.

Официально считается, что первая резидентура советской разведки в Варшаве была создана в апреле 1921 г., и руководил ею уполномоченный ИНО ВЧК Мечислав Логановский, действовавший под прикрытием должности 1-го секретаря советского полномочного представительства. Следует отметить, что до 1923 г. резидентура являлась объединенной, то есть представляла интересы как Разведупра Красной армии, так и ИНО ВЧК. За проведение контрразведывательной работы отвечал заместитель резидента, сотрудник ИНО ВЧК с марта 1921 г. Казимир Баранский (оперативный псевдоним «Кобецкий»), В ракурсе моего исследования на его фигуре необходимо остановиться подробнее. Буду отталкиваться, прежде всего, от информации, изложенной в справке по его личному делу, запрошенной мной в архиве ФСБ России.

Родился Баранский в Польше в 1894 г. По национальности — поляк. Окончил коммерческое училище и служил в Варшаве в почтовой конторе. С 1916 г. проживал в Москве, где и вступил в большевистскую партию. В 1919 г. успешно закончил командные курсы по артиллерийскому направлению и участвовал в боевых действиях на Западном фронте. Весь период войны с поляками работал в разведке штаба 3-й армии. По предложению Ф. Дзержинского перешел в начале апреля 1921 г. на службу в органы госбезопасности и был назначен особоуполномоченным недавно созданного Иностранного отдела ВЧК. Уже в ноябре выехал в долгосрочную командировку в Варшаву, где занял должность заместителя резидента и ведал вопросами проникновения в эмигрантские организации, а также в польские спецслужбы[489]. Работа Баранского в Польше высоко оценивалась начальником КРО ГПУ-ОГПУ А. Артузовым и высшим руководством органов госбезопасности. Да и как могло быть иначе, если Баранский в основном и работал в интересах КРО ОГПУ. Ему удалось завербовать агентов во 2-м (разведывательном) отделе ПГШ, политической полиции и контрразведке Польши, в среде русской белогвардейской и украинской эмиграции. На основании добытых им и переданных в Москву данных было ликвидировано несколько подпольных организаций. Баранский непосредственно участвовал в проведении работы по агентурным делам «Д-39» и «С-2», в ходе реализации которых удалось вывести на нашу территорию и арестовать таких врагов нашей страны, как Ю. Тютюнник и Б. Савинков[490]. На мой взгляд, работа Баранского — это классический пример плодотворного сочетания усилий внешней контрразведки и аппарата борьбы со шпионажем внутри страны. Подчеркну, что такое явление мы наблюдаем именно на польском направлении деятельности органов государственной безопасности. Далее я остановлюсь, конечно же, на роли внешней разведки ГПУ-ОГПУ в операциях «Трест», «Синдикат-4» и некоторых других, которые так или иначе имели отношение к польской проблематике, но то, что сделал Казимир Баранский, не имеет аналогов.

Так сложилось, к моему сожалению, что о работе и людях из внешней разведки, действовавших в Польше, написано в открытой литературе больше, чем о делах и кадрах советской контрразведки. Чтобы дать даже простой перечень соответствующих подразделений и фамилий тех, кто возглавлял борьбу с разведывательно-подрывной деятельностью польской разведки в аппарате Особого, а затем Контрразведывательного отделов ВЧК-НКВД-НКГБ, пришлось провести отдельное исследование.

Окончание войны привело к серьезным изменениям в сфере обеспечения безопасности страны и ее армии. Установление постоянной границы, появление разного рода польских миссий, включая и дипломатические, с неизбежностью требовали перестройки аппарата советской контрразведки. Еще в декабре 1920 г. в структуре Особого отдела ВЧК были образованы специальные отделения. До настоящего времени мне не удалось установить точную дату их создания и номер соответствующего приказа. Однако уже в протоколе заседания Оперативного совета ВЧК от 24 декабря 1920 г. после рассмотрения вопроса о приезде польской делегации записано следующее: «Признать необходимым усиление 3-го специального отделения…»[491]. Исходя из этого, можно утверждать, что польское отделение уже существовало и речь шла именно о нем. Другой вопрос — занималось ли оно только польской проблематикой? Ведь, согласно приказу ВЧК от 14 января 1921 г. о создании Секретно-оперативного управления (с объявлением его внутренней структуры), в составе Особого отдела учреждалось пять спецотделений. Их нумерация начиналась с 13-го, отвечавшего за противодействие спецслужбам Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши и Румынии, а проще говоря — разведкам и политической полиции стран так называемого «санитарного кордона»[492]. Его руководителем назначили О.В. Эйдукевича.

Об этом человеке известно очень немного. Точно можно утверждать лишь то, что он на 20 июля 1919 г. являлся членом Коллегии ЧК Литовско-Белоруской Республики и заведовал секретно-оперативным отделом[493]. Через месяц он становится членом Коллегии Минской губернской ЧК, но сама губЧК вскоре была слита с аппаратом Особого отдела Западного фронта. Однако в списках личного состава ОО ЗФ на конец 1919 г. я не нашел Эйдукевича[494]. Вероятно, он не занимал в военной контрразведке достаточно высокую должность в этот промежуток времени, поскольку не присутствовал на 1-м съезде особых отделов. Неизвестно, где он находился в период советско-польской войны. Но появление Эйдукевича в Центральном аппарате ОО ВЧК дает основание предполагать, что он имел отношение к работе оперативных групп, которыми на Западном фронте руководил А. Артузов. Последний, являясь главным специалистом по польским делам, не допустил бы назначения неопытного сотрудника начальником именно польского отделения ОО СОУ ВЧК. Странно то, что Эйдукевич пробыл на должности всего две недели. Составители справочника о кадрах НКВД (Н. Петров и К. Скоркин) пользовались в основном партийными анкетами чекистов, которые они заполняли собственноручно. Так вот, в анкете А. Артузова указано, что он с 1 февраля и до 15 октября 1921 г. являлся начальником 12-го спецотделения ОО ВЧК[495]. Спрашивается: куда же исчезли 13-е спецотделение и его начальник? Документально проследить мне это не удалось. Вероятнее всего, причиной столь скоротечных изменений штатной структуры явилось предстоявшее заключение Рижского мирного договора и официальное прекращение войны с соседней страной. Поэтому задачи нового подразделения были сужены, и оно теперь отвечало только за борьбу со спецслужбами Польши.