Терновая ведьма. Исгерд - Спащенко Евгения - Страница 69

— Прощайте, — кивнул коротко Штормовой западный ветер, растворяясь в воздухе следом за своим спутником. Секунда, и от послов не осталось следа. Только растревоженный огонь в ветряных светильниках мигал ошалело. Волшебный торф засыпало песчаной пылью почти доверху. Небольшие дюны покрывали пол и королевский трон, целые горсти набились в сложную прическу Исгерд. Принцесса уже собиралась вынуть шпильку и снять тонкую корону, чтобы вытряхнуть их как следует, но тут в гробовой тишине грянул истеричный старческий возглас:

— Стража!

А ведь и верно: куда подевались рыцари личной королевский гвардии? Может, их околдовали коварные ветра, чтобы напасть на терновую принцессу? В таком случае почему она до сих пор жива?

Но все смутные мысли вдруг отступили перед одной, гораздо более важной и навязчивой: Ирифи, Вендаваль… неужели они жили в Тьер-на-Вьёр во время правления Вей Эрны?

Разум будто очнулся от созерцательного оцепенения. Выходит, им известна правда, которую, возможно, не знает и сам Эйалэ?

Прожитые давно чувства Исгерд поблекли и осыпались, словно пыльца. Окутанная видениями прошлого, Изольда пошатнулась, взмахнула руками, стремительно теряя опору. И внезапно стены великолепного зала закачались в такт, растеклись, как жидкая глина. Обитый теменью потолок рухнул вниз, заливая мир чернотой, грозясь поглотить принцессу.

Спасаясь от бесплотного удара, Изольда припала к земле и окончательно провалилась в зыбкую ткань между своими снами и реальностью. А затем вынырнула из остывшей лохани: мокрая и дрожащая. Еще какое-то время морок не отпускал. Ослепленные глаза видели то гладко обтесанный камень королевского чертога, то отстраненное до жути лицо Этельстана.

Неприглядная простота давно небеленых стен трактира казалась наваждением, как и низкий балочный потолок с кисеей паутины.

— Вендаваль, Ирифи… — клокотало у Изольды в горле, пока кулаки молотили по воде. Холодные брызги летели во все стороны. Понадобилась целая минута, чтобы принцесса пришла в себя и перестала барахтаться как одержимая. Утонуть в полупустой ванной ей совершенно не грозило, а вот хозяин харчевни наверняка очень скоро обнаружит мокрые разводы на потолке этажом ниже.

Эта прозаичная догадка окончательно усмирила Изольду, и, вцепившись в бортики своей купальни, она выкарабкалась из нее и опустилась на пол. Голая спина мигом покрылась гусиной кожей, с волос противно закапало.

— Шторма и северные бури, почему так холодно?

Поднимаясь с колен, Изольда потянулась к поленнице, чтобы подбросить дров на каминную решетку. Единственная трухлявая головешка, которую она сунула в очаг перед тем как купаться, давно прогорела. Но внезапно в висках гулко застучало.

«Ну нет, — ладони упрямо стиснули голову, — на сегодня с меня хватит видений».

И, твердо решив отогнать дурноту, колдунья несколько раз медленно вдохнула. К сожалению, это не помогло: возвратившаяся пульсирующая боль эхом отдалась в затылке.

— Исгерд, оставь же меня в покое! — простонала Изольда, с трудом вставая.

И хотя в глубине души зрела догадка, что к ее слабости не имеют отношения ни воспоминания терновой принцессы, ни колдовство, разобраться с новой напастью Изольда не успела. Стоило сделать пару неверных шагов, как ее согнуло пополам безжалостным спазмом.

— Ох! — Из легких будто выбили воздух одним ударом, ноги подкосились. Неожиданная необъяснимая слабость нашла на колдунью. И следом за незримыми тисками, сковавшими тело, из ниоткуда к ней воззвал беззвучный голос, лязгающий, как удары кирки о твердый гранит.

«Слушай… Слушай… Слушай меня!»

Поначалу разобрать слова было непросто: они звякали невнятно и растворялись в болезненном биении крови в венах. Но постепенно звуки обрели поразительную ясность. Глухой стук в ушах, животе, горле множился и сам по себе складывался во фразы:

«Открой… Открой же дверь, Изольда!»

Мысленный приказ действовал подобно терновой магии, но власть его была намного глубже, ведь в отличие от колдовства он исходил извне, силясь смести, подчинить дух девушки. А она, вслушавшись, уже не могла выбросить навязчивую идею из головы.

«Встань! Покорись мне, сейчас же!»

Мешкать больше не было мочи. Спина вдруг выпрямилась, ноги сами понесли к запертой на засов двери.

— Нет! — воспротивилась колдунья, вспомнив наконец, что она совершенно голая.

Кто бы ни ждал в коридоре, предстать перед ним в таком виде не хотелось.

— Изольда! — донеслось снаружи, и принцесса сквозь озноб различила голос Лютинга. Низкий, встревоженный, он громыхал взаправду, не хоронясь по углам ее измученного разума. — Слышишь меня? Отвори!

Ответить она не могла. Да и вообще сделать хоть что-нибудь, кроме как вцепиться дрожащими пальцами в тяжелую задвижку. Бесплотный зов в голове требовал избавиться от нее, и колдунья обязана была подчиниться.

— Проклятье! — вырвалось у принцессы, когда деревянная перекладина отъехала в сторону.

Опрометью Изольда бросилась к постели, схватила свой плащ и завернулась в него по шею. Как раз вовремя, чтобы успеть спасти положение.

— Что здесь происходит? — воскликнул Таальвен Валишер, переступая порог и первым делом замечая перекошенное лицо Изольды. — Мы услышали шум.

О, как походил этот рычащий тембр на другой — беспощадный, диктующий ей минуту назад, что делать. Колдунья едва сдержалась, чтобы с визгом не отскочить в угол.

— Ты тут с болотным королем схватилась? — поцокал языком вошедший следом Хёльмвинд. — Или с его мертвыми невестами?

Как водится, он поначалу не обратил внимания ни на бледность, ни на взъерошенный вид Изольды, куда больше заинтересовавшись учиненным ей беспорядком. И, лишь обогнув лужи на полу, устремил взор на виновницу потопа.

— Кажется, Мак Тир не преувеличивал, предрекая, что не стоит оставлять тебя наедине с колдовством. Что стряслось?

— Я пыталась выбраться из видения Исгерд, — сипло выдохнула Изольда, с облегчением отмечая, что горло ее отныне не сжимает волшебная хватка. — Всякий раз, как оно обрывается, мир сна буквально рушится на глазах, словно я падаю в пропасть. Оттого пробуждение всегда застает меня врасплох.

— Значит, ты уснула, — уточнил Лютинг, намеренно стараясь держаться от испуганной принцессы на почтительном расстоянии. — Что видела?

Вопрос мигом отвлек Изольду от тягостных раздумий и породил другие, не менее напряженные: как поведать спутникам, особенно Северному ветру, о событиях прошлого, не вызывая растерянности, недоверия и справедливого гнева? Едва ли верховный будет счастлив узнать об алчных притязаниях своих предков. И уж конечно, поставит под сомнения прочие открытия принцессы. Но выбора нет. Хёльмвинд, как и приморский королевич, заслуживает того, чтобы знать правду.

Собравшись с духом, Изольда тряхнула мокрой головой и несмело промолвила:

— Сегодня в воспоминаниях Исгерд я встретила двух знакомых, которых никак не ожидала увидеть… Это привело меня в смятение. Оказывается, много веков назад, во времена правления Вей Эрны и терновой принцессы, в Тьер-на-Вьёр жили Вендаваль и Ирифи…

Сию секунду горящие любопытством — зеленые и настороженные — прозрачные глаза обратились к Изольде.

— Наш знакомый Пыльный вихрь тогда был вовсе не выжившим из ума стариком, — осторожно продолжала она. — Его звали Ирифи Кошачий Хвост — Южный верховный ветер… Он прибыл в Терновый дворец по поручению Розы Ветров, встречался с Исгерд и угодил к ней в немилость…

— Полная чепуха, — перебил Хёльмвинд бесцеремонно. — Разум подвел тебя или терновая ведьма намеренно сплела паутину ложных образов. По-другому не объяснить.

— Но, учитывая долгие тысячелетия жизни, отведенные твоим сородичам, — принцесса плотнее укуталась во влажную накидку, — разве сложно предположить, что некоторые из них могут быть по-настоящему древними?

— Я говорю не о времени. — Северный владыка скрестил руки на груди. — Если б ты родилась ветрессой, то понимала бы: старший ветер не способен стать вихрем.