Терновая ведьма. Исгерд - Спащенко Евгения - Страница 70

— Никогда?

Хёльмвинд отрицательно покачал головой. Было видно, что он озадачен и вовсе не так уверен, как желает показать. И все из-за невероятного предположения, пришедшего на ум. Но озвучивать его вслух казалось верховному нелепицей.

— Хёльм? — окликнула Изольда, наблюдая за тем, как неуловимо меняется выражение бесстрастного обычно лица. — Значит, верховному никак не превратиться в вихря?

— Только в сказках, — прозвучал нетвердый ответ. — Есть несколько поучительных сюжетов, в которых старший ветер в одночасье лишается силы за собственные промахи. В иных историях он продает ее или меняет на нечто более желанное у коварной ведьмы… — Но все это — выдумки для детей. И пока вы двое не ухватились за заманчивую идею, — он раздраженно сдвинул с места канделябр, забытый посреди комнаты дочерью трактирщика, — повторю: на практике совершить подобное превращение нельзя.

— Разве Роза Ветров не отняла твою силу? — резонно возразил Лютинг. — Может, и другая колдунья сумела бы…

Хёльмвинд досадливо поморщился, вспоминая, как легко удалось ветряной владычице лишить его мощи. Невольно пальцы потянулись к обманчиво хрупкому браслету на запястье. Но помыслить, что волшебный сюжет, знакомый всякому юному ветру с детства, оказался правдивым, было нелегко.

— Даже если допустить, что какой-то недотепа стал слабее по вине могущественной чародейки, случись подобное в наших с братьями и сестрой владениях, мы бы знали.

— А вдруг все произошло в другом мире много лет назад? — Голые ступни Изольды прошлепали по полу, оставляя мокрые следы. — Предположим, Ирифи служил верховным владыкой здесь, в Терновом королевстве, когда вас с Фаруной, Зефиром и Эйалэ еще не было на свете.

Чтобы уложить это в рамки привычных верований, Хёльмвинду пришлось бы в который раз порушить их, но и тогда осталась бы масса вопросов.

— Звучит безумно, — отозвался он. — Ведь в таком случае Ирифи по прибытии в наши края пришлось бы скрывать правду от собратьев долгие годы. Зачем?

— Может, он, как Тааль когда-то, не мог ею поделиться? Если на беднягу наложила чары сильная колдунья или колдун, вряд ли ему позволили бы болтать о них.

— Намекаешь на тьер-на-вьёр? — В мерцании огня тень от переплетенных пальцев верховного пауком вспрыгнула на стену. — Все равно получается несуразица. Если Ирифи насолил ей настолько, что ведьма превратила его в вихря, на кой ураган оставлять старика в живых? И почему Вендаваль до сих пор в полном здравии?

Раздумывая, принцесса пожевала губу. Догадки действительно звучали противоречиво.

— Кстати, о ветряной владычице. — Лютинг звякнул кочергой, хозяйничая у остывшего камина. — Если видение Изольды правдиво, то чудно, что Роза уверяла нас, будто все ее верховные мертвы.

— Наверное, в самом деле так полагала, — пожала плечами терновая колдунья. Обвинять Вею Эрну и тем самым ставить под удар верного ей Хёльмвинда не хотелось.

Но Таальвен Валишер был чужд ее дипломатичным стремлениям.

— Разве Роза Ветров, по ее собственным заверениям, не чувствует страдания и тем более смерть своих подопечных?

— Чувствует, — подтвердил северный владыка подчеркнуто безразлично.

— Значит, никакие уловки, будь то ложь или случайное неведение, не способны ее провести?

Ветер насупился, но все же ответил честно:

— Если кто-то из верховных погибнет, Вея Эрна узнает об этом сию секунду, находясь за тысячи верст. Ей не нужно видеть все своими глазами… к чему ты клонишь, Мак Тир?

«К тому, что она лжет», — красноречиво говорили желваки на скулах приморца. Но вправе ли Лютинг сейчас высказывать обвинения? Тому, что он верит путаным снам Изольды, нет разумных толкований. Да и ветра жестоко обвинять в вынужденном расположении к своей повелительнице. В конце концов, выбор у него невелик, а прошлое Исгерд вполне способно оказаться фальшивкой. Вот только Таальвен чуял: терновая принцесса не врет, как не могут лукавить бесповоротно прожитые образы, отзвуки, отпечатки…

— Так о чем ты толкуешь? — не желал сдаваться Хёльмвинд, и Изольда живо представила, как разочарует его финал ее сна. Следовало хорошенько обдумать дальнейший рассказ. В конце концов, он ни в чем не обличает Вею Эрну, всего лишь доказывает: с Исгерд у нее вышла размолвка. На том и надлежит остановиться.

Подтянув скользкую ткань плаща, из-за капюшона норовившую сползти с мокрой спины, принцесса встала между своим мужем и Северным ветром и проговорила как можно более миролюбиво:

— Таальвен имеет в виду, что разобраться во всей этой истории невероятно сложно, тем более вы не дослушали ее до конца. Но досказать я смогу не раньше, чем приведу себя в порядок.

— С тобой разве что-то не так? — Ледяной взор утратил запальчивость и прошелся по растрепанным волосам и голым коленям принцессы.

— Я не успела одеться!

Верховный хмыкнул, соглашаясь мысленно, что вид у Изольды действительно странноватый.

— Ну? — с нажимом вымолвила она.

— Что? — не понимая, чего от него ждут, Хёльмвинд уставился на Лютинга.

— Предлагает тебе выйти в коридор, — учтиво разъяснил принц.

На лице ветра наглядно отобразилось все, что он думает по этому поводу. Но Изольда была неумолима. Рывком отворив двери, она отчеканила:

— Ступайте прочь оба. И лучше немедленно, пока я не заледенела на сквозняке.

Как тут было прекословить? Мужчины, по очереди покосившись на нее, послушно потопали за порог.

— С какой стати она пошла открывать нам, едва вынырнув из ванной? — донеслось из темного холла, когда принцесса зашнуровывала рубашку. Голос принадлежал верховному. Затаив дыхание, она все ждала, что ответит на это Тальвен Валишер, но ее муж молчал, и сквозь заслон стен Изольда ощущала, как его неулыбчивые черты становятся еще задумчивее.

Спать было невозможно. Отчасти из-за тюфяка, набитого комками колючей соломы так неравномерно, что бугры, вздувшиеся под жесткой тканью, напоминали кочки на болоте, отчасти по вине неумолкающих мыслей. Внутренние голоса, все без исключения принадлежавшие разуму Хёльмвинда, шушукались настырно, отгоняя любые сны.

Утомившись ворочаться, Северный ветер соорудил из своей неприглядной постели подобие сиденья и устроился У камина. Он хорошо помнил времена, когда недоумевал, завидев с высоты людей, жмущихся к костерку в темном зимнем лесу. Охотники ли, простые путники, застигнутые метелью, они спешили развести огонь и до рассвета тянули к нему озябшие руки, пугливо оглядываясь на каждое завывание снежного бурана.

Какими забавными и беспомощными виделись верховному люди тогда. Но вот прошло не так много времени, и сам он ищет спасения у жалкого пламени, сиротливо облизывающего последнюю недогоревшую головешку.

Но вовсе не собственная временная уязвимость волновала северного владыку нынче ночью. Сон бежал от него, ведь ветер не мог выбросить из головы рассказ Изольды. По ее словам, в далеком прошлом Ирифи и Вендаваль явились во дворец терновой принцессы, чтобы требовать часть ее магии для Вей Эрны… и Исгерд им отказала. А самое любопытное — ветряные послы якобы похвалялись, будто их повелительница способна овладеть любыми чарами. Сложно вообразить большую глупость.

Нет, разумеется, старшим ветрам дано многое и для иных непосвященных умения их подобны чудесам, но на терновое колдовство такие, как Эйалэ или Роза Ветров, вряд ли способны. Или все же он ошибается?

Проще всего было отбросить историю принцессы как совершенно фантастическую. Но тогда резонно поставить под сомнение и остальные видения колдуньи, которые в последнее время редко свидетельствовали в пользу Вей Эрны.

— Наверняка мы найдем толкование всем странностям, когда добудем горловины ветряных рогов, — увещевала девушка часом ранее. — Роза обретет наконец силу, и прошлое прояснится…

Но с каждым открытием надежда ветра на это стремительно таяла. Бесчисленные вопросы донимали северного владыку по ночам, сомнения пустили цепкие корни глубоко в его сердце. Выкорчевать их смогла бы мудрая справедливая властительница, не таящая секретов от своего подданного. Была ли таковой Вея Эрна?