Перекрёсток вселенных (СИ) - Пламенная Таня - Страница 17

— Занятно. Система могла не выдержать, — она рассмеялась, — а я могла превратиться в обугленный скелет! И если бы не ты… я бы не стояла сейчас на этом леднике. Ты забросил меня обратно в мою вселенную!

— Тут ещё можно поспорить, кто кого забросил, — ответил капитан.

— Если бы не ты, — сказала она, — я бы точно погибла.

— Ты слишком накручиваешь себя, — ответил он, — представляешь наперёд то, чего возможно никогда не случилось бы. Вселенная многогранна. Порой она дарит шанс каждому. Но ты любишь заранее предполагать плохой исход. Однако, это не значит, что это сбудется.

не могу с этим поделать, — ответила Никитина, — ты прав, мне нравится додумывать ситуации… к тому же, осознанный, осмысленный страх перестаёт казаться ужасным. Предпочитаю сразу представить самый худший вариант и тогда реальная картина кажется менее опасной. Вот как с тобой.

— Боялась, что очнувшийся Зимородков превратится в зомби и убьёт тебя? — спросил капитан.

— Конечно! — ответила Тана, — мы все люди устроены так. Всегда ждём нападения. И ещё пытаемся всё объяснить логически, хотя где-то внутри верим в необъяснимое. Я вот до сих пор ломаю голову…

— Как бы ты её не ломала, моё присутствие не перестанет быть правдой. Хочешь ты или нет.

— А что если нет? Если ты иллюзия? Исчезни!

— Ты больше не властна надо мной, — сказал капитан, — я приобрёл плоть. И я не уйду.

— Поверь, я хочу знать правду, я не хочу прятаться в скорлупе самообмана, — произнесла Тана, — Ты мерещишься мне? Ты создал себя в моём воображении?

— Не совсем так, — уклончиво ответил капитан.

— Ты пугаешь меня! Мне страшно, — сказала Никитина, — ты создал себя и меня в моём воображении? Что если на самом деле я доживаю последние секунды после аварии, лежу в луже крови…

— С чего ты взяла? — произнёс капитан в микрофон, смеясь.

— Фрег, ты не ответил! — сказала Тана, — что если я нахожусь в коме? Что если я так и не смогла очнуться? И всё, что сейчас происходит, лишь в моём воображении? Например, мне всего лишь кажется, что мы давно вместе, а на самом деле не прошло и минуты!

— Есть лёгкий способ проверить истину, — сказал капитан, — ущипни себя.

— Знаю, — ответила Тана, — но боль тоже не показатель… бывает и во сне испытываешь импульсы… но проверю.

— По-твоему, — произнёс капитан, — было бы лучше лежать в луже крови?

— Лужа крови более реальна, чем мы с тобой!

— Не знаю как ты, но я реальный и очень уставший… и голодный, — ответил капитан, — и если ты не остановишься сомневаться во мне, я тоже перестану верить в то, что я есть… и умру с голода!

— Прости, — Тана подняла руки вверх, — сдаюсь! Ты победил! Ты самый настоящий.

Некоторое время Никитина налаживала сеть внутри ангара. Робот-техник помогал ей, укрепляя стены. Ангар они использовали для хранения всяческой аппаратуры, которую извлекли из обломков. Это была их мастерская.

— Фрег? — позвала Никитина через час.

Она видела, что мужчина уже задремал, насытившись энергетиком, но ей не терпелось задать свой вопрос. И она вообще никак не могла с ним наговориться.

— Да…

— Расскажи, как там… в другой вселенной? Там, откуда ты пришёл, — спросила Тана.

— В моей вселенной, — ответил капитан, не открывая глаз, — в ней хорошо… но, боюсь, что не смогу поведать тебе о ней. Не смогу описать свой мир. Невозможно описать мою вселенную человеческим языком! Сложно отыскать подходящие ассоциации. Мы рождаемся из нечто, из энергии, потока света, а затем странствуем в поисках познания. Мы совершенствуемся, накапливая опыт, чтобы передать его будущим поколениям. Это непередаваемо, это надо прочувствовать… тоесть, увидеть всё своими глазами.

— Знаешь, что интересно? — сказала задумчиво Никитина, вкручивая болт, — перед тем как потерять сознание, мне почудилось… нечто белое, белый свет, яркий белый свет. Я вращалась с дикой скоростью внутри странной сферы. Вся она состояла из белого ослепительного света. Подобное состояние можно сравнить с нахождением в тренажёре. Есть такие центрифуги в учебном центре для проверки вестибулярного аппарата. Мне даже чудилось, что за мной наблюдают сверху… я приняла их за бригаду врачей в белых халатах. Я решила, что они хотят меня спасти. И я ощутила единение со вселенной…

— То, что ты описываешь, — сказал мужчина, — похоже на телепортацию.

— Значит ли это, что я могла видеть тебя? Может быть, ты чего то недоговариваешь? — спросила Никитина, но не услышала ответа.

Никитина перевела удивлённый взгляд с помощника робота, который удерживал железный блок, на свой экран, где отображался капитан. Фрег тоже смотрел на неё.

— Почему ты всячески отговаривал меня, чтобы я не ходила в шестой квадрат? — неожиданно спросила Тана, — ты знал, что там находится тело Зимородкова и знал, что я найду его. Ты желал, чтобы я осталась здесь навсегда? Совершенно одна?

— Почему одна…

— Потому что я осталась бы одна во вселенной! Если бы не успела поднять ракету до момента столкновения метеорита с Землёй. Вот ты сказал, — продолжила Тана, — что когда существовал вне этого тела… то мог перемещаться где угодно. Получается, ты мог внедрится в любую оболочку!? И вот я всё думала, почему ты не вселился в зародыш, который ещё не родился, если хотел познать наши чувства и стать человеком?

— Стать? — удивился капитан, — разве я не…

— Ну объясни тогда, почему? — крикнула Тана, — ты не хотел помогать мне, а теперь в этом теле…

— Я не оставил бы тебя… я мог спроектировать схему двигателя линиями света, например на обшивке корабля, ты смогла бы улететь на экзопланету. И со мной ты бы не была одинока.

— С тобой? Ты шутишь? — воскликнула Никитина, — с призраком?

— Почему нет, — ответил он.

— Ты знал мои мысли, ты видел, что я испытываю к Зимородкову, — Тана погрозила указательным пальцем, — ты не желал, чтобы я его нашла, потому что… это была ревность?

— Ревность? Думаешь, я мог…

— Неважно! — Никитина не дала ему договорить, отключив связь.

Через несколько часов Никитина вернулась в ракету. Она холодно пожелала капитану добрых снов и забралась в капсулу сна.

Когда она проснулась Фрег с самым сосредоточенным видом тестировал новые двигатели ракеты. Затем он принялся работать со связью. Никитина зависла подле его плеча и пристально уставилась на него, желая разгадать мысли.

— О чём ты думаешь? — поинтересовалась Тана, когда капитан более получаса задумчиво, не обращая на неё внимания, изучал проекционные схемы.

— Сейчас я думаю, как усилить мощность передатчика для сигнала, — Фрег почесал заросший рыжей бородой подбородок и стряхнул с одежды клок выпавших волос, — а о чём ты думаешь?

— За этим тонким слоем металла пустота, пронизанная смертельными лучами радиации, — Тана провела рукой по обшивке, — ведь страшно подумать, если случится разгерметизация! Мы задохнёмся как рыбы, выброшенные на сушу.

— Мы оба по собственной воле вошли сюда, — ответил спокойно он.

Никитина кивнула. Поймала рыжие волосы, которые реже стали выпадать, почти оголив череп капитана, закрывая лишь виски и нижнюю часть лица, покрутила пальцами.

— Да, ты прав. Мы добровольно сделали свой выбор. Но я всё таки не понимаю, почему ты решился мне помочь. Я помню твои слова про невозможность остановить процесс! Не хочу обманывать тебя надеждой на светлое будущее! Ты ведь всё про себя понимаешь.

— А ты? Чего хочешь ты?

— Я имею звание капитана и мой долг спасать экипаж, — отрезала Никитина, — сейчас мой экипаж — корабль под названием Земля! Но, боюсь, все не спасутся! Не найдётся столько политов, чтобы забрать всех людей.

— Знаешь, — произнёс капитан, — у Демона ночи интересная пористая структура внутри. Я размышлял и пришёл к выводу, что если мощный заряд взорвётся близко к его центру…

— Он разрушится?! Но как определить, где находится сердцевина? — спросила Никитина, — для этого нужны громадные расчёты! Кто на Земле это сможет сделать? Если они даже не видят, что к ним летит?! Даже если нам удастся вывести ракету из поля планеты и сообщить про метеорит…