Похищенная любовь (СИ) - Волошина Наталья - Страница 28

Меня начало трясти, но я не собиралась останавливаться. Он с недоверием смотрел на меня

— Тамара… — голос Валентина чуть заметно задрожал.

— Не нужно, — перебила я.

Никогда в жизни, мне так остро не хотелось дать заднюю. Подойти к нему, встать рядом, взять за плечи, виновато уткнуться лбом. Но я продолжала.

— Именно сейчас вдаваться в объяснения. Все чувства, кроме моей благодарности, останутся в прошлом, и я по-прежнему хочу быть твоим другом.

Мужчина с горечью во взгляде посмотрел на меня и уже, с ноткой цинизма, произнес.

— Знаешь, в чем разница, между мной и твоим Седым? Я оберегал тебя, что бы ты ни думала на этот счет. Он присвоил тебя, нагло выдернув из жизни. Потому что ему плевать на все, кроме своих желаний. Самое ужасное — парень одержим, хотя ты не хочешь признать очевидное — твой Седой опасен, и в первую очередь для тебя.

Он взглянул с таким отчаянием, что внутри снова всё перевернулось, от острого чувства стыда и раскаяния.

— Теперь я понимаю, ты заслуживала другого отношения. Сейчас как никогда, я хочу быть тебе другом. Но ты всерьез полагаешь, что твой бандит это допустит? Подумай, Тома, и дай себе честный ответ. Разрешит твой мордоворот нам общаться, дружить?

Он постоял несколько минут, но не дождался ответа. Потому что я не могла говорить. И оторваться от его взгляда тоже не могла. И ничего не видела, казалось, не могла даже дышать, потому что кто — то невидимый сдавливает мое горло. Нельзя разорвать сердце пополам… А у меня оно разрывалось.

Тома, если ты захочешь быть с Седым…..Я не стану тебя удерживать. Но ты должна понять, что сейчас делаешь выбор.

Я отвернулась.

Валик, тебе лучше уйти.

Мужчина выпрямился.

— Больше говорить не о чем.

Мужчина сумасшедшим рывком дернулся ко мне. Прижал к себе, обнимая. Оказавшись в его объятьях, я уткнулась лицом в шарф, чувствуя запах кожи, одеколона, ощущая что он горячий и сильный. Мы молчали, он прижимая к себе, я уткнувшись в него.

— Отпусти, — попросила я. Могла бы откинуть его руки, освободиться. Не стала. Валик отпустил сам.

— Я не железный, многое осознал. Дай мне шанс… Ты понимаешь, о чём я. Не уходи к нему.

Я стояла, зажмурившись, несколько секунд, пытаясь побороть головокружение и дрожь.

Никаких компромиссов не существует. Нельзя выбрать обе стороны, разжевывать подробности произошедшего, оправдываясь погружаться все глубже в душевную муку.

— Не нужно, я приняла решение-все, что могла прошептать в ответ, ощущая на себе его взгляд и дыхание, тяжёлое, срывающееся.

— Я понял Тамара. Ты всегда можешь рассчитывать на меня. Вспомни об этом, когда реальность придет в твою жизнь.

Не сказав больше ни слова, он покинул комнату.

Простить… В этом весь ты, Сергей — безжалостный к другим, и снисходительный к себе. Ты возвышаешься над другими, не видя ценности в тех, кто слабее. Но человек не может принадлежать другому. Даже по праву сильного. Ты думал, что я принадлежу тебе — вещь бесправная, не значимая. Но и у меня есть силы, и есть смелость, на которые ты не расчитывал.

Она подкралась с тыла, я был не готов.

Сломала жёсткий диск, не подбирая ходов.

Не выбирая выражений и правильных слов

Она пришла ко мне [Она пришла ко мне]

Crazy mother fucking love.

Crazy fucking love.

Теперь я знаю, что не выношу, когда меня пытаются связать какими — то обязательствами, начинают требовать обещаний, внимания, удерживают физически. Это в книгах приятно услышать — "Ты только моя, и больше ничьей не будешь" Это, когда читаешь об отношениях нарушения границ личного мира, не представляешь, что стоит за ними. Я вам скажу — за ними пропасть всего. Я могу рассказать, что такое когда тебя уничтожают, делают подобием живого человека.

Телефонный звонок в 10 часов вечера никогда не был приятной неожиданностью. Взглянув на экран Валик увидел незнакомый номер. "Какого черта" — пронеслось в голове, ведь этот сотовый был личным, кто попало сюда не звонит. Поднося трубку к уху он протянул недоброжелательное:

— Слушаю.

— Валик…

Кровь зашумела в висках, холодным острием страх проникал в сердце. Мужчина узнал этот тихий голос.

— Помоги мне…

Дорога казалась бесконечной, словно машина и не неслась со скоростью 140 км/ч. Тревога добавляла адреналина, заставляя ладони, сжимающие руль, потеть. Навигатор женским голосом предупредил о приближении нужного поворота. "Наконец-то!"

Через минуту свет фар выцепил темную фигуру на безлюдной остановке. Он резко затормозил, раздался характерный визг. Валик рывком открыл дверцу, и девушка села в машину. Ни слова не говоря, он нажал на педаль газа.

Пассажирка несколько секунд молчала, смотря перед собой, потом подняла карие глаза, в которых застыла боль и произнесла:

— Прости меня, — уронив лицо в ладони, она зарыдала.

Валик остановил машину, и рывком прижал девушку к себе.

— Все позади, слышишь меня? Он больше не причинит вреда. Посмотри на меня.

Заплаканные глаза встретились с его взглядом.

— Тома, я бы не простил тебя только в одном случае, если бы ты позвонила кому-то другому.

Она за эти месяцы изменилась так, словно прошло не меньше пары лет. Черты лица приобрели женственность, которую он не замечал раньше. Слегка похудев она, будучи всегда хрупкой, сейчас выглядела тонким стеблем в темно-зеленом платье. Пряди каштановых волос беспорядочно падали на спину. Валик попытался заставить ее выпить коньяк, но она лишь молча отрицательно кивнула головой. Тогда он решил не оттягивать и спросил, пристально смотря на нее.

— Понимаю, как тебе тяжело, но мне нужно знать, что произошло.

Она подняла на Валентина молчаливый взгляд, и ему показалось, что сейчас снова заплачет, но она лишь отвела глаза и ответила.

— Ты оказался прав.

Валентин осторожно протянул руку и прикоснулся к лицу, поглаживая и тихонечко водя по коже.

Она била током, прыгая под потолок

Она сама клала мой палец на холодный курок

Она травила меня ядом, я бился с ней как мог

Ноо. она была сильнее Бога

— Понимаю, Мне нужно знать все, как бы нелегко было это рассказать.

Девушка кивнула и тихо начала говорить…

Это было так странно, ново, непривычно. Будто по движению волшебной палочки привычное существование изменилось. Сергей ворвался в мою жизнь и перевернул ее. Но всё происходило как — то естественно, непринужденно, само собой. Наверное, так пишут в слащавых романах, но с появлением этого парня началось настоящее преображение невзрачной жизни.

Мы только однажды заговорили о Валентине. В тот же день, когда мы с ним расстались. Оказалось все это время, Седой сидел в машине под моим подъездом. Тогда мне не показалась странной его слежка. И напряжение с которым он звонил, и требовал выйти. Сидя в салоне его авто, я следила за тем как он раз за разом затягивается табачным дымом. Парень неестественно щурил глаза, когда я пыталась без эмоций, рассказать о нашем разговоре с Валиком.

— Тома, — тихо произнес, поглаживая меня по щеке. — Это единственный выход. Ты же понимаешь, он все равно узнал про нас, даже если бы не наткнулся в клубе.

Глаза смотрели очень серьёзно, спокойно. Я кивнула, соглашаясь.

— Подумай еще и о том, что я должен ощущать, зная, что ты была с ним? Я не хочу знать, насколько близки вы были в прошлом, просто этого больше не будет. И всё. Ты не будешь с ним встречаться. Дружить тоже не будешь, — прибавил он помолчав и примирительно вскинул руку, опережая мою реакцию.

— Не злись Тома, но мы враги. Если я буду знать, что вы видитесь я не ручаюсь за свою реакцию.

Не знаю, каким образом, Седому каждый раз удавалось сделать так, как было нужно ему. Возможно он понял нехитрую истину, что лаской можно добиться гораздо больше, чем угрозами. Я приготовилась отстаивать свои отношения с Валентином, бунтовать. А он нежно обнял, уговаривая как ребёнка. Целовал щеки, нос и шептал слова о любви. В итоге, в глубине души понимая, что, очевидно, Сергей прав, я согласилась.