Похищенная любовь (СИ) - Волошина Наталья - Страница 38

— Решил все исправить сексом?

Я подняла глаза схлестнувшись с синим пламенем его взгляда.

— Решил! — с вызовом отозвался Седой, укусив мочку уха.

— Ты что думаешь, что на этом всё у нас закончиться, Тома? Плюнешь мне в рожу, и уйдёшь с гордо поднятой головой? Ненавидеть проще. Любить тяжело.

Он прошелся пальцами по моим соскам. Я попыталась освободиться, но он требовательно вдавил меня в диван. Коленом раздвинув мои ноги он скользнул рукой вниз. Мужской палец проник вовнутрь, я вскрикнула и дернулась всем телом.

— Можешь подавиться своей ненавистью. Только я не собираюсь от тебя отказываться и отпускать не намерен.

Движения его руки заставляли мое тело воспламенятся.

— Я тебя устал любить, оберегать от всего. Устал смотреть на тебя, как на драгоценность, которую страшно разбить.

Теперь он проник в меня уже двумя пальцами, умело надавливая, массируя, одновременно лаская языком сосок.

— Теперь я хочу тебя рядом как женщину. Мою женщину. Принимай или не принимай. Твое дело.

Как можно ненавидеть человека и получать удовольствие от его прикосновений? До сегодняшнего дня мне казалось, что это невозможно. Я запрокинула голову, чувствуя, как закатываются глаза. Седой снова побеждал. Попыталась оторваться мысленно от его образа, не давать ему власти над сознанием. Что бы он не ассоциировался с удовольствием, с тем желанием которое рвет тело на части. Даже этого он не захотел мне дать. Словно читая мои мысли, не разрешая погрузится в себя. Одной рукой взял меня за затылок, не попросил, приказал:

— Взгляни на меня — , большой палец умело надавил на клитор.

Секунда и я послушно открыла глаза. У меня не осталось сил на сопротивление.

— Тебе ни с кем не будет так хорошо, как со мной. Запомни ЭТО.

Он двинул внутри пальцами нажимая чувствительную точку.

— И ЭТО.

Я дернулась в его руках, но он удержал, сильно, требовательно. Теперь смотрел с торжеством, с восторгом. Верно полагая, что я на грани. Пальцы продолжали меня растягивать, причиняя сладкую боль. Под его прикосновениями я стала настолько влажной насколько это возможно.

Он стянул штаны, открывая возбужденный член.

— Моя… — услышала его шепот, — какая же ты глупая, если думаешь, что не любишь меня.

Я чувствовала, что сейчас кончу. Потому, что он этого хочет. Ведет меня к оргазму умело и уверенно, завоёвывая вслед за телом и мои чувства

Я уткнулась лбом в широкое сильное плечо, сдаваясь.

— Вот так, правильно. Иди ко мне.

Он вынул пальцы, чтобы освободить место для своего члена.

— Сейчас мы будем вместе, малыш.

Это прозвучало мягко, успокаивающе. А через секунду он уже был внутри, заполняя меня всю без остатка. Он двигался сильно, умело. На этот раз полностью вводя член в меня до упора. Вбивал меня в себя, или себя в меня. Покусывал, облизывал шею, губы, подбородок. Заполнял моим ртом свой рот. Мы стали одним организмом, Седой и я. Неразрывно связанные обнаженными телами, плотью, моими бесстыжими стонами, его тихим рычанием.

— Только я буду тебя так любить…

После этих слов, мое сознание поглотило разноцветное ощущения оргазма, сильного животного чувства. Самка, которую покрывает самец. Древнейшее чувство захватило мое сознание. Ноги задрожали, тело забилось в конвульсиях.

— Вот так…

Он усмехнулся мне в губы, приподнял мои бедра и сделал несколько быстрых движений усиливая и продлевая мои ощущения. Чувствуя, что я на пике, перевернул меня на живот и вошел сзади. Сначала медленно, с каждым новым толчком все быстрее. Я не смогла сдержатся от ощущений, стонала и цеплялась за мягкую обивку дивана. Через несколько секунд Седой обмяк, изливаясь. Его стон, подтвердил, что ему было так же хорошо, как мне мгновение назад. Он притянул мою спину к себе, целуя в висок.

— Вот это любовь, Тома.

Прошептал, поднимая меня, ослабевшую, на руки. Прижимая к себе, направился в ванну.

— Сережа почему ты любишь меня?

Этот вопрос был без подтекста. Равнодушно наблюдая как Седой намыливает мою руку, мне захотелось узнать, откуда в нем такая неистовость по отношению к довольно обычной девчонке.

Мы лежали в ванной. Парень, не обращая внимание на протесты, сейчас лично мыл каждый сантиметр моего тела. Опека рядом с полным безразличием к моим истинным желаниям.

— Я всегда предполагала, что чувства возникают по какой-то причине. Яркая внешность, сексуальность, душевная схожесть. А мы противоположности. Не имеющие никаких точек соприкосновения. Белое и черное.

Он вопросительно приподнял бровь.

— Просто хочу узнать почему? — я улыбнулась ему.

На самом деле, в глубине души хотела понять причину всего происходящего. Где я пропустила тот поворот, ту кривую, которая сейчас привела меня в мир Седого. Которая закрыла меня в этом мире.

— Ты был популярным в школе. Вокруг тебя крутилось множество других.

Он выглядел задумчивым, но ответил.

— Других всегда хватало. В этом ты права. Но чувства, настоящее влечение у меня появились лишь однажды.

Сергей провел пальцем по следу от укуса на коже плеча.

Я наморщилась, в этом месте больше всего саднило. Он вздохнул и забрал руку.

— Наверное мы любим один раз, все остальное имитация.

Он невесело улыбнулся

— Парадокс. Чувства к девочке, которой искренне не было до меня дела. Единственной во всей школе. Не притворное равнодушие, не антипатия. А ровным счетом ничего. Я вообще хуже всего переношу безразличие. Чувства росли. Хотелось увидеть, услышать, прикоснуться

Он прикрыл глаза

— Не верил, что так бывает. С первого взгляда. Как наваждение. Возможно, если бы ты запала на меня. Заинтересовалась искренне, все прошло, меня бы отпустило.

Он резко перевел взгляд в сторону моего лица, голубые зрачки полыхали холодным огнем.

— Но ты исчезла, оставив рану, для которой я не нашел лекарства. И каждая новая баба в моей жизни, делала ее еще шире.

Он словно очнулся, и отвернулся. Еще пару минут мы сидели молча.

— Ладно Тома, давай выходить.

Он встал первым. Завернулся в полотенце и протянул мне халат.

— Нужно обработать твою кожу.

Я встала напротив зеркала. Обнажила плечи и грудь.

Неужели любовь, выглядит вот так. Насилие, боль, принуждение.

На руках и на груди яркими пятнами выделялись ссадины и подтеки, над ключицей красовался след от укуса.

— Простишь, Тома?

Произнеся это, он замер, прижавшись лбом к моему лбу. Тепло его дыхания обволакивало. Он бережно втирал в кожу прохладную жидкость с резким запахом эвкалипта. А я не знала, как объяснить этому мужчине, что телу может быть очень хорошо, а душе очень больно.

— Прошу, не заставляй больше чувствовать себя слабой и беспомощной.

На мгновение он замолк. И тут же положил теплую руку на мой затылок, притягивая голову к своей груди. Прикоснулся губами к моей макушке.

— Все будет хорошо, — прошептал.

***

Очнувшись и еле-еле открыв глаза, я ощутила, что Сергея рядом нет. Кромешная темнота из-за плотных жалюзей на окнах спальни, не давала возможности понять сколько я проспала. Из-под двери пробивался свет. Оттуда доносился приглушенный мужской голос.

Я потянулась, и стянула полотенце с волос. Могу представить, что сейчас с ними, после пары часов, скрученных кое-как во влажном полотенце. Уже поднявшись и подойдя к двери, мне стали слышны обрывки разговора. Сергей беседовал по сотовому.

— Не твое дело…Какого? Еще раз позвонишь и я не…донеслись до меня обрывки фраз.

Я толкнула дверь, морщась от яркого света.

— Ты все поняла, что я сказал?

Седой почувствовав присутствие обернулся, и отключил мобильный.

— Привет. — Мои глаза все еще щурились от яркого света. Я потерла их ладонью, одновременно пытаясь сдержать зевок.

— Привет. — Седой улыбнулся.

Судя по всему, он проснулся уже давно. В легких штанах и футболке, с еще влажными от душа волосами он чуть заметно улыбался, разглядывая меня. Вернее, усмехался.