Красные камни - Савин Владислав - Страница 74

И тут она спрашивает:

— Я же тебя убила. Видела. Как?!

Я лишь усмехаюсь в ответ. Рукой дотрагиваюсь до шеи — до того места, куда Машеньке попала пуля. Зачем я это сделала — а просто так! Чтоб боялись — "нас не убьешь". Мы — бессмертные!

И лишь позже сообразила, что усмешка моя, да при таком освещении и ракурсе, вышла очень похожей на "вампирский" оскал, как в киноужасах из будущего. Да еще Лючия что-то спросила у следователя про "перекусить", а он ей, не извольте беспокоиться, сейчас ужин вам организуем, в лучшем виде!

И тут дочка ректора, бывшая советская студентка, сделав круглые глаза, истошно визжит, будто ее тащат на костер! Пытается забиться в угол, от меня подальше, осеняет себя крестным знамением, и орет в истерике:

— Сгинь! Изыди! Гады! Ненавижу! Всех ненавижу!

Следователь вскакивает, и тоже орет — под дурку косишь? Так карцер тебе будет сейчас, вместо больницы!

— Пусть в карцер, только им меня не отдавайте! Не хочу — ужином стать!

Ну что, товарищ капитан, можно уводить. И чтоб она в камере с собой не покончила! Ты всю оставшуюся недолгую жизнь будешь скулить и жалеть о том, что совершила — не потому, что раскаиваешься, а из жалости к себе. И уж я позабочусь, чтобы суд ненужную гуманность не проявил! Ну а что ты нас вурдалаками считаешь — пусть! Это ж западенщина, тут вера во всяких вампырей в культуре глубоко сидит — а образование лишь поверх, наносным слоем.

— Это ты зря, Ань — покачал головой Юра Смоленцев, когда я ему все рассказала (традиция у нас уже, в самом конце дня "разбор полетов" проводить сугубо между своими) — мы для чего тогда в оборотней рядились? А чтоб фрицевское часовое или патрульное рыло в ночном лесу представляло, как к нему сейчас упыри крадутся, сейчас схарчат — и уже хочется к краю своего поста подойти, где сосед тебя видит, а на остальное болт забить. То есть нам, диверсам, конкретная польза. А что хоть ты, хоть Советский Союз выиграет от убеждения этой соплюхи, что нами правят упыри? А она ведь теперь так о том орать будет!

— А пусть орет! — отвечаю — кто ее услышит и кто ей поверит? Как некий Фаньер про "вирус коммунизма" на весь мир вопит.

Ну вот и кончился день. Завтра — домой, в Москву!

А Марию мне до слез жалко. И Валю тоже.

Нина Куколь. Мысли в камере.

Ужас. Страх ледяной. Как вспомню, сердце замирает!

Наука говорит — вампиров не бывает. Но у нас занятия были, фольклор собирать, так мы такого наслушались и прочли! И ведь даже в официальных документах Австрийской Империи есть про то, как еще в восемнадцатом веке вампиров искали, находили, убивали! Еще сто лет назад в Сербии писали о нападениях упырей на людей, о раскапывании их могил и вбивании им кольев в сердце, и у нас, в Галиции, тоже однажды был описан случай массового сожжения народом людей, признанных упырями, причем "старшим" упырем считали ни кого иного, как местного ректора! Но тот сумел укрыться в монастыре и избежал гибели. А страшные рассказы об упырях — до сих пор шепотом передают в галицийских селах. А в остальной Европе и России это было объявлено невежественными суевериями темного народа — а если правда все?! И раньше они только пили кровь и наутро возвращались в могилы — а теперь научились жить среди людей?

Или же, в войну были слухи, что на нашей стороне где-то на севере воюют "те кто приходит ночью", и кто из врагов с ними встретится, тот не останется живым. Дядя Стась, папин знакомый, в подполковничьем чине, говорил по секрету, что советской науке удалось вывести породу боевых вурдалаков, по всем качествам намного превосходящих живых солдат. И куда после делись эти существа, как война кончилась? А ведь Смоленцев, который и Гитлера притащил, и Гиммлера, и еще кого-то — ну не может обычный человек таким везучим и непобедимым? И у нас с войны культ героев — им не только награды и почет, но и чины, то есть власть!

Ну да — если упыри сильнее, быстрее, умнее, красивее, и дольше живут, а может и вовсе бессмертны. То какой соблазн для тех, кто правит, ими стать? Отчего эта, Ольховская, на солнце только в широкой шляпке, да еще с вуалью, а Лючия Смоленцева еще и с зонтиком? Хотя муж ее солнечного света не боится — так может, она обычная упырица, а он упырь-повелитель, владыка над низшими, как рассказывают в народе, такие могут и на солнце выходить. Или это у мужчин и женщин по разному, или вообще, разные породы упырей? Но тогда выходит, нами правит нежить, в Москве уже на самом верху, и уполномоченные комиссарши от самого товарища Сталина, и известные актрисы — конечно, тебя укусят, и будешь молодой и красивой вечность, кто откажется? И Церковь тоже с ними, что наша, что в Риме, продались, или запугали? Хотя этот Смоленцев самого Папу из немецкой тюрьмы спасал — и наверное, покусал тогда же? Нами правит нежить! И все начальство, и милиция, и прокуроры — тоже нежить! И их жены — ну, женщин хоть узнать можно, вот вспоминаю, все из этой киногруппы, красивые и в шляпках с вуалью, значит как Ольховская! А как мужчин узнать?

Страшно — даже представить не могу. Следователь говорил, я двойника Ольховской убила — конечно, что им еще сказать? Хотя возможно, какую-нибудь несчастную девушку и правда, убили и в гроб положили, для маскировки. А папа — у него в самом деле инфаркт, или его уже… пообедали? Мачеху тоже в упырицу хотят превратить? Упырей не бывает, наука говорит. А эта наука лицо Ольховской видела, когда она на меня смотрела — и даже полуслепой бы различил, что не человек она? А ее подружка актриса меня хотела выпить, на ужин. Как вспомню, так дрожу! И больше всего боюсь, что сейчас дверь в камеру откроется, и они войдут, чтобы меня употребить! А ведь следователь угрожал, что будет мне что-то страшнее смерти, "товарищ Ольховская обещала". Неужели этим отдадут, чтобы меня сожрали заживо? Неет, лучше уж голову о стену разбить! Здесь даже повеситься не на чем!

Что-то надо делать — а то с ума сойду! Боженька, прости что я в тебя не верила, ни одной молитвы не знаю! Всем расскажу! Всем говорить буду: другим арестованным, следователю, потребую очной ставки с остальными и им тоже скажу! Вот бы журналисты иностранные пришли — они же любую гадость про СССР рассказать готовы, вот я им и… Они, может, и не поверят, но в газетах напишут, просто, чтобы про СССР плохо… А это не выдумки, а самая настоящая правда будет!

Ой, а вдруг ОНИ уже по всему миру?! И за границей тоже?! Папа в Риме точно, выходит, вампир! И наши попы тоже, раз они вдруг с Советской Властью в дружбе! Значит, пока не поздно, всем, кто еще люди, надо объединиться против нежити — и коммунистам, и капиталистам! Упыри — враг общий, враг всего человечества! Страшнее чем фашисты!

Расскажу! Всем расскажу! Кричать буду! Записки разбрасывать буду! На стене камеры писать буду! Тогда, может, кто-нибудь поверит и сделает то, что я не смогла — убьет Ольховскую, и Лючию тоже. Загонит им осиновый кол в сердце, или серебро в головы! Убивать упырей, убивать, убивать, убивать! Или они всех нас сожрут!

Москва, Кремль. 2 сентября 1953.

Значит, святой отец требует допуска к "Рассвету".

Сталин произнес это совершенно равнодушным тоном. Не понять — вопрос, отрицание, или просто утверждение.

— Так точно — ответил Пономаренко — и мое мнение, слишком много хочет. Поскольку у святых отцов также свой интерес наличествует, чтобы Странника нам сдать. В докладной записке все есть — что мы накопали, и по раскладу сил внутри Ватикана, и по этой персоне. Знали, выходит, святоши, с самого начала — и вели свою игру! И сам Папа — уж если он сам тянул должность и кардинала-камерленго, то есть главноответственного за их контрразведку и безопасность, то должен был знать, кто в его конторе служит. Мое мнение — шиш вам, а не "Рассвет"! А Странника, пожалуйста, можем на их усмотрение, после им передать, или сами его закопаем.