Трон Знания. Книга 2 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" - Страница 19

Машина охраны катила впереди, огибая кусты и камни. Солнечные лучи отскакивали от ветрового стекла и слепили глаза. Была ещё одна причина, вынуждающая Адэра держать дистанцию: пыль, поднимаемая широкими колёсами. Расстояние между автомобилями не спасало. Изнывая от жары и духоты, Адэр то и дело сплёвывал слюну и вытирал платком лицо, шершавое от песка.

Исаноха не выдержал. Снял пиджак и швырнул его на заднее сиденье.

— Вы специально так оделись? — спросил Адэр. — Вы же знаете, куда мы едем.

— Жаль, что единственного человека, который мог бы вас остановить, нет в замке, — проговорил советник.

— Кто этот человек? Крикс Силар?

— Малика.

— Как я понял, к ориентам вы не пойдёте, — усмехнулся Адэр.

Исаноха вскинул брови:

— В резервацию? Нет уж, увольте.

На это Адэр и рассчитывал. Ему не нужен был свидетель переговоров с Йола — он нуждался в попутчике, который знает хоть что-то о морском народе.

— Я вам прямо сказал, что мне не нравится ваша идея, — вновь подал голос Исаноха. — Изучение лучше начинать с более цивилизованных народов. Например, с клана тезов.

— В этом «клане» я прожил двадцать пять лет, — хохотнул Адэр.

— За время колонизации численность тезов перевалила за пять миллионов. У клана четыре сотни селений и пять городов. Их главный город — Зурбун.

Адэр посмотрел на Исаноху:

— Зурбун?

— Да, мой правитель. Что вас удивило?

Адэр стёр со лба пот:

— Название. Где-то слышал. — И направил взгляд на машину охраны; она снизила скорость.

На горизонте небо приобрело цвет морской волны. Доносились крики чаек, и ощущалось мерное дыхание моря, придающее воздуху ни с чем не сравнимый запах.

Исаноха высунул руку из окна и подставил ладонь горячему ветру:

— Орэс ошибался, когда говорил о двух столпах власти. Третий столп — ваши бывшие соотечественники. Они ваша сила, а не морской народ. Ориентам нельзя доверять. У них иная система ценностей. Они отвергают всё, что идёт вразрез с их мировоззрением. Интересы страны их совершенно не интересуют. Наряду с ними стоят климы и ветоны. Эти три народа двадцать лет назад разругались в пух и прах. Великий не зря закрыл их в резервациях.

Адэр объехал гряду камней и заглушил двигатель. Выйдя из автомобиля, посмотрел на стражей. Один — кряжистый, среднего роста — рылся в багажнике машины охраны.

Второй — тонкокостный, гибкий как гимнаст — склонился над краем обрыва:

— Тридцать метров.

— Тридцать? — переспросил первый страж, покачивая в руке моток верёвки. — Лайс! У нас только пятнадцать.

Адэр приблизился к кромке склона. Пенные волны лениво накатывали на белый песок. Над водой сварливой стаей носились чайки. В полумиле от берега стояли на якоре две утлые рыбацкие шхуны. Лагерь ориентов находился напротив парусников, но с места, где остановились машины, он не был виден: обзору мешал скальный обломок. Это даже к лучшему. Не хотелось выступать перед ориентами в роли неумехи-скалолаза.

Исаноха подошёл к Адэру. С опаской глянул вниз:

— Во владениях маркиза Безбура есть спуск к морю.

— Знаю. До его владений пять миль. Жалко времени.

— Мой правитель, можете подойти? — крикнул «гимнаст» и указал на выступающие из склона камни. — Я попробую спуститься.

— Хочешь на этот раз свернуть шею себе? — проворчал его приятель.

Расстановка слов в реплике навела Адэра на мысль, что «гимнаст» уже сворачивал кому-то шеи. Следующая мысль успокоила: местные стражи в большинстве люди необразованные и не умеют строить фразы правильно.

«Гимнаст» снял сапоги и сбросил вниз.

— Лайс! Ну, ты и балбес! — воскликнул крепко сбитый приятель. — Зачем сапоги кинул?

— Так я точно спущусь. Сапоги-то памятные. Матушка дарила. — Лайс сделал на конце верёвки петлю, затянул на запястье. — Так, Ютал. Верёвку не натягивай и не дёргай. Если повисну, не тащи. Понял?

Ютал кивнул:

— Совсем перегрелся. Что тут непонятного?

Лайс распластался по земле. Вонзил растопыренные пальцы в растрескавшуюся от жары почву и свесил с края ноги. Спустился ещё чуть-чуть. Звучно втянул в себя воздух.

— Что там? — спросил Ютал.

— Камни горячие.

Адэр с интересом наблюдал за кошачьими движениями Лайса, как он цепляется пальцами за выступы, как ищет ногой опору, как замедленно вытягивает руки, держа вес тела.

— Верёвке гаплык! — крикнул Ютал.

— Понял, — отозвался Лайс, зубами ослабил петлю на запястье и высвободил руку.

Наконец спрыгнул на берег, издал гортанный крик, разбежался и вдруг совершил прыжок через голову с переворотом тела в воздухе. Адэр присвистнул от восторга.

— Гимнаст, — с неподдельной гордостью сказал Ютал. — В цирке работал, пока шею не свернул.

Адэр оглянулся на стража. С довольного лица вмиг схлынула краска. Сообразив, что сболтнул лишнее, Ютал принялся суетливо сматывать верёвку.

Адэр снял сапоги и сбросил с обрыва.

— Мой правитель! — вскричал Исаноха. — Я вам не позволю!

Адэр выхватил из рук стража петлю:

— Подгони машину поближе.

— Мой правитель! — визгливо произнёс Исаноха. — Вы можете скинуть меня, как сапоги, но я не разрешу вам совершить непоправимую ошибку.

— Вашей единственной непоправимой ошибкой, Исаноха, было согласие стать моим советником.

Пока Ютал привязывал верёвку к буксировочной проушине, Исаноха вышагивал взад-вперёд, поигрывая желваками на высоких скулах.

Адэр затянул петлю на запястье, ещё раз посмотрел с обрыва вниз. Может, действительно поехать в поместье Безбура? Пять миль сюда, по песку, столько же обратно. По дороге можно искупаться. Когда он последний раз плавал в море? Да никогда. Прилюдно плескаться — положение не позволяло. Вдали от пронырливых глаз — только яхта, с которой он боялся нырять и стыдился перед друзьями спускаться по лестнице. Боязнь высоты объяснял аллергией на соль. Когда ещё ему представится возможность побороться с этим страхом? Ущелье Испытаний не в счёт — там не было выбора.

Полный любопытства взор Лайса, стоявшего на берегу, пружинистые шаги Исанохи за спиной и забота, с какой проверял Ютал петлю на запястье, перевесили чашку весов в пользу схватки с высотой.

— Скоро не ждите, — сказал Адэр Юталу и лёг на землю.

— Я не могу на это смотреть, — проговорил Исаноха, сел в машину и громко хлопнул дверцей.

Спускаясь лицом к скале и борясь с неприятным брожением в желудке, Адэр цеплялся взглядом за скудную траву, чудом выросшую в узких разломах, и старался не замечать бегающих по отвесной стене ящериц. Несколько раз нога соскальзывала с камня, по телу прокатывала волна колючего озноба. По спине струился пот, на ладонях и стопах саднили раны от острых выступов.

— Мой правитель, снимайте петлю, — раздался сверху голос Ютала. — Верёвка закончилась.

— Лайс, сколько ещё? — крикнул Адэр, пытаясь утихомирить дрожь.

— Немного. Метров десять, не больше.

Адэр упёрся лбом в камень и закрыл глаза. Сейчас есть выбор. Когда он высвободит руку, выбора не будет. Позади бóльшая часть пути, пройденного почти без сучка и задоринки. Минуту назад всё вокруг благоухало свежим бризом с примесью запахов иссушенной зноем земли и разгорячённой солнцем скалы — теперь в воздухе разливалась противная горечь. Неужели вера в петлю на запястье могущественнее веры в себя?

Спрыгнув с последнего выступа, Адэр рухнул на песок и вытер лицо полой рубашки. Посмотрел вверх — он сделал это! Возможно, стражу спуск дался намного легче, без бешеного сердцебиения и судорог в мышцах… Возможно, для него схватка с высотой — привычный риск, но для отпрыска Великого — подвиг.

Адэр перевёл дух и, оставляя следы на песке, побрёл по берегу, прилизанному пенными волнами.

Первыми заметили незнакомцев дети. Запищали и разбежались, как испуганные тенью орла цыплята. Женщины побросали деревянные половники в котелки, бурлящие над кострами, и ринулись вслед за детворой: кто-то в самодельные шатры из парусины, кто-то в тёмные пещеры. Старики поднялись с перевёрнутых лодок. Сидя возле натянутых между жердинами сетей, молодые мужчины отложили иглы и катушки с нитью. Их загорелые, обнажённые до пояса тела напряглись и взбугрились силой.