Трон Знания. Книга 2 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" - Страница 64

— Зря мы не поехали по карте, — промолвил Ютал.

— По какой карте? На всех картах зеленое пятно — резервация ветонов, точка — Лайдара, и ни одной дороги. — Адэр провел влажными ладонями по штанам и раскинул руки. — Так лучше?

Ютал неопределенно пожал плечами:

— Наверное. Может, возьмете мою рубашку?

Адэр отрицательно покачал головой. Нет уж, в одежде с чужого плеча ходить он не будет.

Ютал закинул рюкзак на плечо, взял сумку:

— Надо выйти на дорогу. Мы простые путешественники. Путешественники не крадутся и не прячутся. Нас должны увидеть издалека.

Поглядывая на бегущего впереди Парня, Адэр шел вдоль русла ручья. Волнение нарастало — все идет не так, как он хотел. Пару раз даже появлялось желание дождаться Вилара где-то возле дороги. Но мысль, что друг уже в Лайдаре или, наоборот, задержится еще на несколько дней, заставляла двигаться дальше.

Оставив ручей позади, Адэр и Ютал пошагали по хорошо накатанной колее. По той колее, которую потеряли. Слева, в просветах между соснами и елями, виднелся склон горы, поросший жиденькими кустами. Деревья впереди поредели, и вскоре можно было разглядеть серо-зеленый асфальт.

Прежде чем ступить на широкую, покрытую скошенной травой обочину, путники ненадолго задержались под сенью деревьев. Всматривались в заросли по ту сторону дороги, вслушивались в лесные шорохи и шум прибоя — море было очень близко.

Ютал засучил рукав, снял чехол, вытащил из него охотничий нож, осторожно затолкал его в голенище правого сапога, чтобы была незаметна дубовая рукоятка. Чехол прикрыл хвоей и листвой под разлапистой елью.

— При ходьбе ногу поранишь, — сказал Адэр.

— Потерплю. Там обыскивали машину, нас не трогали. Сейчас машины нет. Будут обыскивать нас. — Ютал подтянул голенище повыше. — Надеюсь, сапоги не снимут.

Адэр вытащил из-за пояса штанов кинжал с коротким клинком, утопленным в кожаный, с узорчатым тиснением, чехол.

— Давайте мне, — промолвил Ютал, глядя на рукоятку из слоновой кости, инкрустированную рубинами. — Если найдут, я отбрешусь, а вам нарываться нельзя.

После недолгих колебаний Адэр протянул кинжал, страж затолкал его в голенище левого сапога.

— Без моего приказа ни слова, ни взгляда, ни жеста, — сказал Адэр и вышел на дорогу.

Асфальт закончился перед высоким, не слишком длинным арочным туннелем в скале. Дальше дорога была выстлана гранитными — голубыми в серую крапинку — плитами с еле заметными стыками. С другой стороны туннеля никого не было видно. Адэр щелчком пальцев подозвал моранду, схватил его за шкуру на холке и вслед за Юталом вошел под каменный свод.

Стены и потолок покрывала странная роспись. Снизу рисунок стерся, сохранились лишь размытые штрихи. Чуть выше уже угадывались деревья — яблони, груши, вишни…. Но самих плодов не было. Их растушевала чья-то безжалостная рука. Просматривались фрагменты народного гуляния. Девушки с затертыми лицами, держась за руки, водили хоровод. Их шеи и запястья уродливо прерывались. Немного выше плыли грязно-серые облака, под ними множество мелких пустот. Адэра осенило: там были нарисованы капли дождя.

Над головой переливалось ярко-бирюзовое море, светило золотое солнце, и легкий кораблик на всех парусах несся к величественно возвышающейся горе. Этот рисунок сохранился полностью. Отсюда, снизу, неповторимое творение было недосягаемо ни людям с исполинским ростом, ни злодеям со сверхдлинными лестницами. И оттуда, сверху, оно взирало с немым укором на каждого входящего в Ворота былой Славы.

Запрокинув голову и напрягая зрение, Адэр всматривался в удивительные картины.

— С ума сойти… — прошептал он.

То не картины, написанные красками или маслом. Весь пейзаж был сложен из идеально подогнанных друг к другу драгоценных камней, различных цветов и оттенков. И яблоки, вероятно, были сделаны из розовых сапфиров, а облака из голубых топазов, а россыпь кроваво-красных рубинов некогда была костром. И глаза девушек и украшения на их шеях и запястьях, и капли дождя, и многое-многое другое, о чем сейчас можно только догадываться, было сотворено из настоящих драгоценных камней. Годы распада и междоусобиц не уберегли нечеловеческий полет фантазии от человеческой низости.

Путники вышли из-под свода на огромную гранитную площадь. По обе стороны Ворот Славы возвышались сторожевые караулки. На длинных флагштоках развевались флаги Порубежья, прикрепленные странным образом — широкой стороной, — и чайка не парила, а, расправив крылья, падала. Возле караулок, расставив ноги и заложив за спину руки, стояло с десяток мощных, черноволосых человек в дымчато-серой, под стать скалам, форменной одежде; кожаные ремни стягивали узкие талии, чехлы с кинжалами были закреплены на крепких ногах чуть выше колена.

Один из защитников вышел вперед. Он, как и остальные, был на полголовы ниже Адэра — ему приходилось смотреть снизу вверх — и, наверное, поэтому мрачнел прямо на глазах, хотя держался с подчеркнутым высокомерием. В нем угадывался командир.

— Вы незаконно ступили на земли ветонов.

— Разве в Порубежье есть закон, который запрещает путешествовать? — спросил Адэр.

— В Лайдаре есть.

— Лайдара — отдельное государство?

— Даю вам минуту, чтобы уйти, — сказал командир.

Удивительное дело, но страх и тревога испарились. Адэр с интересом рассматривал представителей одного из самых древних народов Порубежья. Прав был Драго, когда говорил, что Лайдара истинно ветонский город. Адэр и раньше встречал темноволосых людей. Но таких блестящих черных прядей, отливающих синевой, ни у кого не видел. Ярким исключением была только Малика. Появись она здесь, ее сразу бы приняли за свою. Вот только глаза и смуглая кожа… их не скроешь. Ветоны обладали удивительной мужской красотой: изумительно правильные черты лица; глаза стальные, хрустально-чистые; волевой подбородок; полные губы; прямой нос; бесподобно изломанные брови; крепкие шеи со слегка выпирающим кадыком.

Адэр устремил взор вперед. Там, на краю площади, возвышалась еще одна гора (Дара?). У подножия виднелась овальная черная ниша. Пещера? Грот? Очередной туннель? Влево, плавно огибая отвесную голую стену, бежала гранитная дорога и скрывалась за нагромождением валунов. Там же, слева, в далекой межгорной долине чернело вспаханное поле.

Справа площадь заканчивалась парапетом — гранитными балясинами с бронзовыми перилами. И доносился до ужаса знакомый гул. Там море! Из него выходил горный кряж и тянулся за спиной. Кряж, в котором пробиты Ворота Славы, и за которым прячется ветонский лес.

И вдруг до слуха долетел вой собак. Подъезжая ночью к селению ветонов, Адэр, вроде бы, тоже слышал вой, но переживания о Малике, лежавшей на заднем сидении, гасили все звуки.

Взгляд упал на собачьи будки по бокам караулок, на земле валялись ошейники и скрученные цепи. Перед внутренним взором промелькнули чистые дворики в ветонском селении — там тоже были собачьи будки, но не было собак. Собак отпустили… Сердце сжалось… Надо было с Маликой оставить моранду… Как он не додумался?

Адэр стиснул в кулаке шкуру Парня, в пальцы передалось неуемное возбуждение.

— Минута прошла, — сказал командир и дал знак товарищам.

Защитники быстро обошли путников и отрезали им дорогу к Воротам. Толкнули Адэра в спину. Он развернулся к ним лицом и попятился, утягивая за собой зверя. Рядом пятился Ютал.

— Без глупостей, — прошептал Адэр и через секунду понял, что их заставляют двигаться вдоль парапета, буквально в десяти шагах от него, в сторону Дары.

Где-то внизу грохотали волны, но моря еще не было видно. Только далеко на горизонте небо меняло цвет.

Ветоны взяли немного левее и вынудили Адэра и Ютала развернуться спинами к неимоверному шуму. Адэр не на шутку встревожился — неужели скинут в море?

— Что такого мы сделали? — промолвил он. — Мы хотели посмотреть город. И всё.

— Поздно, — сказал командир.

Адэр уперся в ограждение поясницей. Посмотрел через плечо. Невольно выпустил моранду и, резко повернувшись, судорожно схватился за бронзовые перила. Далеко внизу бушевало море, бросая огромные волны на скалу.