Верум - Коул Кортни - Страница 10

Все, что у меня здесь есть – это мои мысли, а мой разум – страшное место.

Я зарываю глаза и велю воспоминаниям вернуться,

Но все что я вижу – это прошлое.

Прошлое, которое я знаю.

А не то, что нет.

Крики мамы преследуют меня и не дают покоя.

Надгробие Финна, мои слезы.

Его дневник, который я оставила дома.

Жаль, что я его не привезла.

По крайней мере, я бы чувствовала себя ближе к нему, пусть его слова и безумны.

Я представляю страницу, заполненную каракулями его до боли знакомым почерком и перечеркнутыми словами.

С абсолютной ясностью я помню его.

Калла спасет меня.

Или я умру.

Я умру.

Я умру.

Serva me, serva bo te.

Спаси меня и я спасу тебя.

Дрожь пробегает сквозь меня, ведь я не смогла.

Я не смогла спасти Финна.

И никакие слова и утешения… от отца, от Дэера, от Сабины… никакие доводы не могут этого изменить.

Ты пережила их по некой причине.

Бред Сабины приходит мне на ум, и я обдумываю его.

По какой причине?

Я не знаю.

Неужели моя причина – спасти Дэера, как Джейн спасла мистера Рочестера?

Не знаю.

Все что я знаю – я должна раскрыть его правду, если я вообще хочу что-нибудь спасти.

Истина сделает нас всех свободными.

ГЛАВА 7

Я опять заблудилась.

Уитли настолько огромный, что я обнаруживаю – я постоянно теряюсь. Каким-то образом сегодня я оказываюсь у кабинета Элеонор и слышу ее голос, доносящийся изнутри.

Протянувшись, чтобы взяться за дверную ручку, я медлю, потому что Элеонор кажется не очень счастливой. С уже приоткрытой дверью я слышу слова громко и отчетливо.

- Она неважно себя чувствует, Элеонор, - произносит Сабина своим скрипучим голосом. – Борюсь, ей нужны отдых и уединение.

- Тогда она получит их здесь, в Уитли, - нетерпеливо отвечает Элеонор. – Я не вижу причин для твоего беспокойства.

- Она потеряла все, - предлагает Сабина. – А вы не предложили ей ничего, кроме крова. Возможно, если бы вы просто рассказали ей…

- Рассказать ей что? – рявкает Элеонор. – Напомнить, что…

- Разве ты не слышала, что подслушивать невежливо?

Дэер обходит меня, изучая с любопытством. Он красив, он загадочен, он в моем личном пространстве. И ему также не хочется, чтобы я слышала, о чем они говорят.

Я перевожу дыхание.

- Что вы все от меня скрываете? – напрямик спрашиваю его я.

Он качает головой.

- Ничего.

Все. Я это чувствую.

- Мне нужно знать, - настаиваю я. Он пристально глядит на меня.

- Ты здесь, чтобы восстановиться, Калла. Отдохнуть, прийти в себя…

- Но ты сказал, что я не в безопасности, - напоминаю ему я. – Разве я не должна знать от чего?

Теперь ему неловко, и его темные глаза как будто мерцают.

- Столько всего случилось с этой семьей. Тебе не надо думать об этом прямо сейчас. Ты просто должна мне поверить.

Если бы я могла.

- Это безумие, - шепчу я.

- Мы все немного безумны, полагаю, - цитирует он Льюиса Кэрролла за не именем лучшего ответа, заключаю я. Ногти впиваются в ладони, потому что я так расстроена.

- Я тебе люблю, ты же знаешь, - произносит он, и его лицо вдруг становиться нежным. – Боже, я ненавижу это, Калла.

Он уходит, словно находиться возле меня причиняет боль.

Я делаю единственное, что могу сделать. Я уединяюсь в своей комнате, где нахожусь одна, и никто не наблюдает. Спальня пустынна и тиха, и я не могу выносить тишину.

- Финн, ты бы терпеть не мог это место.

Конечно же, ответа не следует, но я чувствую себя лучше, разговаривая с ним, делая вид, что моя вторая половинка все еще жива, все еще делает меня целой.

Я представляю его лицо, и он смеется.

- Ты такая дурочка, Кэл, - говорит она мне, его бледно-голубые глаза лукаво поблескивают. – Ты всегда была лучшей половинкой. Я тебе не нужен.

- Глупость, - тотчас отвечаю я. – Ты всегда мне будешь нужен. Я, наверное, никогда не перестану разговаривать с тобой, ладно?

Он закатывает глаза и стоит в лунном свете.

- Отлично. Но рано или поздно наступит момент, когда я перестану отвечать. Ведь, в конце концов, тебе придется отпустить меня, Кэл. Для твоего же блага.

- Не говори мне, что для меня лучше, - нахмуриваюсь я, но он смеется, поскольку это то, что делает Финн. Он смеется и делает каждую ситуацию лучше.

- Останься со мной, - прошу я. – Я чувствую себя такой одинокой.

Он кивает и садится на кровать рядом со мной. И он наблюдает за мной, пока я не укладываюсь спать. Он мурлычет песенку без слов, песня знакомая, но я не могу вспомнить название.

- Спи, - говорит он мне. – Я буду здесь.

Так я и делаю. Я засыпаю, пока память о моем погибшем брате присматривает за мной, потому что только так я чувствую себя в безопасности.

Но даже тогда, мои сны мучают меня.

«Один за одного за одного».

Шепот, кажется, исходит из углов, из теней, из залов. «Один за одного, Калла. Один за меня, один за меня».

Он хихикает и шипит, и я бегу за угол, в темноту.

Убежав, я кое-что понимаю и резко останавливаюсь.

Я оставила Финна.

Теперь он у них.

Нет.

Нет.

Я должна вернуться. Я поворачиваюсь, но не могу пошевелиться. Мои ноги погрязли в земле.

Я слышу его крик и заставляю себя двигаться, но меня внезапно останавливает Дэер.

Он хватает меня за руки и сдерживает, его руки подобны стальным обручам, не отпускают меня.

- Ты не можешь помочь ему сейчас, - мрачно говорит он мне, его черные глаза блестят. – Мне жаль.

Я просыпаюсь от собственных криков, и Финн все еще сидит на краю мой кровати.

- Ты в порядке? – Голос брата встревоженный, и лунный свет озаряет его лицо. – Тебе только что приснился сон. Просыпайся, все хорошо.

Я киваю и хватаю его за руку, и он усмехается.

- Это был бугимен?

Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но чувство страха и потери все еще слишком велико.

Вместо этого я киваю.

- Ага. Бугимен.

Это наша шутка, ведь мы с Финном всегда говорили, что в целом мире нет бегимена, которого мы бы боялись, поскольку спим в похоронном доме.

Но мой сон… Он нацелился на то, что меня действительно пугает, то, что всегда пугало меня больше всего.

Потерять брата.

Но это уже произошло, и я выжила и все еще здесь.

Но страх по-прежнему владеет мной, потому что я не могу его отпустить.

- Я в порядке, - уверено отвечаю ему я. Ведь то был просто сон.

Всего лишь сон. Худшее уже случилось.

Он кивает и начинает подниматься, но я тяну его за руку.

- Останься.

Поскольку, возможно, это был сон, но он был таким реальным.

В глазах брата отражается понимание, и он клубочком сворачивается возле меня, не говоря ни слова. Никакие слова не нужны, только его успокаивающее присутствие. Настоящий или нет, он успокаивает меня, и я еще не готова от этого отказаться.

Вскоре дыхание Финна становится спокойным и ровным, и я знаю, что представила его спящим.

Я наблюдаю за ним, за тем, как его грудь втягивает глубокий вдох, как его рот вяло приоткрывается. То, как он моя половинка и я понятия не имею, что буду без него делать, хотя знаю, что должна постараться.

Грудь до сих пор ноет ото сна, а сердце все еще ёкает. У меня еще никогда не было такого реалистичного кошмара. Он напугал меня до глубины души.

Из-за него мне никогда снова не захочется спать, из-за страха вновь увидеть тот же сон.

Так что я поднимаюсь с постели и брожу по залам Уитли.

Кое-что в этом доме беспокоит меня. Как если бы в его сердце была тьма, как будто у него есть душа, и он хочет поглотить мою. Я понимаю, насколько безумны мои мысли, и я стараюсь изо всех сил подавить их.