Верум - Коул Кортни - Страница 31

- Каким образом? – спрашиваю я, со страхом в голосе.

- Если Дэер захочет, чтобы ты знала, он тебе расскажет, - осторожно отвечает отец Томас. – А до тех пор, тебе следует знать, что он хороший парень.

Я знаю, что он хороший. Я знаю его глаза, знаю его сердце.

Он слишком хорош для меня, пусть даже он думает иначе.

Даже если он считает себя монстром.

- Мало кто знает, что произошло, - продолжает священник. – Но те, кто знают, нашептывают, что Адэр мог быть опасен. Не верь им.

Я совершал ужасные вещи, однажды сказал Дэер.

Ты не в безопасности.

Я перевариваю эти слова, или пытаюсь. Но это слишком, слишком, слишком, чтобы сосредоточиться.

- Есть кое-что, Отец, - продолжаю я, говоря тихо, поскольку Иисус наблюдает за мной со своего окровавленного шеста на стене.

Священник ждет.

- Я вижу кого-то, - нерешительно говорю я, потому что знаю, как безумно это звучит. – Когда выхожу прогуляться, последний раз, когда я была здесь, на территории Уитли. Мужчина в серой толстовке с капюшоном. Он наблюдает за мной, и он что-то хочет от меня.

Отец этим заинтересовался.

- Он разговаривает с тобой? – спрашивает он, моя рука все еще покоится в его.

- Нет. Кажется, он хочет, чтобы я что-то нашла, но я не знаю что.

Отец внимательно рассматривает меня, выражение его лица ласковое.

- Ты очень многое пережила, Калла, - произносит он, его слова настолько понимающие. – Возможно, ты все еще пытаешься все это постичь.

Мне хочется провалиться в пол, ведь он практически говорит, что я чокнутая.

- Я не сумасшедшая, так ведь? – спрашиваю я, и он качает головой.

- Конечно, нет, - твердо заявляет он.

- Это имеет какое-нибудь отношение к тайне Дэера? – размышляю я, и священник пожимает плечами.

- Я не знаю.

Он не обращается со мной, будто я чокнутая или как будто то, что я говорю настолько нелепо. Он просто слушает, улыбается и держит меня за руку.

Он истинное утешение, и я сообщаю ему это.

Сегодня, когда я ухожу, парня в толстовке нигде нет и в помине.

Слава Богу.

За ужином Элеонор поворачивается ко мне.

- Не забудь, мероприятие завтра вечером. Твое платье доставили вместе с драгоценностями и туфлями. Ты намереваешься там присутствовать, полагаю?

Как всегда ее вопрос не вопрос.

Я киваю.

- Конечно.

Она кивает в ответ, и мы продолжаем есть, а Дэер опять опоздал.

На сей раз Элеонор поднимает глаза.

- Не утруждайся садиться, - рявкает она. – Я тебя предупреждала. Если опоздал, то можешь не приходить.

Не говоря ни слова, он разворачивается и выходит.

- Простите, - бормочу я и следую за ним.

Я слышу, как Элеонор окликает меня, но не оборачиваюсь.

Шаги Дэера длинные, и я бегу, чтобы догнать его.

- Подожди, - запыхавшись произношу я, и тяну его за руку.

Он терпеливо смотрит на меня.

- Пойдем, поедим в городе, - предлагаю я. – Вместе.

От этих слов он улыбается и поглядывает на столовую.

- Знаешь же, она расстроится, если мы это сделаем.

- Мне наплевать, - честно отвечаю я.

Мы едем в город на машине Дэера.

- С тобой все будет в порядке завтра ночью? – интересуется он. – Ты никого не будешь знать.

- Я буду знать тебе, - говорю я ему. – Ты же будешь там, верно?

- Если ты хочешь, чтобы я там был.

- Хочу.

- Тогда считай, что дело сделано, - спокойной отвечает он и жестом подзывает официанта. – Она будет десерт, - говорит он худощавому мужчине.

Я сделал ужасную вещь, сказал он.

- Что ты сделал? – напрямик спрашиваю я, когда он откусывает пирожное. – Что у тебя за тайна?

Дэер вздрагивает, а затем почти смеется.

Это уже неважно, - отвечает он. – Ведь ты здесь и прошлое в прошлом.

Я почти верю, что это так легко.

Мы заканчиваем наш ужин и едем обратно в Уитли, и когда мы сидим в машине, Дэер напевает.

Я закрываю глаза и слушаю, и погружаюсь в звук. Думаю, эта песня, которую он исполнял на пианино, и когда мы возвращаемся домой, я прошу его сыграть.

Так он и делает.

В салоне тихо и темно, и его ноты парят в воздухе подобно снегу.

Я сижу рядом с ним, довольная погружаться в звук, его запах, его воздух.

Если он воздух, то я с радостью буду дышать им.

Мои мысли едва не уплыла за его песней, и когда он закончил, тишина кажется громкой.

Он провожает меня в мою комнату.

- Некоторые вещи лучше оставить в покое, - напоминает он мне у двери.

- Но что…

Он качает головой, прерывая меня.

- Поверь мне.

Я бы хотела.

Но он сделал ужасную вещь.

И я должна знать.

ГЛАВА 22

Когда я смотрю в зеркало, женщина глядит в ответ. Женщина наряженная в красный шелк, женщина с густыми ресницами и полными губами.

- Ты прекрасно выглядишь, - говорит мне Финн, поправляя застежку моего ожерелья.

- Спасибо, но любой бы выглядел хорошо в этом платье.

Он не может спорить, поскольку он не реальный.

- Что думаешь произойдет сегодня вечером? Танец? Жертвоприношение? Должна ли ты будешь выпить козью кровь или искупаться с тысячью девственницами?

Я закатываю глаза.

- Сомневаюсь. Но если бы ты был здесь, тебе бы пришлось станцевать Макарену.

Он хватается за грудь и падает на кровать.

- Я бы отказался.

- Тогда хорошо, что ты не здесь.

- Ты справишься, - заявляет он. – Даже без меня.

Я в этом не уверена.

Но у меня нет другого выбора, чем просто пойти.

Я нахожу большую гостиную и обнаруживаю, что ее преобразовали в бальный зал.

Она занавешена белым тюлем и икрящимися лампочками, свечами и цветами с едким запахом.

Я нахожу Элеонор, одетую в консервативное черное платье и жемчуг, беседующую с небольшой группой мужчин в костюмах. Ее губы такие же натянутые, как и ее спина, и я решаю, что она, должно быть, никогда не расслабляется. Я внимательно осматриваю помещение в поисках самого важного лица, и найти его занимает не так уж много времени.

Дэер сидит за столиком в тени, в задней части комнаты.

Он здесь, как и обещал.

Он наблюдает за мной, его темный взгляд непроницаемый. В своем черном смокинге он невероятно красив, и я ловлю себя на том, что не могу отвести глаз.

У него в руке стеклянный бокал, и он потягивает янтарную жидкость, и на вид она кажется чем-то крепким, типа скотча.

Мое дыхание поверхностное, и я не могу вдохнуть достаточно воздуха. Я делаю шаг в его направлении, затем еще один, а потом я останавливаюсь. Поскольку выражение его лица настолько нечитаемое.

Не отрывая взгляда, он ставит стакан на ближайший столик, а затем поворачивается спиной, проходя к открытым дверям веранды. Он спутает в ночь и мне отчаянно хочется последовать за ним.

Не только потому, что мне хочется быть с ним, но и из-за того, что это подальше отсюда, подальше от Элеонор, подальше от любопытных взоров людей, которые удивляются, кто я такая.

Но меня останавливают исполненные благих намерений снобы, которые хотят пообщаться.

Откуда вы?

Будете ли вы посещать Кембридж?

Будете ли вы на матче по полу в эти выходные?

Зайдете на чай?

Элеонор, я вижу, удается обойти толпу и усесться одной в уголке с чашкой, похожей на чай. Интересно, с алкоголем ли он. А затем я задаюсь вопросом, какова цель этой вечеринки вообще… помимо того, чтобы вынудить меня общаться с людьми.

Зачем ей это делать? Она должна быть в курсе, что я не готова.

Слова Дэера приходят на память, не давая мне покоя.

Ястреб приближается, и тебя съедят.

Кто ястреб? Он?

Я петляю, чтобы найти его, и он по-прежнему на веранде, в компании блондинки. Она его знает, это очевидно. Она держится за его руку, и у меня стягивает живот, желчь подступает к горлу. Она не отпускает его, и он ее не отталкивает.