Зеленый жемчуг (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев" - Страница 40

Трудно сказать, чем бы все закончилось: его рука, добравшись до талии, скользнула Тусе под майку, безошибочно находя не пострадавшую от удара левую грудь. Однако усталость оказалась сильней. Так и не открыв глаза, не разжимая объятий, Командор погрузился в глубокий, крепкий сон. Туся попыталась освободиться, ощущая, как горят губы и все лицо. Куда там! Проще было выбраться из-под лапы спящего льва.

— Не надо, девочка! — проворковал над ухом Петрович, накрывая их с Арсеньевым добытым где-то в недрах суденышка потрепанным пледом. — Дай Сане поспать, и сама отдохни.

Теперь у Туси горело не только лицо, но и уши, как у второклашки, пойманной за несанкционированным поеданием сладкого. Сердце колотилось, как бешеное, а мысли скакали с одного на другое, точно белки на ветвях прибрежных деревьев. Не считая жуткого происшествия возле разрушенной квартиры, это был по сути первый ее поцелуй и первый опыт. Хотя она понимала, что Арсеньева это небольшое недоразумение ни к чему не обязывало. И все же было жаль, что все произошло не совсем наяву. Впрочем, совету старшины Туся последовала. Она ведь тоже научилась использовать для сна любое оказавшееся свободным время. Что там им всем готовит наступившая ночь?

Проснулась она оттого, что свежий морской ветер бросил в лицо пригоршню соленых брызг. Буксир шел вдоль побережья, огибая песчаную косу, а до самого горизонта простиралась стального цвета гладь слегка потревоженного бризом океана. У штурвала стоял Клод, а остальные барсы, доедая остатки холодной курятины и сухпайка, сидели возле голограммы карты, обсуждая и на ходу внося правки в план второй части задания. Петрович опять негодовал и говорил о тяге некоторых командиров к рискованным авантюрам на грани самоубийства.

 — А что ты можешь предложить взамен?! — строго глядя на старого товарища, гнул свою линию Арсеньев. — Пабло даже если в ближайшие пару часов и очнется, в сеть заходить все равно не сможет. Я первый ему не позволю и как командир, и как врач. А второго айтишника такого класса нам, увы, никто не предоставил. Мы и так сейчас находимся, можно сказать, в свободном поиске на грани самоволки. И в официальных документах рейс Вернера, Цоца-Цолы и Савенкова называется эвакуацией боевой группы.

 — Бред какой-то! — громыхнул старшина.

 — Нормальные дератификационные действия, — расплылся в улыбке Слава. — Чтобы как с институтом Энергетики не вышло.

— А что нам мешает связаться с Вернером и объяснить ситуацию? — воинственно встопорщил усы Петрович. — Пушки одного только «Луи Пастера» сметут генераторы подчистую! И это, не говоря об орудиях «Гризли» и сильфидских установках «Механизе».

 — А заодно разнесут пол-лагеря, — невесело усмехнулся Арсеньев. — Со всеми людьми.

 — К тому же выходить сейчас на связь по открытому каналу, — поддержал Командора Капеэсэс, — это почти что присылать змееносцам официальное уведомление в духе «Иду на вы». А частоту закрытого канала Серега успел стереть.

 — Я тут посмотрел наброски Пабло, — подал голос, возившийся с компьютером, Дин. — Думаю, я все-таки сумею войти в их систему и запустить вирус.

 — Этим ты очень облегчишь нам задачу, — одобряюще кивнул молодому барсу Командор. — А мы с Клодом пока попытаемся отключить силовое поле изнутри.

 — И в кого ты, Саня, такой упрямый? — с безнадежным видом вздохнул Петрович.

 — Этот вид упрямства называется волей к победе, и он не раз сохранял мне жизнь, — с обезоруживающей улыбкой пояснил Арсеньев.

 — И все-таки не понимаю, как ты собираешься найти тоннель, который не обозначен ни на одной на карте? — покачал головой старшина.

Хотя Туся лежала одетая под парой теплых пледов, ее колотил озноб и свежий морской бриз был тут совершенно ни при чем. Вслед за Петровичем она была готова повиснуть на руке Командора и слезно умолять его отказаться от этого безумного замысла... И так же, как и старшина, понимала, что на кону стоят жизни даже не сотен, а тысяч людей.

Конечно, решение вывести с Ванкувера регулярные войска было продиктовано жестокой необходимостью, да и количество гражданского населения, вывезенного за время проведения операции в безопасные миры, впечатляло. Но на разгромленной планете по-прежнему оставались тысячи бойцов, оказавшихся в «котлах» и отрезанных от основных сил, не говоря уже о десятках тысяч гражданских, за время конфликта перемещенных в карантинные зоны и ожидающих отправки на фабрики смерти Альянса.

Оставлять их на произвол судьбы было не только бесчеловечно, но и недальновидно. Каждый пленник «Панна Моти» не только приносил Корпорации немалую прибыль, но и обеспечивал легионеров бесплатной энергией, а ведь именно из-за нехватки мощностей и сложности переброски ресурсов из других миров войска Содружества и не сумели выбить с Ванкувера Альянс. Но Совету хватало проблем с беженцами и вынужденными переселенцами, а Командование, занятое перегруппировкой основных сил, могло только негласно благословить авантюру небольшой группы смельчаков.

Вернер, Савенков и Цоца-Цола вели через коридоры подпространства три грузопассажирских корабля вовсе не для того, чтобы забрать группу из семи человек. Возле занятого змееносцами космопорта Нового Гавра на побережье был размещен еще до недавнего времени цинично прикрывающийся вывеской «Карантинная зона» крупнейший на планете концентрационный лагерь, в котором по предварительным подсчетам сейчас находилось около двадцати тысяч человек.

Конечно, в сравнении с двумя с половиной миллиардами эвакуированных эта цифра укладывалась в рамки статистической погрешности. Однако, рассуждая таким образом, можно было скатиться до извращенной логики и морали змееносцев. Не говоря уже о том, что каждый человек, попавший на энергетические фабрики «Панна Моти», неизбежно превращался в генератор, сравнимый мощностью с турбиной электростанции.

Помимо корпуса легионеров и нескольких соединений дронов, которые поддерживали порядок и пресекали малейшие попытки бунта или побега, лагерь охраняло мощное силовое поле, накрывающее энергетическим куполом всю территорию. Его бесперебойную работу обеспечивали три генератора, главный из которых находился в самом центре этого терминала смерти, где концентрация охраны достигала едва не десятка человек на квадратный метр. Основная задача барсов на этом этапе состояла в том, чтобы поле дестабилизировать, а генераторы отключить или уничтожить, чтобы обеспечить заключенным возможность выхода из лагеря. Охранников и конвоиров на себя готово было взять недавно вышедшее на связь Сопротивление.

В первоначальном плане основная роль в обезвреживании противника отводилась Пабло с его способностями проникать во вражескую сеть и наводить там хаос. Однако «ночи гигантских пауков» не ожидали не только змееносцы. А включить в состав группы Арсеньева еще одного оператора межсети Командование посчитало нецелесообразным.

Теперь, насколько Туся поняла из обрывков разговоров, Командору и уцелевшим членам группы приходилось действовать старыми дедовскими способами, используя все подручные средства, включая старый буксир и выброшенный на побережье танкер.

 — Ну вот, теперь на мачте этого суденышка точно стоит поднять флаг мирового пролетариата! — пританцовывал Слава, закачивая в трюм буксира топливо по самую ватерлинию и даже выше.

— Скорее Веселого Роджера! — отозвался Дин, пытаясь нащупать слабые места в защите генератора, расположенного на маяке. — Использование брандеров — типично пиратская тактика!

— Ничего ты не понимаешь! — воскликнул Слава с горячностью, пожалуй, даже опасной вблизи легковоспламеняющихся веществ. — Я имею в виду экспедицию товарища Че и восьмидесяти двух бойцов революции к берегам Кубы на яхте «Гранма». Ее тоже считали самоубийством.

 — Надеюсь у этой керосиновой лавки хватит мощностей пробить в защите брешь, — производя в уме какие-то расчеты, прикидывал Клод.

 — В противном случае, мы с Петровичем превратимся в жаркое! — беззаботно хохотнул Капеэсэс. — Мне не привыкать!