Миллстоун и старые загадки новых территорий (СИ) - Заклинский Анатолий Владимирович - Страница 7

Джон кивнул и двинулся вслед за мотоциклистом.

Один труп был виден издалека, потому что был подвешен на дерево. Вернее, растянут на нём, но с дальнего расстояния Миллстоун видел только широко раскинутые руки.

Несколько Рейнджеров держались в стороне, чтобы не затаптывать следы, а ещё дальше посреди дороги стоял армейский броневик с пулемётом. Не то чтобы достаточная защита на случай, если со стороны гор придёт отряд республиканской армии, но всё же кое-что.

Мотоциклист остановился метров за пятьдесят до дерева. Джон встал рядом с ним, а Дуглас остановил машину подальше. Дредж стоял в кузове второй машины и внимательно разглядывал открывшуюся ему картину. В то же время руки его сжимали винтовку, готовую в любой момент выстрелить.

Джон вышел из машины. Под тряпкой, скрывавшей лицо рейнджера, обнаружился достаточно молодой мужчина, которого старили усы, такие же, как у полковника Коула, разве что, у главного рейнджера в них была лёгкая седина, а у этого они были чёрные, как уголь.

— Нам сказали не приближаться, чтобы не топтать. Но федералы уже отличились.

— Ну, что уж поделать, наша армия — наше всё, — сказал Джон, доставая сигареты, — тела хоть не трогали?

— Нет, — уверенно покачал головой рейнджер.

— И на том спасибо. А что по поводу следов, думаю, не сильно ошибусь, если скажу, что там в основном отпечатки наших армейских ботинок и их армейских ботинок.

— Так и есть, — легко кивнул усач.

— Что-то кроме этого есть?

— Нет. Мы не нашли.

— Ладно, будем разбираться. Ты не пойдёшь? — обратился Миллстоун к Дайане.

— А можно?

— Можно.

Она вышла и не без интереса осмотрелась, но всё же старалась держаться позади и поближе к Миллстоуну. Такая картина могла смутить даже видавшего виды наёмника.

Тело, которое Джон видел издалека, было растянуто на дереве. К рукам и ногам были привязаны прочные верёвки. Другие их концы были завязаны узлами на таких же узловатых ветках корявого дерева, почти не имевшего листвы. Второй труп был прислонён к стволу. Плечи его были опущены, как будто в бессилии, голова склонена, а весь светло-зелёный камуфляж федеральной армии ниже шеи был забрызган кровью.

— Похоже, этому повезло больше всех, — сказал Джон, бросив короткий взгляд на сидящее тело.

— Может, их кто-то спугнул, — развёл руками рейнджер.

Эта мысль была небезосновательной. Третье тело, распластанное по сухой земле в двух метрах от дерева, помимо сильной раны на горле было исполосовано ножом. Некоторые раны на груди, судя по относительно маленьким кровяным подтёкам, были нанесены уже после смерти. Не осталось без внимания и лицо — рот был расширен до ушей, причём порезы были неровными, как будто жертва сопротивлялась.

Встав под дерево, Джон поднял голову вверх, чтобы убедиться, что и первое тело прилично обезображено. На третьего действительно, как будто не хватило времени.

— Нужно поднять личные дела солдат, — сказал Миллстоун рейнджеру, присев рядом с телом и осматривая его единственную рану, — заодно узнать у их сослуживцев, не было ли чего странного с ними в последнее время. Сейчас у армии много дел, так что не удивлюсь, если кто-то что-то припомнит.

— Хорошо, — кивнул Рейнджер, — я передам местной полиции.

— Держите меня в курсе.

Миллстоун ощупал карманы куртки солдата. В одном из них было что-то твёрдое. Это оказалась маленькая металлическая аптечка, в которой лежали его личные вещи. Багаж у солдата был скудный — две иголки, небольшая катушка светло-зелёных ниток, плотно сложенный бинт, клочок бумаги, огрызок карандаша и фотография. На ней Джон остановился подробнее. Со слегка выцветшей бумаги, уже утратившей блеск, на него смотрела улыбающаяся девушка в белом платье с едва заметным светло-розовым рисунком. На заднем фоне были видны одноэтажные деревянные домики — типичный небольшой городок федерации. Девушка была красивой — белоснежные зубы, тонкие губы, короткая стрижка.

— Уиллу от Дори, — выдохнув, Миллстоун прочитал слова, написанные на обороте фотографии, — а Уилл, стало быть, это ты. Что скажешь, Уилл? Почему над другими поработали плотненько, а тебя, можно сказать, просто казнили?

Порез был выполнен со знанием дела — одним точным движением. Да и нож, судя по всему, был весьма неплохим.

— Может, и правда спугнули? — предположила Дайана.

— Может, — ответил Джон.

Миллстоун поднялся и подошёл к телу, лежавшему в стороне. Один из его карманов был вывернут, а остальные оказались пусты. Джон поднялся и похлопал ладонями друг о друга, отряхивая с них пыль.

Он прошёлся вдоль небольшой полянки, где, собственно, и происходило всё действие, желая найти хоть какие-то следы, но их, к его глубокому сожалению, не было. Солдаты республики, если это, конечно, были именно они, действовали слаженно и грамотно. Вопрос только в том — зачем было всё это устраивать?

— Ладно, сказал Джон, возвращаясь к Дайане, — здесь пока всё. Сегодня дальше не едем точно. Нужно отправиться в кабак к этому Ленду и спросить там. Выделишь Дреджа нам в помощь? На случай, если заварится каша.

— Я сама поеду с вами. Я знаю старика и могу с ним поговорить.

— Тогда хорошо.

С отгрузкой десяти оставшихся ящиков управились быстро. Склад был не очень надёжным, но двое наёмников, которых Дайана оставила для охраны, вполне могли обеспечить безопасность.

— А вообще, — спросил Джон, доставая сигареты одной рукой, а второй удерживая руль, — республиканцы когда-нибудь занимались подобными зверствами?

— Никогда не слышала.

— Логично. Смысл им убивать кого-то в здешних деревеньках, где они сами и харчуются время от времени.

— Вот-вот, — поддержала умозаключения Джона девушка.

— Ну а вообще, ты слышала когда-нибудь, чтобы солдаты кого-то постреляли?

— Что постреляли — да. Бывали случаи, что их пытались грабить. У них обычно неплохо с деньгами. По крайней мере, у тех, кто ходит в этих краях.

— Ну да, без монетки никто не нальёт.

— Ну а ваши-то как их подпустили, мне интересно?

— Ну, во-первых наши, моя дорогая, — выдохнув дым, Джон ехидно улыбнувшись, — ну а во-вторых, это очень неплохой вопрос. Он нам, пожалуй, ещё очень поможет.

Кабак Ленда был пока ещё отдельным небольшим островком между двух крупных государств. Северные горы отделяли его от республики, а на юге уже была федерация, представители которой вот-вот должны были сюда прибыть, но пока ещё не дотянулись. Перед тем как упереться в двор перед небольшим двухэтажным зданием, дорога слегка поднялась вверх и пересекла небольшую рощицу, деревья в которой сидели очень ровно, что наводило на мысль о том, что сам же хозяин их и посадил, а теперь заботливо ухаживал.

Перед домом стоял небольшой простенький грузовичок. Такие до сих пор производили на территории федерации. Этот выглядел достаточно потрёпанным, что не было удивительно. Он в своей федеральной жизни уж точно повидал тягот, потом ещё перегон за границу, что для такой относительно крупной техники событие, и вот теперь сама федерация пришла к нему в гости.

Вход в питейню был сбоку, но Джона и остальных интересовала не она, а само жилище хозяина. Учитывая не позднее время, а также то, что у него сегодня вряд ли будут посетители, он был именно там.

Ещё до остановки машины Миллстоун увидел, как двинулась занавеска в окне на втором этаже. Они едва успели себя обозначить, а к ним уже проявляли интерес. Джон думал только о том, как бы хозяин не выстрелил не глядя, но господин Ленд, похоже, и сам был несколько испуган.

Джон признал, что по рассказу торговца, которому они оставляли ящики с виски, составил неверное представление об этом человеке. Он ожидал увидеть циничного и ушлого гражданина, который, умудрившись выжить на этих территориях, не откажется от наживы, пусть даже ценой и крови. Однако перед детективом и его напарниками предстал крепкий старик, очень мускулистый для своих лет. Он оглядывал их с недоверием своими глазами, смотрящими из-под тяжёлых бровей. Своими толстыми и мощными кистями он сжимал самозарядную винтовку, с которой, судя по всему, мог неплохо управиться. Да, случись здесь объявиться тем, кого этот человек не хотел бы видеть, им бы как минимум пришлось несладко, а учитывая его дружбу с солдатами республики можно было заключить, что этот дом был и вовсе неприступной крепостью.