Горечь (ЛП) - Скардони Бьянка - Страница 4
- Предыдущая
- 4/58
- Следующая
— Ребят, это Габриэль. Мой рыцарь в блестящих доспехах.
Комплимент остался без внимания.
— Сможешь идти?
— Нет, но я смогу ползти.
— Джемма, не смей! — вскрикнула Карли.
Никки присоединилась к компании как раз, когда я встала на четвереньки и поползла к Габриэлю.
— Вот так номер. Вы это видели? — Услышала я ее голос. — Неужели он променял меня на ЭТО?
— Джемма. — Габриэль опустился на мой уровень-ниже-плинтуса и взял меня за подбородок. Его зеленые глаза внимательно разглядывали мое лицо, оценивая текущее состояние. — Я забираю тебя домой, — сказал он, обхватывая рукой меня за талию, а затем поднимая меня на ноги.
Моя голова протестующе загудела, а комната вокруг закружилась, будто карусель, с которой я не могла слезть. Я попытала сфокусировать взгляд на Габриэле.
— Не мог бы ты забрать меня домой? Я плохо себя чувствую.
— Я уже… не важно. Идем, — сказал он и вывел меня из ванной комнаты, крепко придерживая за талию.
Спотыкаясь, я побрела через переполненный дом, будто на мне было выжжено позорное клеймо. Осуждающие взгляды преследовали меня на каждом углу, нашептывая неправду и распространяя ложь, словно плотоядные бактерии. Я чувствовала себя как изгой, которого выставили вон с вечеринки, которую ему не стоило посещать.
Готова поспорить, они не могли дождаться, чтобы избавиться от меня. Уверена, они все радовались и пели победные песни, избавив себя от аутсайдера, неспособного удержать свою выпивку в себе. Я бы даже их услышала, если бы была ближе…
— Говорите громче! — заорала я, хотя мой вопль тут же заглушил танцевальный трек, разрывавший колонки. — Я ни хрена не слышу!
Комната внезапно перевернулась вверх тормашками и я оказалась лицом к лицу с задницей Габриэля.
Честно говоря, вид был не так уж плох.
— Чем ты думала? — напустился Габриэль, неся меня к своей машине. Я болталась у него на плече как мешок с картошкой. — Это не ты. Это не та девушка, которую я тренировал.
— То-то и оно, — промычала я, касаясь руками растянувшегося по земле тумана. — Не хочу я больше быть этой девушкой.
— К сожалению, у тебя нет такой роскоши.
Он распахнул пассажирскую дверь своего черного внедорожника, сгрузил меня на переднее сиденье и пристегнул, а затем обежал машину и сам сел за руль.
— Это не игра, — продолжил он свою тираду, увозя нас с места моего позорного спектакля. — У тебя нет права выпускать пар. У тебя нет права страдать подростковым идиотизмом. Ты — Воин. Каждую минуту каждого дня до конца своих дней. Неужели ты этого не понимаешь?
Я крепко зажмурилась, пытаясь замедлить непрерывное вращение в моей голове.
— Пожалуйста, Габриэль. Я сейчас не выдержу нравоучений, честно. Прочитай их завтра, только оставь меня в покое в эту минуту. — Я опустила окно и высунула голову наружу. Холодный ветер ударил меня по щекам, словно пытаясь привести в сознание.
— Если Тесса об этом узнает…
— Она не узнает, если ты не станешь трепать об этом языком! — Я откинулась обратно на сиденье и растерла виски, пытаясь предотвратить начало грандиозной мигрени. — Черт.
Габриэль перегнулся через мою ногу и открыл бардачок.
— Вот, — спокойно сказал он, вручая мне баночку с обезболивающим. — Проглоти две таблетки и выпей побольше воды перед сном.
Мне тут же стало ужасно стыдно за то, как я себя повела.
— Спасибо, — пробурчала я, неуклюже сжимая баночку в руках. — Прости за то, что я тебе наговорила. Я понимаю, что ты просто пытаешься помочь, окей? Я совершила ошибку и здорово сегодня напортачила. Я не идеальна, — стала оправдываться я, прекрасно понимая, что этот факт я сегодня уже доказала. — Это больше не повториться.
Это была горькая правда. Я усвоила урок. У меня не было ни малейшего желания когда-нибудь снова пробовать напиток из безразмерного тазика. Кратковременное бегство от реальности не окупало и сотой доли последствий.
Он коротко кивнул, по-видимому, довольный моим раскаянием.
— Как ты узнал, где я была? — спросила я, спустя несколько мгновений блаженной тишины. Даже будучи в нетрезвом состоянии, я была точно уверена, что не сообщала ему о своих планах.
Он ответил, не глядя на меня.
— Мне позвонил Трейс.
— Понятно, — хмыкнула я, переводя взгляд на пейзаж за окном.
Лжец оказался еще и стукачом.
Утро воскресенья врезалось в меня, словно товарный поезд. Мои глаза распахнулись от пульсирующей боли, а перед зрачками мельтешила путаница из огоньков и теней, как какой-то адский калейдоскоп. Воспоминания о вчерашнем были окутаны сожалениями, заставляя меня съеживаться от одной мысли, что однажды мне придется повстречаться с кем-нибудь с той вечеринки.
Перекатившись набок, я взглянула на часы на тумбочке. Был почти полдень, и у меня было менее часа, чтобы собраться и отправиться на свою смену во «Всех Святых». Без сомнений, это мое наказание свыше за вчерашний беспредел.
К моему облегчению, когда я спустилась вниз, дядя уже ушел. Я была не в настроении отвечать на вопросы о вчерашнем вечере или вешать лапшу на уши еще одному человеку. В последнее время, я только этим и занималась, и с каждым разом сочинять правдоподобные истории становилось все сложнее.
Звонок в дверь раздался как раз, когда я достала из шкафчика тарелку под овсянку. Решив, что это просто продавец всякой всячины, которую я покупать не собиралась, я не обратила на него внимания, надеясь, что он поймет намек и уйдет. Но на третьем звонке стало ясно, что этого не случится. Сделав глубокий вдох, я поставила тарелку на кухонный стол и пошла открывать дверь.
По ту сторону порога стоял Трейс. Его длинные, темные волосы были мокрыми от проливного дождя и облепили его челюсть и шею, тут же отвлекая мое внимание. Он посмотрел мне в глаза и мое дыхание прервалось.
Только этого мне сейчас и не хватало.
Я захлопнула дверь прямо перед его носом. Две секунды спустя снова стук. Расправив плечи, я еще раз открыла дверь, изо всех сил стараясь не отвлекаться на его яркие голубые глаза, которые, казалось, светились на фоне серого и пасмурного дня.
— Можно мне войти? Пожалуйста.
— Нет.
На его челюсти перекатывались желваки, а глаза пристально смотрели на меня.
— Нам нужно поговорить.
— Да ладно? О чем? — спросила я с нескрываемым сарказмом.
— Джемма, перестань. Пожалуйста.
Какой бы злой я ни была и как бы сильно я его не ненавидела, я понимала, что должна его выслушать. Время шло и мне нужно было найти способ поладить с ним, если я надеялась вернуть обратно Амулет, ради Тейлор.
Оставалось надеяться, что у меня хватит на это силы воли.
Я отступила в сторону и распахнула перед ним дверь. Не проронив ни слова, он вошел внутрь, постаравшись не соприкоснуться со мной.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, проходя следом за мной на кухню. — После вчерашнего?
— Какая тебе разница, — фыркнула я, беря со стола пачку сухих хлопьев и высыпая их в свою миску. — Кстати, спасибо, что меня заложил.
Мало мне было вчерашнего эпического позора, так еще и Габриэль видел меня во всей моей нетрезвой красе.
Трейс наблюдал за мной из-за кухонного острова.
— Ты не дала мне отвезти тебя домой. Что еще мне оставалось делать?
— Наверное, не лезть в чужие дела?
— Ты для меня не чужая. — Прозвучало это тихо, словно секрет, которым он ни с кем не хотел делиться.
Я с презрением посмотрела на него.
— Я стала для тебя чужой, после того, как ты оставил меня умирать.
Его голова дернулась назад.
— О чем ты говоришь?
— Я не в настроении для игр, Трейс. — Я не могла поверить в его наглость. — Просто скажи мне, где он.
— Где кто? — Его брови сошлись на переносице, словно демонстрируя его полное замешательство.
Он был не только хорош собой, но еще был и хорошим актером.
— Прекрати водить меня за нос, — предупредила я, сжав руки в кулаки. — Где треклятый Амулет?
— О чем ты вообще говоришь, Джемма? Откуда мне знать, где сейчас Амулет? — возмутился он, прожигая меня взглядом. — Я думал, это из-за Никки.
- Предыдущая
- 4/58
- Следующая