История Аба (В дали времен. Том VI) - Ватерлоо Стенли - Страница 33

Когда пещерный человек только что начал учиться употреблению лука, редко ему удавались удары более счастливые, чем только что нанесенный Абом. Снова выбрал он лучшую стрелу, снова прицелился и выстрелил, но на этот раз стрела только углубилась в плечо и, легко ранив бесновавшееся животное, довела его до совершенного исступления. Лес был наполнен ревом метавшегося хищника; бросившись на дерево, он яростно терзал его, отдирая громадные щепы. Невольно порадовалась наша чета, что дерево было достаточно толсто и представляло природную цитадель. Еще и еще посылал Аб свои стрелы, и все-таки ему не удавалось задеть какой-нибудь важный орган ужасного животного, шкура которого была усеяна стрелами. Ему грозила неизбежная смерть, но, когда была выпущена последняя стрела, оно было так же разъярено и, по-видимому, так же сильно, как и раньше. Стрелок поглядел вниз, на медведя, с некоторым унынием, но без тени отчаяния; приходилось ждать, и он сообщил это Быстрой Ножке, причем эта благоразумная молодая подруга, с благоговейным восхищением смотревшая вниз на происходившую сцену, не выказала ни малейшего неудовольствия при этом известии. Подвиг ее мужа, счастливого Бенедикта, произвел на нее величайшее впечатление; она чувствовала себя подобной королеве. Подобно Руфи, жившей несколько десятков тысячелетий позже, она могла бы сказать ему, что его народ стал ее народом, и его боги стали ее богами.

Наконец медведица несколько ослабла и уже не с прежней яростью терзала дерево; немного утих ее рев, разогнавший всех бывших поблизости зверей, избегавших, за исключением тигра, близкого соседства с пещерным медведем. Ее рев изменился в глухое рычание, и она шаталась на ходу. Наконец, собрав остаток сил, она бросилась в лес и, как только вошла под его покров, остановилась, зашаталась на месте и, мертвая, тяжело повалилась.

Ни одно движение хищника не миновало глаз Аба, хорошо изучившего образ действия раненых животных. Когда медведица повалилась на землю, Аб испустил крик радости и легко спустился на землю, обменявшись одним словом со следовавшей за ним подругой. Так приятно было снова почувствовать себя на земле. Аб топал ногами и вытягивал руки, а женщина танцевала по траве и радостно смеялась. Но это счастливое настроение продолжалось недолго. Аб бросился к пещере и, достигнув ее входа, испустил громкий крик ярости и отчаяния. Быстрая Ножка подбежала к нему и даже ей на этот раз изменил ее веселый смех, когда она увидела причину замешательства и беспокойства, выражавшихся на физиономии мужа: из пещеры виднелась задняя часть туловища медведя. Животное, инстинктивно ища темного места, чтобы там умереть, заползло в проход пещеры, сдвинуло в нем несколько камней, положенных Абом, было крепко зажато и околело раньше, чем успело протащить свое громадное тело. Теперь человеческие существа были без крова и притом, истратив все стрелы, безоружны в такой местности, где малейшая прогулка по земле грозила немедленной смертью. Уже много часов прошло с тех пор, как они ели, и голод напоминал о себе. Ничего не было удивительного в том, что даже этот мужчина с закаленным сердцем впал в отчаяние.

Обстоятельства немедленно показали, что Аб имел основательные причины для беспокойства. На опушке леса, в том месте, где лежала мертвая медведица, слышалось жадное рычание, говорившее, что гиены уже нашли свою добычу, а издали доносилось завывание собиравшихся в стаю волков. На мгновение даже Аб, охваченный страхом, потерялся; женщина же потеряла всякую сообразительность. Но, привычный ко всякого рода опасностям, мужчина быстро оправился, прыгнул вперед, взамен оружия схватил крепкий сук и, повернувшись к женщине, произнес только одно слово: «Огня».

Быстрая Ножка сразу поняла, и жизнь снова вернулась к ней. Никто во всей окрестности не мог быстрее ее извлечь огонь. Ее опытный глаз быстро открыл необходимые куски дерева, причем более твердый и острый сук служил для трения по более мягкому, лежавшему на земле.

Верчение происходило с такой быстротой и ловкостью, что едва можно было заметить движения палки; пещерные люди были необыкновенно ловки во всех ручных работах, а мускулистая и выносливая Быстрая Ножка выделялась среди всех своим искусством. Держа наготове свою дубину, Аб осторожно приблизился к опушке леса, где лежало тело медведя, и остановился, когда мог видеть все происходившее. Четыре громадные гиены жадно рвали тело мертвого хищника, а сзади них, в глубине леса, собиралась стая волков, что Аб узнал по светившимся глазам. После медведя, несомненно, та же участь грозила и безоружным людям. Их положение было отчаянное, но, даже лишенные оружия, они имели надежное средство защиты — огонь. Снова взбираться на вершины деревьев теперь было бы опасно: там их ждала голодная смерть. Бесшумно, без всяких резких движений, чтобы не привлечь внимания искрившихся вдали глаз, Аб двинулся обратно и, лишь приблизившись к Быстрой Ножке, оставил всякую осторожность и бешено принялся ломать ветви громадного упавшего дерева и строить полукруглую ограду перед входом в пещеру; отчаяние и безвыходность положения удесятеряли его силы.

Все это время смуглая женщина, сидя на земле, продолжала безостановочно вертеть в своих руках сук, и наконец поднялась тоненькая струйка дыма: продолжительное трение достигло своей цели. Опытный и сам в этом искусстве Аб подбежал к своей жене с гнилушками от лежавшего дерева, растер их в порошок между жесткими ладонями и осторожно насыпал сверху на ту точку, где увеличившийся жар произвел искорку, теперь почти сразу превратившуюся в маленький огонь. Остальное было просто, легко и понятно. Из маленького пламени, благодаря сухим веткам, образовалось большое, и тогда в нескольких местах была зажжена выстроенная Абом стена. Они были спасены, по крайней мере на время. Сзади возвышалась скала, в которой была вырыта пещера, а перед ними, почти совсем окружая, было кольцо огня, которое не смело перешагнуть ни одно животное. В одном конце около скалы был оставлен промежуток, через который они могли пользоваться обширным запасом топлива, лежавшего готовым под руками и на безопасном расстоянии. Едва пламя распространилось вдоль легкого, сложенного из дров барьера, как весь лес огласился ужасным воем. Стая волков настолько увеличилась, что завязала битву с гиенами за остатки медвежьей туши.

Чувство страха покинуло новобрачную чету, а вместе с тем Аб вспомнил о своем голоде. «Здесь есть мясо, — сказал он, указывая на задние ноги заползшего медведя, — и здесь огонь. Теперь мы в безопасности; изжарим мясо и будем есть».

Свою маленькую речь этот новобрачный произнес с некоторой торжественностью. Но несколько мгновений спустя его настроение так изменилось, что он сразу оставил торжественное красноречие. Ощупывая у себя за поясом, он не нашел там своего кремневого ножа: очевидно, он его потерял, влезая на дерево; положил руку в карман и нашел только острый кремневый скребок, с помощью которого обделывал стрелы, хотя тот сперва не предназначался для такого употребления. Это было все, что ему оставалось от его оружия и инструментов. Но он готов был не жалеть усилий, готов был рвать или резать, и, засмеявшись, чтобы успокоить женщину, набросился на темную тушу животного. Даже при всей его силе, Абу было трудно проткнуть толстую кожу медведя инструментом, служившим скребком, а не ножом, и лишь после того, как он прорезал или, скорее, прорыл настолько, что мог запустить под кожу пальцы и отодрать часть шкуры, он смог добраться до мяса. Добившись этого, он, вооруженный скребком, принялся резать поперек волокон мясо, захватывая его в горсть сильными, впивавшимися пальцами и отдирая куски прочь. Женщина с длинной жердью в руках стояла, нетерпеливо дожидаясь и, схватив на лету кусок мяса, как кусок мамонта в их первую встречу, насадила на жердь и сунула в огонь. Можно было бояться, что обратно кусок был вытащен несколько недожаренным, но он исчез, а за ним последовали и другие куски прекрасного медвежьего мяса. Что сказал бы страдающий несварением желудка современный человек, глядя на количество мяса, поглощенного нашей прекрасной дамой при этих несколько исключительных обстоятельствах?