Love is above all (СИ) - Кузнецова Екатерина "beaussible" - Страница 34

— Извини, я уснула и не слышала, как ты звонил, — и снова этот тихий и хриплый голосок.

Не раздумывая, я в один миг включил свет в прихожей и пришёл в дикий ужас, когда смог разглядеть лицо еле стоящей передо мной блондинки. Через чур бледное лицо и уставшие красные глаза заставили меня вновь нехило нервничать. Поле действительно очень сильно плохо. Словно на автомате я подлетел к ней, слегка придерживая за хрупкую талию, дабы она не упала на пол, и дотронулся ладонью до её лба.

— Господи, Поля, только не говори мне, что ты не пила жаропонижающее, — прошептал я и заглянул в глаза Пелагее, которая, кажется, вот-вот готова была потерять сознание. В ответ девушка лишь отрицательно покачала головой и прикрыла свои глаза. Видимо, головная боль давала ей о себе знать. Прижимая девушку ещё плотнее к стене в целях её же безопасности, я легонько провёл ладонью по её щеке, отчего она слегка вздрогнула. Мне так сейчас хотелось задать ей все свои вопросы и получить наконец искренние и точные ответы. Но я прекрасно понимаю, что просто не могу сейчас этого сделать. Она еле на ногах держится, а я тут со своими расспросами. — Пошли скорее в комнату, — подхватив Полю на руки, я направился в сторону её спальни. Странно, но она даже не шевельнулась в моих объятиях. Нет сил? Или действительно хочет, чтобы я был рядом? Но ведь тогда она сама себе противоречит.

Аккуратно уложив это хрупкое создание на огромную кровать, я включил светильник на тумбочке и присел рядом на краешек. Не удержавшись, я начал внимательно разглядывать лицо Поли, напрочь позабыв о температуре. Такая красивая, хрупкая, маленькая девочка. Неужели где-то ещё существует такая же девушка, как она? Сомневаюсь. И как я только мог так глупо ошибиться той самой ночью? Ведь таких, как Поля, больше нет. Хотя нет, вру, есть одна. Кинув взгляд на детскую кроватку, я сразу заметил, что там никого нет, и серьезно забеспокоился.

— Мама забрала её к себе на пару дней, пока я не поправлюсь, — проговорила Поля, видимо, заметив мой обеспокоенный взгляд, и едва заметно улыбнулась. В следующую секунду она с осторожностью взяла меня за руку, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Что же ты, черт возьми, делаешь, Ханова?

— Почему ты не выпила лекарства, когда у тебя поднялась температура? — робко спросил я, крепче сжимая руку девушки. Не бойся, я не отпущу тебя.

— Я выпила горячий чай с лимоном и завалилась спать. Думала, лучше станет, а оно вон, видишь, как получилось, — забавно усмехнувшись, я легонько убрал выпавший локон Поли ей за ушко. Знаете, я бы просидел так с ней целую вечность, но не могу. Ей лекарства срочно пить нужно, а не нежности мои выслушивать.

— Дурочка моя, — нет, это не было оскорблением. Скорее, наоборот. Я произнёс эту фразу с такой нежностью, что по моему телу невольно пробежали мурашки. Я не могу быть с ней равнодушным. С кем угодно, но только не с ней. Я никогда не научусь прятать свои чувства куда-то глубоко и делать вид, что мне плевать на эту девочку. Слабак? Может быть. Но слабак, который до смерти её любит. — Значит, так, любительница сбивать температуру горячим чаем и лимоном, — я слегка улыбнулся и подмигнул блондинке. — Сейчас ты тихо и спокойненько лежишь здесь и ни о чём, кроме своего здоровья, не думаешь. Поняла меня? А я в это время быстренько разберу пакеты с едой и потом с лекарствами прибегу сюда, — не отрывая глаз от Поли, я нехотя отпустил её тёплую руку.

— Хорошо, только давай быстрее, — умоляюще прошептала девушка, на что я лишь положительно кивнул и поскорее отправился на кухню.

На самом деле мне очень хотелось наплевать на эти чёртовы пакеты и немедленно вернуться к Поле. Так не хотелось оставлять её одну даже на несколько минут. Но я ведь уже сказал, что разберу пакеты, значит, придётся разбирать. С шумом, поставив три немаленьких пакета на стол, я отодвинул один из них подальше, так как там находились лекарства. Когда я ехал к Поле, я понятия не имел, чего бы ей купить из продуктов, ведь у неё наверняка всё есть. И, открыв дверцу холодильника, я в этом окончательно убедился. Слава Богу, что я всё-таки решил привести своей девочке не кучу обычных продуктов, которых у неё тут и так навалом, а всяких её любимых вкусняшек, напитков и фруктов. Действительно, в пакете было всё то, что Пелагея так живо любит. Молочные шоколадки, куча йогуртов, шоколадный тортик, несколько упаковок сока и всевозможные фрукты. Не удивлюсь, если завтра, когда она всё это увидит, мне придётся выслушать пламенную речь о том, что она на диете и ей сейчас нельзя сладкое. Плевать. Всё равно будет кушать. Насильно заставлю.

Когда раньше мы с Полей каждые две недели отправлялись в магазин за продуктами, буквально семьдесят процентов купленных нами товаров составляли йогурты и все-все Полины вкусняшки. Она не могла спокойно пройти ни один отдел, где было хоть что-нибудь сладкое. До сих пор помню, как уже на кассе она прижималась ко мне всем своим телом и тихонечко, чтобы никто не слышал, нежно шептала: «Дима, я шоколадку хочу». Это был так забавно. Поля в такие моменты напоминала мне маленького ребёнка, отчего я не мог сдерживать свой смех. Но, прошу заметить, что несмотря на все свои шуточки, я ни разу ей не отказал. Хотела шоколадку? Я покупал ей две. Хотела мороженого? Я притаскивал самую большую упаковку. Поправится? А это для меня имеет какое значение? Она улыбается, светится от счастья – это самое главное. Именно поэтому я очень удивился, когда увидел, что Поля так быстро и так сильно похудела после родов. «Ты совершенно ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни, а уже делаешь какие-то выводы по поводу моих чувств. А не думал ли ты, Дима, что за этот год очень многое изменилось?». Когда-то сказанные мне Полины слова отдались эхом в моей голове, заставляя на несколько секунд вернуться в тот момент. Она сказала, что очень многое изменилось за этот год. Неужели действительно все её старые вкусы, привычки и чувства резко поменялись, и она ничего не хочет знать о своём прошлом? Нет, не логично как-то. Ведь это именно я сейчас стою здесь, на её кухне. Ведь это именно меня она сейчас ждёт в спальне. Значит, надежда ещё есть.

Отбросив все свои мысли куда-то на задний план, я, наконец справившись с пакетами, захватил все лекарства и стакан воды и направился к Поле. Она явно меня уже заждалась.

— Ты наконец-то пришёл, — мягко улыбнувшись, буркнула блондинка, как только я зашёл в слабоосвещенную спальню.

— Я правда старался справиться быстрее, — присев на тот же краешек кровати, я поставил пакет с лекарствами и стакан воды на прикроватную тумбочку и довольно посмотрел на Полю.

— Ты что, пол-аптеки скупил? — что это? Неужели это действительно нотки нежности в твоём голосе? — Знаешь, я очень рада, что ты сейчас здесь, — голос девушки хрипел, а её взгляд задержался на собственных руках, которые лежали на животе. — Так странно. Всё, что я сейчас чувствую… Понимаешь, я никогда бы не подумала, что ты действительно приедешь.

— Пелагея, перестань, я сейчас обижусь. Не ври, ты же знаешь, что я не мог не приехать, — как-то грубо произнёс я, поэтому постарался скорее улыбнуться, дабы не испугать мою девочку. — Так, ладненько, проехали эту тему. Хорошо? Сейчас будем пить лекарства и спать. Надеюсь, запихивать в тебя насильно мне ничего не придётся, — усмехнулся я и потянулся к пакету, вспоминая, как Поля не любит болеть, а тем более лечиться всяческими таблетками.

— Не придётся, — девушка кинула быстрый взгляд на пакет с лекарствами и вновь посмотрела на меня. — Только не заставляй меня пить всё и сразу.

— Так, я не понял. Ты выздороветь хочешь или нет? — серьезно спросил я, на что в ответ получил уверенный кивок головой и вновь какую-то нежную улыбку. Неужели на неё так болезнь действует? — Поехали? — протягивая Поле первое лекарство и стакан воды, я внимательно наблюдал за тем, как она с трудом садиться на кровати, чтобы ей было удобнее.

[…]

Справиться с приемом лекарств нам удалось, на удивление, очень быстро. Поля нисколько не сопротивлялась и строго делала всё то, что я ей говорил. Она даже согласилась померить во второй раз температуру перед сном. И, когда я увидел на термометре тридцать восемь и четыре, наконец-то смог с облегчением выдохнуть. Температура спадала, и это уже очень хорошо. На часах два часа ночи, а это значит, что пора отправляться спать и набираться сил. Особенно Поле.