Love is above all (СИ) - Кузнецова Екатерина "beaussible" - Страница 51

— Юрий Викторович, всё в порядке, никаких проблем нет, — хриплым голосом ответил я, стараясь казаться более менее равнодушным ко всей сложившейся ситуации. Уж не знаю, получалось у меня это или нет, но я и правда старался изо всех сил.

— Никаких проблем, значит, нет? Димочка, друг мой, нет проблем – это когда наставники на протяжении всего проекта сотрудничают друг с другом, помогают с репертуаром, поддерживают, пьют вместе чаек в перерывах, обнимаются и веселятся от души, если хочешь. Вот это я понимаю – нет проблем. А то, что устраиваете вы посреди коридоров – это уже не проблема, а проблемище. Голову хоть иногда, но включать-то нужно, — с каждым новым словом повышая свой тон, Аксюта и не думал останавливаться и, закончив со мной, резко посмотрел на Полю, отчего та моментально опустила свой взгляд, покрываясь румянцем. Нет, не от стыда или неловкости, а от эмоций, которые она сейчас пытается сдержать. — Я понимаю, у вас там свои тараканы и «шуры-муры», но, Пелагея, ведь мы с тобой с самого начала договаривались, что все ваши личные недомолвки и прочее вы оставите за пределами этого шоу. Ты сама лично пообещала мне, что всё будет гладко, без всяких ссор. И что я вижу? Да одними вашими взглядами простого смертного убить можно. Я не понимаю, что вы там выясняете всё между собой? Год назад ещё не разобрались что ли? Ладно Дима – он сам по себе, «ночной хулиган», всё успокоиться не может, но ты-то куда? Замужняя ведь женщина, Полька. Чего вы мне тут разборки свои устраиваете? Мы все так скучали друг по другу, а вы своими ссорами всю атмосферу портите, — слишком громкая речь продюсера достаточно яро отразилась на бедной Поле, которая уже максимально измяла подол своей красной юбки. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не расплакаться прямо у нас на глазах, до боли прикусывая нижнюю губу. Я видел это. Чувствовал. Этот год ее действительно сильно изменил. Хотите точнее? Он попросту ее сломал. Она стала слишком близко к сердцу воспринимать всё. Эти слова Аксюты можно было смело пропустить мимо ушей, тем более, что хоть в чём-то, но он прав. Вот только Пелагея явно была другого мнения. Да и я знаю, как она не любит, когда ее отчитывают или ругают. Мой маленький капризный ребёнок. И что бы она там не говорила и не пыталась мне доказать, она всё равно осталась той самой хрупкой и беззащитной Полей, которую я никому и никогда не смогу дать в обиду.

— Поль, выйди, пожалуйста, — опуская свой хмурый взгляд в пол и шумно выдыхая, я надеялся, что Пелагея просто послушно встанет и покинет эту чёртову комнату. Ей самой же так будет лучше. Но нет, эта особа даже и не собиралась этого делать. Она неподвижно сидела в той же позе и, хлопая ресницами, смотрела на меня удивлёнными глазами. — Тебя там Полина ждёт. Всё, иди, пожалуйста, к ней, — за мгновение сократив расстояние от туалетного столика до дивана, я аккуратно взял блондинку за локоть и всё же заставил подняться с мягкой поверхности. — Иди, Поль, иди, — потихоньку подталкивая Ханову к двери, я заметил, как она вздрагивает от каждого моего прикосновения и даже пытается сопротивляться.

— Дим… — не дослушав дальнейшие слова Пелагеи, я в буквальном смысле вытолкал ее за дверь, после чего развернулся обратно лицом к Аксюте.

Как бы сильно я не был зол сейчас на Полю, которая действительно уже начала перегибать палку со своими чувствами, я все равно не допущу, чтобы хоть кто-то доводил ее до слёз. Она не заслуживает такого отношения к себе. Кто угодно, но только не она. Достаточно того, что эта девочка пережила из-за меня. Сколько слез она пролила, сколько нервов потратила. Интересно, а за что она ненавидит меня больше? За само предательство? Или за мучительные и долгие секунды без меня?

— Юрий Викторович, зачем вы так с ней? Вы же видите, что она сегодня и так вся нервная, ещё и вы со своими претензиями. Она же девушка, в конце концов, — продолжая стоять к двери спиной и не отходя от неё ни на шаг, я внимательно смотрел прямо на мужчину, искренне надеясь, что мы побыстрее закроем эту тему. Навсегда.

— Что-то ты не сильно задумывался о том, что она девушка, когда стоял перед ней в нахальной позе, запустив руки в карманы, — подколоть меня Аксюте действительно удалось. Осуждаю его за столь некорректное поведение по отношению к Поле, хотя сам-то ничем не лучше.

Едва заметно усмехнувшись, я устало пробежался по всей комнате беглым взглядом в поисках хоть каких-то слов и оправданий. Хотя, почему я должен оправдываться? Ничего такого мы с Пелагеей ещё не сделали. Ещё не сделали.

— Дима, я всё понимаю, но постарайся и ты меня понять. Возвращение «золотого состава» просто взорвёт всю публику. Уже взорвало. Ты глазки-то свои раскрой и только посмотри, сколько всего уже появилось в социальных сетях, а мы ведь ещё даже не выходили в эфир. И мне ли скрывать, кого больше всего рады видеть телезрители? — уже представляю эти надоедливые статейки с глупыми названиями «любимая парочка снова вместе». — Я же говорил вам, что мне не нужно, чтобы вы играли на камеру и притворялись друзьями, ну, или кем вам там удобней. Я просто хочу, чтобы на съёмочной площадке присутствовала прежняя атмосфера. Понимаешь, о чем я? Чтобы мы работали все дружненько, как и раньше. Вот эти ваши ссоры здесь совершенно никому не нужны. А если на финале вам приспичит поругаться и снова выяснять отношения? Ты мне предлагаешь тогда экстренно прямой эфир прерывать?

— Юрий Викторович, зачем вы всё драматизируете? Какой финал? Какие выяснения отношений? Слепые прослушивания мы же сняли идеально. Чем вам там атмосфера не понравилась? — закатив глаза, я спиной облокотился на дверь и устремил свой взгляд в потолок. И почему вы все такие, мать вашу, сложные?

— На слепых прослушиваниях вы действительно отлично справились, придраться не к чему. Но мы сейчас разговариваем о прямых эфирах, где невозможно уже будет что-то исправить. Вы с Пелагеей…

— Да причём тут вообще Пелагея? Зачем вы разговариваете с ней на эти темы? Она замужняя девушка, и, поверьте, ей эти ваши разговоры вообще не нужны. Я сам к ней цепляюсь и провоцирую ее на ссоры. Знаете ли, не очень мне комфортно работать с человеком, с которым я чуть в ЗАГС однажды не ушёл. Поля меня всячески игнорирует, а меня это раздражает, вот я и придираюсь к ней, — в принципе, доля правды в моих словах была. Может быть, если бы я постоянно не дёргал Пелагею и не пытался начать разговор, то никаких бы ссор и вовсе не было, а она так и продолжала бы ходить с мертвым и отрешённым лицом, не обращая на меня никакого внимания.

— Ты? Пелагею? Не она тебя? — удивлённо изогнув бровь и усмехнувшись, Юрий Викторович встал со стула.

— Послушайте, какая вообще разница, кто и кого цепляет? Мы не выносим это на съёмочную площадку и делать этого не собираемся. Что ещё нужно? То, что между нами остались какие-то недомолвки, это, извините, конечно, только наше с ней дело. Мы сами как-нибудь всё решим и уладим. Не лезьте вы к Поле с лишними вопросами, ей и так тяжело, — я говорил ровно, не повышая тона, из последних сил пытаясь объяснить продюсеру, что волноваться ему уж точно не имеет никакого смысла.

— Ну, хорошо, допустим, ты меня убедил, и за прямые эфиры я могу быть полностью спокоен, — положительно кивая головой, Аксюта поднял руки в стороны и, слегка прищурившись, присел на туалетный столик. — Ты мне только объясни одну вещь, потому что сам я никак этого понять не могу. Чего вы всё поделить не можете? Полька давно замужем, дочь у нее есть, а вы продолжаете тут страсти свои крутить. Смысл, Дим?

— Ну, если есть, что крутить, значит, и смысл тоже есть, Юрий Викторович, — а разве не так? — Надежда, как вы знаете, умирает последней.

— Будьте аккуратней там со своими надеждами, Димочка, — тяжело выдохнув, продюсер ловко слез с туалетного столика и вернулся к стеллажам с документами, начиная что-то там искать.

— Пообещайте, что вы больше не будете разговаривать с Пелагеей на эту тему. Если что, вы лучше мне говорите, а я постараюсь исправить всё, что будет в моих силах. Мы правда стараемся сдерживаться, но у нас пока не особо это получается, — разместив уже одну свою ладонь на ручке двери, я упрямо дожидался ответа Аксюты.