Дым и металл (СИ) - Мади Скайла - Страница 4

— Хочешь подождать…

— Снаружи? — выдыхаю я, не заметив, что задержал дыхание. — Да. Даю тебе десять минут. Затем мы должны уходить.

Она кивает, я же разворачиваюсь и покидаю комнату. За пределами маленькой обувной коробки, называемой квартирой, я сползаю по стеночке и сажусь. От этой позы моя спина болит и ноет грудь, но ноги горят от облегчения. Я хочу остановиться. Не могу подгонять себя и дальше. Я закрываю глаза лишь на секунду, и тело расслабляется, не особо сопротивляясь.

Эмили

Указательным пальцем я скольжу по кнопке с нулем, и каким-то чудом идет соединение. Несколько минут назад я решила позвонить в свою больницу. Полагаю, не повредит дать им знать, что на данный момент происходит в моей жизни. Когда все закончится, я не хочу остаться ни с чем. Сестринское дело — это все, что у меня есть.

Я поворачиваюсь спиной к двери, надеясь, что это приглушит мой голос и не разбудит Джая. Хватаюсь за ремень тяжелой сумки и закидываю ее на плечо. Я упаковала все, что у меня есть. Еще одна вещица и, уверена, моя сумка лопнет и разойдется по швам.

Сердце колотится в груди и чувство, что делаю что-то не так, усиливается. Мне оно не нравится. То, как сжимаются ребра и давят на легкие.

— Ал…

На линии наступает гробовая тишина.

— Алло? — Я нервно тяну за длинный телефонный вьющийся шнур и вижу, как отрубленный конец болтается между моих ног, щекоча кожу.

Вот же черт.

Прекрасно зная, кто позади меня, я медленно убираю трубку от уха и смотрю через плечо. Сердитые голубые глаза смотрят в мои, и я с трудом сглатываю, чувствуя, как жар распространяется по моей коже.

— Серьезно? Ты собираешься сделать звонок, когда мы в бегах? — Джай подбрасывает нож, которым перерезал провод, и я вздрагиваю, когда металл наполовину входит в полированное дерево.

— Я хотела позвонить в больницу.

Джай протягивает руку и тянет за шнур, выдергивая трубку из моих рук. Она падает на пол, едва не задев мои ступни.

— Мне плевать куда. Никаких телефонных звонков. Мы не можем рисковать, пока все это не закончится.

Я хмурюсь и упираю руки в бедра.

— Этому телефону двадцать лет. Разве его можно прослушивать?

Он подходит ближе, пытаясь запугать меня своим огромным телом.

— Не в этом дело.

— А в чем?

— Мы должны перестраховаться. Пока я не нашел брата, а сердце Черепа продолжает биться, нам придется залечь на дно. — Он протягивает руку к моей сумке. — Мы можем поговорить об этом позже. Давай сумку, я понесу ее. Мы пробыли здесь слишком долго.

С раздражением я снимаю сумку с плеча и вкладываю лямку в его ладонь. Он взвешивает ее, прежде чем перекинуть через плечо.

— Я вполне способна…

Я замолкаю. Судя по тому, как Джай хмурится, он тоже слышит их. Сирены. Они все ближе. Чувствую свинцовую тяжесть в желудке.

— Черт, — ругается он, запустив пальцы в волосы.

Я замираю, ожидая, когда он скажет, что делать дальше. Наши взгляды встречаются, и я сразу это замечаю: он в таком же ступоре, как и я.

— Джай? Что нам делать?

Он снова ругается, закусив нижнюю губу, судорожно думая. Мое сердце бьется все быстрее и быстрее с каждой секундой, которую он тратит на раздумья.

— Джай?

— Ладно. Ладно. Э-э... — Он проводит рукой по волосам, по лицу и выдыхает. — Нам нужно держаться в тени, пока не найдем себе машину — желательно старенькую — ту, что не оповестит всех о нашем присутствии.

Я киваю, дыша слишком часто и тяжело.

— Это будет легко, в таком-то районе.

— Верно.

Большой теплой рукой он хватает мое запястье и, развернувшись, тащит меня за собой. Джай движется быстро, так быстро, что мы спускаемся по лестнице и возвращаемся на улицу в два счета. Сирены все громче. Они звенят в ушах, отчего мой мозг пульсирует и давит на череп. Сирены звучат так, словно они прямо за нами, но они явно еще на соседней улице. Это только вопрос времени, когда они обнаружат нас здесь, прячущихся в тени. Резко дернув за руку, Джай утягивает меня за большой бак. Мышцы бедер горят и болят, когда я приседаю, перенеся на них большую часть веса. Я не выдержу в такой позе слишком долго.

— Вон та, — шепчет он, показывая пальцем.

Я следую взглядом за его рукой, указывающей на побитый светло-серый седан восемьдесят какого-то года. Глядя на этот жалкий окрас, я уже скучаю по супербыстрой и суперкрутой тачке — первой, что мы угнали. Полагаю, этот седан — самый простой выбор. Со стороны водителя окно немного приоткрыто, что делает его легко взламываемым для такого человека, как Джай.

— Давай.

Я быстро следую за ним по дороге. Успеваю только оглянуться, а Джай уже взламывает машину и дергает дверь. Он стаскивает сумку с плеча и закидывает ее на заднее сидение. Его голубые глаза — черные в таком освещении, встречаются с моими, он отстраняется и выпрямляет спину.

— Последний этап поездки. Ты готова?

— Готова, — не мешкая, говорю я.

Ощущаю странный ком волнения в груди. Приключения. Неизведанные и неведомые, да еще и без Черепа. Как же я могу быть не готовой? Нам нужно отдохнуть, восстановиться и по новой обмозговать наш план. Джай придет в себя. Если мы не смогли навредить Черепу под землей, с его людьми под боком, то и здесь навредить не сможем. Не тогда, когда каждый на его стороне. И даже если брат Джая жив, шанс, что он продержится до рассвета после нашего побега, не велик. Череп убьет Джоэла, и когда это случится, Джая будет не остановить. Он станет разрушительной и страшной силой, как торнадо, бушующий на грани урагана. Он будет наполнен неослабевающей яростью извергающегося вулкана.

И кто сможет остановить это?

Джай

Би-и-и-и-ип!!!

Я подскакиваю, а желудок и сердце сталкиваются друг с другом в попытке протиснуться в горло. Руки инстинктивно сжимают руль и дергают его в сторону, возвращая машину на свою полосу. Тяжело дыша, бросаю взгляд в боковое зеркало и вижу грузовик, проехавший по встречке. Блондинка за рулем в машине за нами смотрит на нас, качая головой.

Как я ее понимаю. Усталость за рулем — опасная игра, и количество таких моих «засыпаний» устрашает. Это как игра в русскую рулетку, и только вопрос времени, когда я убью Котенка, себя и кучу других невинных людей, проезжающих по этой дороге.

По моим подсчетам мы в часе езды от места нашего назначения.

Лейк-Джордж. Я отдыхал там летом несколько раз, когда еще был ребенком, а пятнадцать лет назад мы продали наш домик у озера. Когда мы бежали из туннелей, я все размышлял, пытаясь придумать место, где спрятаться, пока не буду готов снова атаковать.

Потом меня осенило.

Озеро.

Там куча домов, и в большинстве из них живут только летом. Так как сейчас осень, уверен, что один конкретный домик у озера будет заброшен до следующего лета. Он принадлежит мистеру Дуни. Я знал его в детстве. Мистер Дуни был одиноким мужчиной, уже тогда в годах, и занимал домик у озера (подарок сына) недалеко от нашего. Мистер Дуни его ненавидел и много раз хотел продать, но не мог, потому что жена его сильно любила. Когда она умерла, он так и не смог заставить себя избавиться от этого места. Он даже живет там каждое лето, в дань покойной миссис Дуни.

Если жизнь была благосклонна к нему, и он еще жив, дом будет пуст, что делает его идеальным укрытием для меня и Эмили. Никто не найдет нас там... Если мы будем умными.

Еще один сигнал, и я подскакиваю, не подозревая, что мои глаза вновь закрылись. Женщина, которая едет за рулем машины справа от меня, заводит руку за спину и указывает на спящего ребенка не старше трех лет. Я дарю ей самый жалостливый взгляд, на который способен. Должно быть, он показался ей довольно сердитым, потому что она сразу же отворачивается.