Знамена из Пепла (СИ) - Шкиль Виктория - Страница 17

— Сандар, знай я, что эти блудницы обслуживают орков — обошёл бы их стороной. А что касается остального, то почему бы тебе не спросить своих советников — Таланора или Таласпира — кажется, они знают всё обо всём. Проели все уши наставлениями как надо вести себя в Атраване.

Сандар скривился так, словно надкусил незрелый лимон. Наполнил кубок по-новой. Для себя.

— Прошу, не напоминай о них. Редкие зануды! Не делай того, не делай этого, делай как мы говорим…— он скорчил глубокомысленную рожу, мастерски копируя менторский тон советников.— Бя-бя-бя…

Под конец он прыснул в кубок болезненным смехом. Молодые эльдары улыбнулись друг другу.

— Даемара тоже та ещё штучка,— пожаловался Сандар.— Была почти что своя, шутила, смеялась, пока не сошла на этот проклятый берег. Теперь изображает строгую исайринну.[5]

Он замолчал, воровато окинул взглядом комнату, будто разыскивал притаившуюся Даемару и неожиданно спросил:

— Слышал об Амаэле?

— Да. Этот забулдыга часто сидит в кабаке «Под Якорем», где поёт моряцкие песни за кружку эля.

— Я о городе,— уточнил он, опустошив второй кубок с вином.— Один из первых городов основанных эльдарами в Риенлисете. Ещё в Первую Эпоху. Его называли «Жемчужиной-Посреди-Пустыни» а позже — «Городом Упрямцев» за то, что население отказалось присоединиться к Исходу. На атраванских картах он называется Аль-Амаль. Тебе предстоит съездить туда с поручением. Не одному конечно. С тобой поедет хеир Лаккэнан.

— А-а…— Феранор оторвал алчный взгляд от кувшина.— Разве Амаэль ещё цел?

— Увы, разрушен всего пару столетий назад. Но сам город не нужен.

— Уже интересно.

— Ещё бы,— Сандар хитро прищурился.— Сейчас ты заинтересуешься ещё больше! Когда варвары захватили Амаэль, то не обнаружили в нём сокровищ. Часть была уничтожена самими жителями, а часть спрятана. Под Амаэлем есть обширная сеть подземелий и акведуков, до которых не смогли добраться враги. Сокровища города по прежнему находятся в них.

Феранор внимательно глядел на товарища, раздумывая, с каких пор в нём могла проснуться тяга кладоискателя.

— Значит это и есть обещанная возможность прославиться? Признаюсь, тогда на корабле я все представлял иначе.

— Ты всё неправильно понял,— Сандар заново наполнил кубок.— Я посылаю тебя не за золотом, хотя можешь прикарманишь сотню-другую монет. Всё равно большую их часть придётся отдать шаху за помощь. Твоя задача проста. Проводить туда Лаккэнана, а потом сделать так чтобы он вернулся обратно. Дальнейшее тебя касаться не должно.

— Не касается? — эхом повторил Феранор.— Если ты не забыл, то я — командир твоего эскорта. Моя обязанность охранять тебя, а не шататься по пустыне. Для таких поручений у меня полсотни улан. Давай с Лаккэнаном отправим кого-то из них. Вот, мой помощник Гвендиар кажется вполне подходящим. Или Каэльдар — я даже выпущу его из-под ареста.

— Есть ряд причин, по которым ехать должен именно ты, Феранор.

— Да ну?

— Во-первых, из-за твоей выходки. Надо тебе побыть где-нибудь далеко, пока всё это не забудется. Во-вторых, этого очень захотела Даемара. Её восхитило то как ты обращаешься с мечом. Сразить за один бой десять врагов — подвиг достойный легенды!

— Не было десяти,— буркнул Феранор, глядя на свои руки.— Девять. По двое-трое за раз.

— В таком деле важен общий счёт, а не детали. Все будут говорить о тебе как о победителе десяти орков и никто не вспомнит, что убивал ты их по одному. Как видишь, я держу свои обещания. Одну половину Славы ты уже заработал, осталось заработать вторую, вместе с кантом ревнителя и богатством.

Сандар поднял кувшин, взболтал, проверяя наполненность.

— Всего-то и надо что довезти нашего приятеля Лаккэнана до старых руин — остальное он сделает сам.

— Есть одно но, которое смущает меня в этой истории. Я очень не люблю загадки и тайны. К тому же я лучше выполню задание, если буду понимать его смысл. Что должен сделать Лаккэнан?

— Да ничего особенного. Просто найти и привезти одну большую толстую пыльную книгу. Выпьешь со мной?

[1] Бдительные (бедин.) — название атраванской городской стражи.

[2] Атраванское название орков.

[3] судья

[4] сотник

[5] учительница

Йиланы — дикое богомерзкое племя гор и пустынь Южной и Восточной Алькарии. Одежды не носят вообще, либо носят её как украшение или подчёркивание собственного статуса. Железо добывать и обрабатывать не умеют. Живут охотой и собирательством, но чаще разбоем и людоедством, нападают на караваны и кишлаки, похищают правоверных с городских окраин и путников на дороге. Отдельного упоминания заслуживает отвратительнейший обычай размножения ийланов. Среди них есть женщины, но они никогда не воспитывают собственных детей, а выкидывают новорождённых на поживу стервятникам. Для поддержания своей численности эти дикари воруют детей от трёх до десяти лет и воспитывают в своём кругу как людоедов. Воровать предпочитают изплемен бединов и бала, так как считают, что все у кого светлая кожа — испорчены духами и годятся лишь в пищу.

Каэль Арелин «Новые Народы»

Когда герои отправляются в поход, то почему-то всегда делают это на рассвете. Возможно, есть какая-то символическая связь между рассветом и началом нового дела. А может, как предположил Агаолайт — чтобы успеть вернуться домой затемно, если вдруг передумают.

Копыта звонко цокали по мостовой. Не до конца проснувшийся Феранор подрёмывал в седле. Рядом ехал одетый во всё белое сенешаль Лаккэнан, казавшийся в утренних лучах куском льда или бестелесным духом. За Феранором следовали широко зевающий Агаолайт и погружённый в собственные мысли Бальфур, которого взяли за знание языков. В конце медленно тянулся десяток угрюмых улан. Что думали о традиции начинать походы с утра они — осталось для Истории неизвестным.

За Закатными вратами отряд остановился. Обещанный шахом эскорт ждал их, вытянувшись вдоль дороги неровной шеренгой. Фыркали нетерпеливо ударяя копытами кони, звенело оружие, сверкали островерхие шишаки, горели медные маски двух десятков воинов в сине-жёлтых одеждах.

Похоже, их появление не стало неожиданностью только для Феранора и Лаккэнана.

— Сафуады? — сонно вытаращился на людей Агаолайт.

Сенешаль взмахом руки остановил отряд. Лицо его сделалось каменным, лишённым всяких эмоций. Он сощурился, искоса разглядывая людей.

— Вы только посмотрите на эти лица, на эту белую кожу, тонкие черты,— процедил он. — Разве это лица бединов или закопчённых хаммадийцев?! Я принял бы их за полукровок из Турл-Титла, не знай, что передо мной атраванская аристократия! Тысячу лет эти подонки брали себе в жёны самых красивых женщин, из всех особенно предпочитая перворождённых. Это из-за них пираты разоряют побережье, захватывают наших сестёр и дочерей!

— Лучше я буду говорить с ними,— поспешил вмешаться Феранор.

Он уже знал, что его спутник происходил с островов у западного побережья, которые часто подвергались набегам морских разбойников.

— Говорите,— согласился сенешаль.— Варвары уважают силу.

В сопровождении Бальфура Феранор проехал вперёд, осадив коня не доезжая до людей двадцать шагов.

— Я — капитан Феранор ан-лорд Мистериорн! — он попытался придать своему голосу побольше стальных ноток.— Кто среди вас агис Митрасир?

Не дожидаясь пока Бальфур закончит перевод, из рядов сафуадов выехал молодой воин с тонкими кисточками усов и скупым мазком бороды. В его чёрных глазах, когда они смотрели на Феранора, начинали плясать лукавые огоньки.

Капитан наморщил скрытый под забралом лоб, вспоминая, где мог видеть это лицо и этот взгляд. И вспомнил. Когда воин заговорил сомнения рассеялись окончательно.

— Правильно говорить «агыз»,— голос его звучал слегка гнусаво, но на хорошей талье. — Это я, алялат. Моё имя Митр ас’Саир ибн Хасси. Но ты, алялат, можешь называть меня Митрасир, если тебе это проще.