Знамена из Пепла (СИ) - Шкиль Виктория - Страница 70

— Я не лгу! — Феранор дёрнулся, но Рооспрат держал его крепко.— Тали, скажи им…

Девушка покачала головой.

— Не скрою, он бегал за мной, старался услужить. Мне симпатизировали его мужественность и бравый вид, я старалась быть доброй к нему. Возможно, он принял это за нечто большее. Я такого не ожидала и уж конечно не думала, что он приедет сюда.

— Что ты говоришь? А как же твои слова…

— Довольно! — лорд Кейси повелительно поднял руку.— Он домогался невесты моего сына, значит пусть его судьбу решает Эллан. Так будет правильно.

Если Эрандил не был доволен этим решением, то виду он не подал. Все выжидательно посмотрели на парочку. Наследник Кейси кивнул, погладил локоть невесты, обменялся с ней взглядом и объявил.

— Пусть уходит. Я думаю, он не такой непроходимый глупец как считает Тайлас, всё понял и больше не станет нам досаждать. Ведь не станешь?

Лорд Кейси нахмурился, поджал губы.

— Ты уверен?!

— Абсолютно. Не хочу портить этот день и своё настроение чьими-то наказаниями. Идём, любовь моя. Нас ждут.

Удерживаемый наёмником Феранор впился в её спину глазами. Неужели она так спокойно уйдёт? Хотя бы один мимолётный взгляд, брошенный вскользь, через плечо! Нет. Ушла и не обернулась...

В шатре осталось несколько слуг, мужская половина Эрандилов и лорд Кейси, который сказал:

— Выпусти его!

Феранора толкнули, отчего он едва не распростёрся ниц перед Каэлем Кейси.

— Мой сын слишком мягок,— сказал лорд.— Но я — нет! Я немедленно отправлю гвармола в Гуин, рассказать о тебе. Поэтому сейчас ты сядешь на своего коня и уедешь так далеко, как только сможешь. Лучше сразу за Белленголн. Иначе будешь отвечать за свои преступления перед хранителем города.

Феранор слушал его с полным безразличием. Щёки его пылали от унижения. Ничего более страшного с ним произойти уже не могло.

Эрандил скрестил на животе руки, безмятежно прикрыл глаза и будто даже дремал. Тайлас смотрел на лорда «единорогов» так, словно на его глазах свершалось предательство.

— Подождите! — встрял он.— Милорд, вы всерьёз намерены его отпустить?

— Конечно.

— Но он же вернётся…

— Значит, Эллану это станет уроком. Лорд Эрандил, вы думаете иначе?

Эрандил раскрыл глаза, тряхнул серебристыми локонами.

— Нет, милорд. Молодежь должно учить. Я с вами согласен.

— Тогда закончим, меня ждут важные дела. Почему этот koylen[7] ещё тут? Вывести его.

Феранор повернул голову, посмотрел на свой меч. Каэль всё понял.

— И пусть железку свою заберёт.

***

— Меня зовут Фоярн Хирч,— представился Рооспрат.— Запомни меня альв. Потому что я тебя убью.

Феранор промолчал. Ему так часто грозили убить, покарать, отомстить, что он перестал обращать на это внимание.

Его вели, чтоб не сказать тащили, за шкирку как шкодливого щенка. Гости замечали, оборачивались. Он едва успевал переставлять ноги.

— Тогда, в харчевне ты прикончил моих друзей,— продолжал гордландец.— Я поклялся отомстить за них…

Тут Феранор не выдержал, вздохнул, устало возводя очи к облакам.

— Ещё один мститель. Надеюсь, ты проживёшь долго, Борода.

— Не понял?

— Перед тобой длинная очередь.

У коновязи его выпустили. Позволили самому отвязать коня. Сидя в седле, он в последний раз оглянулся, окинул взглядом луг с рядами праздничных шатров. И пустил коня лёгкой рысью. Ничто больше не держало его ни в Гуине, ни в ближайших окрестностях, ни во всём Эльвеноре.

***

Жених вёл невесту на холм. Гости веселились с удвоенным пылом. Отовсюду лилась весёлая музыка, в песнях прославляли любовь, деяние первых эльдар, мудрость лордов. Слуги разносили подносы с рыбой и дичью. Вина текли рекой. Слышались здравицы и поздравления.

Шестеро людей седлали коней. У всех на груди горел начищенный медью знак — круглая бляха с раскинувшим крылья фениксом. Ремни с мечами туго перетягивали серебристые эльвенорские кольчуги. У сёдел поблескивали топоры.

Выехав на большак, они поскакали строго по следам Феранора.

[1] Ориентировочно сентябрь

[2] Название луны.

[3] Группа островов у побережья Эльвенора

[4] Эльдар живущий в Турл-Титле

[5] Глава Дома «Алмазного Единорога»

[6] Рыжая Борода (талья)

[7] Не смогла точно перевести это выражение. Koyre – собака, koylen что-то производное от нее. Подозреваю намёк на родственную связь.

Едва отъехав от предместий Гуина, Феранор сразу свернул с дороги, быстро укрывшись за стеною деревьев. В лесу он соскочил с седла, затянул коня глубже в чащу, а сам укрылся в кустах. Не прошло и нескольких минут как на дорогу, в галопе, в клубах пыли, с топотом, храпом и бряцаньем вылетело полдесятка всадников в цветах «фениксов». Сверкнула рыжиной бородища Фоярна Хирча.

Похвалив собственную смекалку, Феранор однако на дорогу возвращаться не стал. Не найдя его погоня неизбежно повернёт обратно. Взяв коня под уздцы, он повёл его через лес, в прежнем направлении на Север.

В груди присутствовало странное ощущение пустоты. Его мучила боль, не физическая и от того куда более сильная. От неё хотелось выть и рычать, биться о деревья, разодрать голову руками. Этот её равнодушный тон… а холодный взгляд, пронзающий сердце острее стрелы?!

За что она поступила так с ним? Она вселила в него надежду, он верил ей, рвался к ней, презирая опасность, готов был бросить всё, что ему было дорого и уйти на Край Света, но лишь бы с любимой…

Как она могла его обмануть?!

Уж не было ли всё задумано с единственной целью посмеяться над ним? Метнуть ему в лицо его бедность, демонстративно предпочтя богатого кавалера? Она здорово посмеялась над его наивностью. Он унижен. Растоптан. Остаётся только броситься на свой меч, чтобы смыть кровью позор. Пусть увидит, как далеко зашла её шутка. Пусть пострадает, помучается так же как мучается сейчас он…

— Тьфу! Ну, я и дурак!

Феранор тряхнул головой, размахнулся и с силой ударил себя по щеке. Раз, другой.

«Кому ты сделаешь хуже, наложив на себя руки, Пустоголовый? Не обманывай себя, им плевать, Талиан о тебе и не вспомнит. Не забывай, ты прах у них под ногами!»

Лошадь его фыркнула и согласно тряхнула гривой.

— Пора перестать играть по их правилам,— сказал он себе вслух.— Они изгнали меня. Но зато теперь я свободен. Свободен от любых обещаний!

Деревья начинали расти гуще, меж сплетенных ветвей не было ни малейшего просвета, становилось мрачно и тихо. У оврага притулился сухой мёртвый вандад — последнее напоминание о том, что когда-то здесь была сторожевая роща. Потерявший кору ствол отливал молочной белизной, раскинутые в стороны длинные тонкие ветви напоминали кривые паучьи лапки. Толстые корни, наполовину выдранные из земли, как бы в смертной муке, переплетались змеиным клубком.

Феранор сам чувствовал себя подобным вандадом — опустошённым, вырванным с корнем, брошенным и забытым. Он осторожно снял с пальца кольцо — то самое, отданное Коэнной, в котором прятался джинн Асдашир — дотянулся до ветки вандада и осторожно нацепил его на корявый сучок. Ему почудилось, что кто-то смотрит на него сквозь зелёный сумрак листвы. Он обернулся. Никого.

Я не тянула тебя за язык,— отчётливо услышал он шёпот Даемары.— Ты сам дал согласие, сам заложил Коэнне свободу. Сто лет рабства, за каждый день проведённый здесь…

— Хватит,— Феранор взял коня за поводья, потянул за собой.— Я сыт вашей ложью по горло! Мы оба знаем, что ждёт осла солевара, когда тот не сможет возить корзины. Его отправят на бойню — это и будет единственной наградой.

Как ему неоднократно советовали, он уедет. За Белленголн, а если захочет, то и ещё дальше в Азарин. В Хортию! Лишь бы подальше от Высоких Домов и лордов, с их запутанными альянсами и вызывающих отвращение интригами. От таких типов как Балиан Кириан, Тайлас и лорд Эрандил. А главное подальше от Талиан!