Белая Бестия (СИ) - Положенцев Владимир - Страница 44

Анна открыла глаза. Прямо перед ее носом застыло черное дуло пистолета. Антрацитовый ствол отливал желтым, мертвенным светом луны, пробивавшимся через щелку в плотных оконных шторах.

— Ну что, гадюка, сама от страха подохнешь или тебе помощь требуется? — раздался сдавленный, но знакомый голос.

Ужас навалился тяжелой, черной горой, несмотря на то, что Анна готовила себя ко всяким неожиданностям. Но тут же собралась, подобрала нервы — не престало атаману отдельной бригады Белой армии гаснуть перед какой-то тенью.

Нащупала под матрасом скальпель, прикидывая, где может находиться лицо нападавшего. В следующую секунду лунный луч высветил ухо, слегка прикрытое светлыми волосами. И прежде чем подумала, что нужно, как наставлял Луневский, вступить в переговоры с «убийцами», ее рука приняла независимое решение.

Резкий взмах, как когда-то шашкой, и неизвестный захрипел. На Белоглазову брызнуло что-то теплое. Затем раздался выстрел. Пуля ударила в потолок и отрикошетив, разбила настольную лампу.

Почти сразу в палату вбежала ночная сиделка, включила большой свет, зажала рукой рот, чтобы не закричать. «Quel cauchemar, police», — произнесла она шепотом, а потом завопила во всё горло: «Police!»

Анна сидела на кровати, поджав под себя ноги, со скальпелем в руке. Рядом на полу корчился мужчина средних лет. В одной руке он держал немецкий «Люгер Р08», другой зажимал шею, из которой сочилась кровь.

Слезла с кровати, вырвала пистолет, нагнулась. Мужчина повернул голову, посмотрел на нее печальными, замутневшими от боли глазами.

— Боже, — Белоглазова застыла, словно ее полили каменной водой. — Не может быть. Петя?!

Дальше она даже не знала, что и сказать. Это был ротмистр Бекасов, тот самый с которым она была на задании в повстанческой армии Махно, и который был влюблен в нее без ума. Именно Бекасов снился ей только что и вот, пожалуйста, явление. Петя пришел её убивать. Он агент красных. Мир перевернулся.

Всё еще не веря своим глазам, Анна обернулась на застывшую в ужасе сиделку, крикнула:

— Чего стоите, окажите помощь человеку!

Крикнула по-русски, но сиделка всё поняла, бросилась к медицинскому шкафчику. Добежать до него не успела. В палату ворвались два санитара, старший доктор и… репортер газеты, который недавно брал у нее интервью. «Этот откуда здесь взялся?» — подумала Анна. В руках журналиста была фотокамера. Он быстро навел фокус, снял Белоглазову на фоне Бекасова.

— Вы целы, мадам? — только после этого спросил репортер. — Как вы можете прокомментировать ситуацию?

— Комментируйте ее сами, — устало ответила Анна. Она уже приняла решение — полицейских ждать не будет.

Все столпились возле «assassin», а Белоглазова вышла в пустой коридор, дошла до гардеробной, где хранились вещи больных, забрала свои из ячейки? 46. Тут же быстро переоделась. Простреленную Луневским кремовую накидку брать не стала. Вышла из госпиталя с торца здания. Увидела, что к центральному входу подъехала полицейская машина. Анна тяжело вздохнула, перелезла через невысокую каменную ограду и пошла в сторону мыса Антиб. Луна скрылась, началась моросить дождь. Темная ночь надежно скрывала ее от посторонних глаз.

— Кто-нибудь объяснит мне, господа, что это всё значит?

Николай Николаевич Юденич, по-утиному переваливаясь, расхаживал по небольшому рабочему кабинету своего загородного дома. На лице его застыла страшная обида, словно ему пообещали нечто удивительное и обманули. Он потряс газетой «Nice-Matin» перед лицами застывших полковника Васнецова — бывшего начальника контрразведки Добровольческой армии и поручика Луневского.

— Вы говорили мне, что операция «Красная Ривьера» продумана до мелочей. Белоглазову тихо заберет из клиники ее воздыхатель ротмистр Бекасов. Поместит ее в нашем конспиративном доме в Ле Руре. О якобы похищении напишут газеты. Агенты красных окажутся в недоумении — кто бы это мог сделать? Через трактирщика в Ле Руре, нашего агента, будет распространен слух, что похищение Белой бестии — дело рук тайной организации Москвы — «Красная Ривьера». Столь дерзкую операцию по похищению «героини» могла провернуть только серьезная компания. Коминтерновцы или кто они там, захотят установить связь с «Ривьерой». Таким образом, мы выйдем на террористическую организацию большевиков и уничтожим ее. Правильно я излагаю, господин Васнецов?

— Совершенно верно, ваше превосходительство, — кивнул полковник крючковатым, как у филина носом, огладив свою неизменную якорную бородку. — Но…

— И что же мы видим в результате? — оборвал Васнецова генерал. — Газета пишет о каком-то кровавом ужасе в госпитале Антиба. Белая бестия полоснула по горлу, цитирую: «напавшего на нее ночью разбойника, вероятно, агента Москвы, который должен был довершить дело покушения на героиню Белого движения Анну Белоглазову. Преступник задержан, а госпожа Белоглазова исчезла. Вероятно, ее похитили подельники раненного террориста». Вот и снимок прилагается. Бестия на фоне истекающего кровью вашего сотрудника, полковник, Петра Бекасова. Это что, я вас спрашиваю?

— Невероятно, господин генерал, — развел руками поручик Луневский. — Лично я выполнил всё, как было задумано. Легко ранил Анну у церкви Богоматери рядом с маяком. Правда, я не ожидал, что так быстро появятся жандармы. Пришлось несколько раз выстрелить для пущего эффекта поверх их голов. Мне удалось спрятаться у одной… словом, женщины. Затем с ротмистром Бекасовым, в вашем же присутствии, мы обсудили наши дальнейшие действия. Но что случилось в больнице, я ума не приложу.

Полковник Васнецов вынул из серебряного портсигара папиросу, обстучал ее о ноготь большого пальца. Юденич вопросительно на него посмотрел, сам он покончил с дурной привычкой, когда перебрался во Францию. Вспомнил, что Петр Николаевич тоже бросил курить, однако привычка «готовить папироску» у него осталась.

— Предполагаю, ротмистр Бекасов напугал Белоглазову, неожиданно появившись ночью перед ней. Вот Бестия и полоснула своего любезного друга по горлу, она ведь ждала нападения. Видимо, ротмистр переиграл, решил сначала пошутить, за что и поплатился. Анна сразу его не узнала.

— Но почему нельзя было заранее предупредить Белоглазову, что к ней придет ее дружок?

— Ваше превосходительство, мы с вами это обсуждали. Все должно было быть естественно и неожиданно для Бестии. Иначе она бы ждала своего Петю и могла волей — неволей сорвать весь спектакль. Мы заплатили главному редактору газеты, но ему стало интересно, как будут дальше развиваться события. Он посадил в клинику своего репортера, который там дневал и ночевал. Мое упущение, что я недостаточно точно проинструктировал Бекасова. Но он опытный контрразведчик, мне и в голову не могло прийти, что он захочет шутить с бывшей атаманшей, сорвиголовой. Их совместная операция в логове Махно — отдельная история. Повторяю, задача ротмистра была просто тихо «забрать» Белоглазову из госпиталя, что бы газетчики выдали это за похищение.

— Это я уже слышал, господин полковник. Мне не нужно несколько раз повторять одно и то же. Получается, я, поддавшись на ваши уговоры, просто оказался в луже. На до мной будет смеяться вся белая эмиграция. Что скажут Врангель, Деникин, Краснов, Кутепов? Подумать страшно. Генерал Юденич из руководителей Общества ревнителей русской истории переквалифицировался в контрразведчика, пообещал избавить юг Франции от агентов Москвы и успешно провалил всё дело. Так что ли?

— Нет, ваше превосходительство, — возразил Васнецов. — Ваша репутация не пострадает. Мы все исправим и успешно проведем операцию «Красная Ривьера».

— Что же вы собираетесь предпринять, господа? — уже более миролюбиво спросил генерал.

— В первую очередь попытаемся разыскать Белую бестию, — ответил Васнецов, разминая папиросу.

Табак ссыпался на мыски его начищенных до блеска ботинок, но он этого не замечал. Крошки падали на дорогой персидский ковер. Это с неудовольствием отметил генерал, но ничего не сказал.