Волчонок (СИ) - Салах Алайна - Страница 50

— Джен, мне нужно ехать. — соскакиваю с места и трясущейся рукой бросаю на стол тридцатку. — Тайлер не выходит на связь и я боюсь, что эта…женщина…

— Эй-эй, успокойся, Рика, — сестра поднимается следом и перекидывает сумку через плечо. — Возможно, Волчонок увлекся общением с грушей.. или что он там колотит. В любом случае, я поеду с тобой.

В молчании мы погружаемся в такси, и я уже собираюсь назвать водителю адрес нашей квартиры, но в последний момент передумываю и прошу ехать в спортивный клуб, где занимается Тайлер. Иногда он задерживается там, на добровольной основе тренируя новичков, и я очень рассчитываю, что сегодня ему попался кто-то особенно упорный.

Сердце колотится подобному взбесившемуся паровому молоту, когда я, выйдя из такси вижу, что в зале не горит свет.

— Возможно, он вернулся домой, Рика, и где-то оставил телефон. — успокаивающе говорит сестра, — Или..

Но я ее уже не слышу, потому мое дребезжащее паникой и дурным предчувствие сердце тащит меня ко входу, где я замечаю что-то темное, лежащее на земле. С каждым шагом уверенность в том, что это тело человека, крепнет. Пытаюсь идти быстрее, но ноги не слушаются. Кажется, все тело отказывается мне подчиняться, потому что я не дышу, не вижу и не чувствую, пока преодолеваю последние футы, чтобы убедиться в своем самом страшном кошмаре: это Тайлер лежит без движения. Его сумку валяется рядом, а чуть поодаль — разбитый мобильный.

Я с размаху рухаю на колени рядом с ним, но боли совсем не замечаю. Шепчу, бормочу, плачу, ощупывая его тело. Он теплый и дышит, и глаза открыты. Значит, самое страшное позади.

— Тай.. — лихорадочно глажу его лицо. — Это они, да? Тебя избили?

— Девять -один-один, — слышу за спиной отрывистый голос сестры. — Нападение на белого мужчину…

— Я в порядке. — негромко произносит Тайлер и касается пальцем моего лица. Даже сейчас пытается меня не пугать. — Когда скорая приедет, она со всем разберется.

— С чем разберется, Тай?

Я оглядываю его тело, на котором нет никаких признаков кровотечения, и ничего из того, чтобы могло объяснить, почему Тайлер до сих пор лежит на земле.

— Тай… — пытаюсь сглотнуть панику, вновь достигшую своего максимума. — Ты не можешь встать?

Ответом мне служит тот самый взгляд, который я видела лишь однажды, когда Тайлера заперли в камеру: боль и бессилие.

— Не могу.

— Рика, зайдешь потом ко мне в кабинет. — Доктор Поллак смотрит на меня многозначительно, что означает только одно: ее диагноз неутешителен и прежде, чем сказать о нем Тайлеру, она хочет обсудить его со мной.

— Вы можете говорить здесь, Элиза, потому что я все равно передам Тайлеру ваши слова.

Несколько секунд наставница оценивает выражение моего лица, и, очевидно, убедившись, что я настроена серьезно, подходит ближе и смотрит на Тайлера, лежащего на больничной койке.

— Мистер Нортон, утаивать диагнозы не в моих правилах, поэтому я буду с вами предельно честной: травма, нанесенная нападавшими, оказалась достаточно серьезной, чтобы лишить вас возможности передвигаться на несколько лет вперед, а при самом не благоприятном раскладе и на всю жизнь. От себя добавлю, что ваш организм крепок и молод, и медицине известны случаи, когда люди оправлялись и от более серьезных травм. Хорошая новость в том, что ваш мышечный каркас оказался достаточно крепок, чтобы защитить спинной мозг от повреждения, а это, поверьте, при вашей травме большая удача, потому что утечка спинальной жидкости могла в будущем обернуться необратимыми последствиями для всего организма.

Она делает паузу и смотрит на нас, чтобы убедиться, что мы ее поняли. Тайлер коротко кивает, давая Элизе знак продолжать, а я не в силах выжать из себя даже этого знака, стискиваю пальцы в карманах халат так сильно, что кости начинает ломить. Неделя, которую Тайлер находится в госпитале — худшая в моей жизни. Я забыла, что такое еда, отдых и сон. Я забыла, что такое улыбаться и разговаривать с семьей. Я хочу лишь одного, чтобы мой Тайлер вновь вернулся в полноценной жизни, а виновники были наказаны. Но, кажется, жизнь решила, что сполна одарила меня сказкой, потому что результаты проведенных тестов и снимки не приносят надежды на то, что в ближайшее время Тайлер сможет ходить, а все попытки полиции разыскать Глорию и ее хладнокровного робота, оказываются тщетными. По последним данным она заморозила банковский счет и покинула страну.

— Вам предстоит пройти длительный курс реабилитации, прием соответствующих медикаментов для уменьшения болевого синдрома и раз в неделю получать помощь психолога..

— Для чего? — перебивает Тайлер.

Доктор Поллак смотрит на него почти с материнской теплотой и с присущей ей деликатностью поясняет:

— Отказ от полноценного образа жизни — это всегда стресс для организма, и часто человеку требуется время и помощь извне, чтобы это принять.

Она замолкает и осторожно гладит мое плечо. Я знаю, что скрывается за этой недосказанностью: если верить статистике, пятьдесят процентов людей, оказавшихся в инвалидном кресле, предпринимают попытку суицида, а потому они всегда должны оставаться в зоне психотерапевтического надзора.

— Также я рекомендую вам предварительно озаботиться изменениями в интерьере вашего жилища в виду того, что мистер Нортон не может самостоятельно передвигаться, например, опустить замки..

Я даже не знаю, каких сил стоило Тайлеру дослушать все эти рекомендации, потому я сама была несколько раз близка к тому, что выскочить за дверь и разрыдаться. Мой Тайлер, боец и победитель, по воле безграничной человеческой ненависти прикован к инвалидному креслу, словно мало того, что ему уже пришлось пережить.

— Думаю, на этом можно закончить. — мягко произносит Элиза. — И помните, нет ничего невозможного. Забота близких и вера творят чудеса.

Когда дверь за ней закрывается, скрывая белую спину и темный пучок волос, перевожу взгляд на Тайлера и беру его за руку:

— Тай…

Он не выглядит грустным или подавленным: его лицо полно той решимости, которая проявляется всякий раз, когда он выходит на ринг, заранее зная, что победит.

— Не надо, Рика. — коротко сжимает руку, призывая не поддаваться панике, — Я встану.

***************

В нашем новом доме, в который мы переехали после того, как в нем был сделан ремонт, одна комната отведена под студию реабилитации: в ней размещено оборудование для тренировки позвоночника, подвесные тросы для механического поднятия ног, гантели, ремни-растяжки и много всего остального. Часть приспособлений заказывала лично я, а часть привез Кайл, который в последние месяцы стал частым гостем в нашем доме. Тайлер, который практически никогда не пользовался интернетом, теперь много времени проводит на YouTube, изучая комплекс упражнений, разработанный русским тяжелоатлетом, который получил перелом позвоночника с утечкой спинальной жидкости и, несмотря на приговор врачей смог поставить себя на ноги.

Одному Богу известно, чего мне стоит изо дня в день наблюдать, как Тайлер истязает себя в этом спортзале. Рычит от боли, без сил падая в кресле и, отдохнув, начинает все заново. С каким молчаливым терпением он принимает вынужденную заботу, когда я и нанятый отцом медбрат помогаем ему принимать ванну и переодеваться. Мне невыносимо видеть, как день ото дня ему приходится учиться жить со своим состоянием, и безумно боюсь, что однажды его железобетонная выдержка даст трещину, и я обнаружу другого Тайлера, потерявшего надежду и сломленного. До замирания сердца страшусь, что те жуткие пятьдесят процентов статистики заденут и нашу семью.

Вернувшись с работы, прохожу в гостиную, по привычке собираясь пойти в зал к Тайлеру, из которого он практически не выходит все эти месяцы. Бросаю на диван сумку и вдруг замечаю его, сидящего в своем кресле-каталке рядом с окном. В комнате царит полумрак, и он просто смотрит куда-то вдаль, погруженный в свои мысли. Все мои страхи концентрируются в одном точке в левой половине груди, от чего я срываюсь с места и со всех ног бегу к нему.