Понять. Поверить. Простить (СИ) - Леонова Светлана - Страница 51

— Я сама как-нибудь разберусь, как мне одеваться, — зло выпалила Настя. — А по поводу клиентов — я бы хотела заметить, что правила этики фирмы я не нарушаю, поэтому хочу попросить тебя больше не вмешиваться в мою работу. В этот раз можешь забирать Агапова, но больше я не позволю вмешиваться в мои дела. Это все?

— Анастасия, — Олег прищурил свои глаза и проговорил тихим, но довольно жестким голосом, — ты стала себе много позволять. Не забывай, что я твой начальник. Или после той поездки ты решила, что можешь диктовать мне свои условия?

Ага, вот то, чего Настя и ожидала — Олег никогда ничего не забывает. Рано или поздно наступит такой момент, когда он обязательно все выскажет. И теперь для нее этот момент наступил.

— А с чего это бы мне так думать? — ехидно заметила Настя. — Между нами ничего ведь не было. А те два поцелуя — я и сама прекрасно понимаю, что они ничего не значат. — И как можно более равнодушным тоном добавила. — Кстати, я давно хотела за них извиниться: не знаю, что на меня тогда нашло…

Олег сидел, не шелохнувшись, но своего жесткого взгляда не отводил.

— Если это все, — продолжила Настя, — то я пойду: у меня еще полно работы.

И так не дождавшись ответа, развернулась и вышла из кабинета.

Нет, искать расположение этого мужчины просто бесполезно. Настя готова признать свое поражение. Вот только на душе стало так горько и обидно, что просто выть хотелось. Надо ж ей было так влюбиться в этого непробиваемого мужчину. И что она в нем нашла? Деспотичный, бездушный. Хотя кого она обманывает. Стоит лишь вспомнить, как Олег утешал ее в больнице — разве можно назвать его черствым в тот момент? Или же та поездка на Майорку: тогда Олег предстал перед ней совершенно другим — Настя все никак не могла забыть его глаза и улыбку. А его пьянящие поцелуи? Ведь он и сам отвечал на них с не меньшим пылом. Нет, взять эту крепость Насте не под силу — нужно отступить. И пусть будет больно, но не больнее, чем мучиться от его постоянного игнорирования.

В этот день Настя задержалась допоздна. И не потому, что она хотела привлечь внимание Олега, а потому, что действительно было много работы.

Часы показывали бесчетверти десять вечера — пора уже домой собираться, так как завтра снова предстоит рабочий день. Настя быстро оделась и спустилась вниз. В холле она заметила охранника, смотрящего телевизор, и подошла к нему попросить выпустить из здания.

— Что-то вы припозднились сегодня, — заметил мужчина.

— Работы много, — ответила Настя.

Она уже собралась было к выходу, как ее внимание привлек сюжет новостей, которые смотрел охранник:

"Сегодня вечером в Москве произошло крупное ДТП с участием пьяного водителя. По предварительным данным водитель автомобиля "Хонда Аккорд" ехал с превышением скорости и на скользкой дороге не справился с управлением, автомобиль занесло и он врезался в остановку, на которой в тот момент находились люди, ожидавшие автобус. Все происходящее зафиксировала камера наблюдения, расположенная неподалеку, а также камера видеорегистратора проезжавшей неподалеку машины. Три человека погибли на месте до приезда скорой. Семеро пострадавших доставлены в больницу с травмами различной степени тяжести. Среди пострадавших есть двое детей, состояние одного из них оценивается как крайне тяжелое — врачи борются за его жизнь…"

Настя зацепилась взглядом за происходящее в сюжете, на покореженную груду металла, оставшуюся от автомобиля, на покореженную и вырванную с корнем из земли остановку, на видневшиеся следы крови на земле и вдруг ее словно подкосило от увиденного. Девушка выронила из рук сумку и в ужасе зажала рот рукой, чтобы сдержать рвущийся наружу крик. Ей стало казаться, что пол буквально уходит у нее из-под ног, и вдруг почувствовала, как крепкие руки подхватили ее, и она тут же ощутила спиной приятное тепло и крепкую опору.

— Что случилось, — услышала девушка у самого уха голос Олега.

— Там в новостях… — Настя сделала вдох и продолжила, — пьяный водитель сбил людей на остановке… Там были Эля с дочкой.

Глава 25.

Сквозь пелену боли и завесу сна я слышала голоса. Определенно, они мне снились, но слышала я их очень четко, хоть и большими урывками. Сначала они казались мне совершенно чужими. Но постепенно я стала их различать. Сначала я услышала бабушку — да, она всегда была рядом когда мне плохо. Так было с самого детства. И в этом сне она снова рядом со мной.

А потом на смену ей пришел голос папы. Он что-то ласково мне шептал, и на удивление я даже почувствовала тепло на ладони. И тут же передо мной возникли сцены: вот я еще совсем маленькая девочка, у меня очень сильная простуда и высокая температура. А папа приходит с работы и садится со мной рядом, берет меня на руки и прижимает к своей груди, укрывая одеялом и укачивая.

— Все обойдется, маленькая, все будет хорошо, — мне казалось, что я как и прежде слышу папин голос.

И снова приятное тепло накрыло мою ладонь. И я снова провалилась с темноту снов.

***

Виктор Сергеевич беспокойно вышагивал по коридору больницы. Рядом с ним была его мама — София Владимировна. Она сидела в кресле и пила успокоительное, которое ей несколькими минутами ранее принесла медсестра.

— Мам, еще раз расскажи, что случилось? — голос Виктора был полон боли.

— Витюш, я тебе уже говорила: вечером мне позвонила тетя Маша, она сказала, что к ней пришла Элина подруга, вся перепуганная, в слезах, сказала, что с девочками произошла трагедия и попросила мне передать. Настя была с их начальником — он-то и разыскал, в какую больницу их доставили. Ох-ох, бедные мои девочки, — расплакалась София Владимировна, — да за что ж им такое?

Виктор сел рядом с матерью, обнял ее и попытался успокоить:

— Не переживай, мам, все с ними хорошо будет.

Они долго сидели в коридоре, так как в палату медсестра их не пускала, пояснив, что Эле сделали укол снотворного и теперь ее не нужно беспокоить. Виктор закрыл рукой глаза и опять вспомнил как увидел дочь, лежащую в палате без сознания. Бедная его девочка, глядя на нее у него слезы наворачивались на глаза. Он привык, что все всегда находится под его контролем. Но с тех пор, как Эля покинула семью, Виктор всегда безумно за нее переживал. Он, конечно же, мог заставить дочь вернуться, но сам прекрасно понимал, что ее побег — это лучшее решение в сложившейся ситуации. Какая судьба ждала ее с еще неродившимся малышом? Кристина просто так бы не отступилась — Виктор даже боялся предположить, на что способна была бы его жена дальше, если она уже пыталась насильно отправить дочь на аборт, который уже ни в коем случае нельзя было делать на том сроке — это угрожало здоровью Эле. Виктор с восхищением смотрел на свою дочь, которая с похвальным упорством защищала свое неродившееся дитя, проявляя уже на тот момент свои материнские инстинкты. Он вспомнил то время, когда Кристина сама была беременной Элей: эта беременность стала совершенной неожиданностью для Виктора, но все же он поступил так, как должен поступить нормальный мужчина — женился на ней. Но, казалось, что Кристине этого было мало: она постоянно грозилась сделать аборт или вызвать преждевременные роды, лишь бы Виктор всегда исполнял любые ее прихоти. А он уже тогда привязался к ни в чем не повинному ребенку, который совершенно был не нужен собственной матери. Собственно говоря, и Ромка тоже никогда не был нужен Кристине — еще одним ребенком Кристина пыталась шантажировать Виктора, чтобы тот не подавал на развод — к тому времени мужчина уже настолько устал от капризов и упреков жены, нежелания заниматься семьей, что иного решения он просто не видел — хотел развестись и забрать Элю себе. Но с появлением Ромы Виктор собрал всю свою волю в кулак и смирился со своей несчастливой судьбой.

Как бы ни было страшно отпускать дочь одну, да еще и беременную, в неизвестность, но все же это безопаснее, чем жить с матерью-монстром. Виктор только попросил свою мать помогать внучке и держать его в курсе всего, что происходит в ее жизни.