Войны с Японией (От поражения к Победе. К 110-летию окончания Русско-японской войны 1904–1905 гг. и - Золотарев Владимир Антонович - Страница 42

Заслуживают внимания способы обеспечения скрытности подготовки вспомогательных крейсеров к боевым действиям и их развертывание из Черного и Балтийского морей. Подготовка и выходы крейсеров на океанские коммуникации были произведены настолько скрытно, что о них узнали только тогда, когда они приступили к осмотру пароходов, направлявшихся из Европы на Дальний Восток. Скрытность была достигнута путем маскировки крейсеров под коммерческие суда, вооружения их в открытом море («Смоленск» и «Санкт-Петербург»), прохода узкостей в ночное время, следования кораблей к месту действий в стороне от обычных путей движения торговых судов, приема топлива в открытом море и проведения других мероприятий.

Большой интерес с точки зрения военно-морского искусства представляют методы использования вспомогательных крейсеров на коммуникациях, связь с ними командования, обеспечение крейсеров информацией о движении судов с военной контрабандой и управление ими. Выход крейсеров на коммуникации в целях маскировки производился поодиночке с интервалами по времени до двух суток. Одновременно в назначенном районе действовало по два крейсера. Поиск противника производился как раздельно (каждым крейсером самостоятельно), так и совместно двумя крейсерами, следовавшими на расстоянии друг от друга до 70 миль (в пределах надежной радиосвязи). В целях маскировки крейсера меняли районы действий, а в пределах района — места крейсерства, чтобы не дать противнику возможность определить местонахождение крейсеров и принять меры по уклонению от них. Изменение районов крейсерства иногда сопровождалось переходом кораблей на сотни и даже тысячи миль, как это было с «Санкт-Петербургом» и «Смоленском», когда они покинули Красное море и перешли к мысу Доброй Надежды.

В военно-морской исторической литературе, ввиду незнания документов по боевой деятельности русских вспомогательных крейсеров в Русско-японскую войну, до сих пор считается, что тактика маневрирования районами боевых действий крейсеров при борьбе на коммуникациях и совместный поиск противника двумя крейсерами впервые была применена немцами в Первую и Вторую мировые войны. Анализ архивных источников показывает, что русские моряки задолго до Первой и Второй мировых войн успешно применяли эту тактику при действии вспомогательных крейсеров на океанских сообщениях в период Русско-японской войны.

В условиях ограниченных возможностей радиосвязи (не свыше 100 миль) и огромного удаления районов боевых действий крейсеров от Петербурга, где размещался Главный морской штаб, руководивший их действиями, русское командование нашло оригинальный способ поддерживания связи с крейсерами, обеспечения их информацией о движении судов с военной контрабандой и управления крейсерскими силами в борьбе на коммуникациях. Этот способ заключался в использовании сети морских агентов, находившихся в наиболее крупных портах Англии, Германии, Франции, Бельгии, Испании и других стран. Эти агенты информировали Главный морской штаб, а последний — командиров крейсеров через старших агентов в Суэце и на островах Зеленого Мыса о выходе из европейских портов на Дальний Восток пароходов с военной контрабандой. Правда, информация агентов о выходе судов с военной контрабандой, как правило, запаздывала, и командиры вспомогательных крейсеров часто не могли воспользоваться ею. Начальник Главного морского штаба в одном из своих докладов писал по этому поводу: «До сих пор сведения, получаемые от разных агентов о контрабандных грузах, идущих на пароходах в Японию, настолько запаздывают, что не представляются возможности своевременно этими данными воспользоваться. Сведения посылаются только по выходе пароходов из порта, а было бы желательно получить данные еще во время начала погрузки пароходов»³⁸. Связь между морскими агентами, Главным морским штабом и командирами крейсеров поддерживалась через иностранные телеграфные агентства с использованием дипломатического шифра. Эта связь была достаточно надежной. Имел место единственный случай, когда Главный морской штаб, с уходом крейсеров «Петербург» и «Смоленск» из Красного моря в район мыса Доброй Надежды, в течение 10 дней не мог установить с ними связи, чтобы передать приказание о прекращении крейсерских действий и возвращении в Либаву.

Переход 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток, закончившийся цусимской трагедией, пришелся на заключительный этап вооруженной борьбы на море.

Вопрос о необходимости усиления флота на Дальнем Востоке путем посылки эскадры с Балтийского моря не был чем-то неожиданным. Он неоднократно ставился еще до войны. Однако царское правительство и руководители Морского министерства, явно недооценивавшие флот Японии и переоценивавшие свои силы и возможности на Дальнем Востоке, не приняли должных мер к усилению флота на Тихом океане, хотя такая возможность у России была.

С началом войны, когда Тихоокеанская эскадра в результате внезапного нападения японцев потеряла несколько кораблей и была существенно ослаблена, вопрос об усилении флота на Дальнем Востоке вновь был поднят. Особенно решительно на этом настаивал вице-адмирал С.О. Макаров, который требовал срочно перебросить на театр военных действии эскадренные миноносцы и не возвращать назад отряд кораблей контр-адмирала Вирениуса, находившийся в то время в пути на Дальний Восток. Однако высказанные Макаровым предложения по этому вопросу не были приняты во внимание руководителями Морского министерства. Таким образом, правительство и высшее военное руководство не пожелало прислушаться к мнению людей, правильно оценивавших соотношение сил на Дальнем Востоке и настоятельно рекомендовавших усилить флот на Тихом океане.

Впервые решение о посылке эскадры с Балтийского моря на Дальний Восток было принято в апреле 1904 г.³⁸. Тогда же был решен вопрос и о составе эскадры. В нее должны были войти достраивавшиеся корабли по программе 1898 г., часть кораблей Балтийского флота и 7 крейсеров, которые намечалось купить за границей. Формирование эскадры и подготовка ее к походу были поручены начальнику Главного морского штаба контр-адмиралу З.П. Рожественскому. Однако и после этого все приготовления к отправке 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток велись крайне медленно. И только дальнейшее ослабление Тихоокеанской эскадры³⁹ после неудачного боя в Желтом море 28 июля (10 августа) 1904 г. заставило правительство России принять некоторые меры к ускорению посылки эскадры на Дальний Восток.

Если бы 2-я Тихоокеанская эскадра прибыла на Дальний Восток до войны или в начале ее, то в этом случае объединение двух эскадр привело бы к изменению в соотношении сил на театре в пользу русского флота. Но это своевременно не было сделано. Решение о посылке 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток, когда 1-я эскадра перестала существовать как организованная сила, а Порт-Артур, обстреливаемый японцами с суши, не мог быть использован в качестве надежной базы флота, теряло всякий смысл и неминуемо должно было привести к уничтожению флота по частям.

Во главе эскадры, как уже указывалось, был поставлен контр-адмирал З.П. Рожественский. В военно-морской исторической литературе Рожественский обычно освещается под общей рубрикой бездарных адмиралов. Как нам кажется, это слишком упрощенный подход к оценке личности Рожественского. Осуждая правительство и руководителей Морского министерства, в том числе и Рожественского как начальника Главного морского штаба, за бессмысленность посылки 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток при той обстановке, которая сложилась к тому времени на театре военных действий, мы не можем, однако, не согласиться с тем, что совершенный ею переход протяженностью в 18 000 миль в крайне сложной политической обстановке и при полном отсутствии на пути следования эскадры баз действительно являлся беспримерным в истории военно-морского искусства. Вряд ли бездарный адмирал мог бы в таких трудных условиях обеспечить успешный переход целого флота, состоящего из нескольких десятков боевых кораблей и транспортов. Для этого нужно было обладать большими способностями военного руководителя.