Пятый факультет - Любимка Настя - Страница 22

— То, что жива, я вижу, — протянула она, — а вот в порядке ли, еще под вопросом. Кто ты, девочка?

Резко села и закашлялась. Мой кашель перерос в смех. Какая замечательная у меня жизнь: не успела воскреснуть, как должна доказать, что я — это я, а не чужая вселившаяся сущность.

— Я жду! — напомнила о себе волчица.

Рядом с нами начал собираться народ. Их недоумение и недоверие легко читались на лицах. Как и готовность в случае чего вступить в бой.

— Вы знаете ответ, — успокоившись, произнесла я, не разрывая зрительный контакт с главой полукровок. — Я с Кошей восстановила в вас магию, наша связь исчезнет только со смертью одного из нас.

Три дня я доказывала окружающим, что я и есть та самая Хейли Сизери, с которой в свое время успело подружиться множество людей. Это пришлось делать потому, что такую меня, какой я сейчас была, не желали воспринимать всерьез. Мало того, не могли смириться с тем, что созданные ранее привязанности, теперь не имеют для меня никакого значения.

Больше всех, конечно же, возмущался дракон, огромная туша которого всегда находила удобный момент, чтобы меня повалить на землю и начать облизывать огромным длинным языком. Было неприятно, но не смертельно. Софи удивлялась тому, с какой скоростью регенерировало мое тело, и даже решилась на эксперимент. Поранила мою руку от запястья до локтя, а потом внимательно наблюдала за тем, как рана прямо на ее глазах затягивается.

Никто не хотел понимать очевидной вещи. Изменилась не только я. Изменились мы все. Разве прежняя Софи стала бы намеренно калечить свою названую дочь? То-то же. Вот только мои рассуждения вызвали бурю негативных эмоций у женщины. Собственно, этот самый выплеск и поспособствовал раскрытию моего нового дара.

Что сказать… я отчаянно жалела, что вообще открыла глаза и вынырнула из спасительной тьмы. Потому как я стала губкой, впитывающей все негативные эманации, выбрасываемые людьми и другими разумными существами. И если до того, как разгневалась Софи, это никак не ощущалось, то после ее «взрыва» ежедневно, час за часом, я собирала все: недовольство, агрессию, сожаления, ненависть, обиды.

Мое эмоциональное состояние было стабильным, а вот контроль над магией — нет. Я всегда пребывала в скверном расположении духа, не понимая, как должна избавиться от накопленных чувств. Меня постоянно раздражали окружающие, а особенно то, что они не могли контролировать свои ощущения и эмоции. Я могла находиться в лагере, а Элайза в лесу, но при этом я испытывала ее злость. Я буквально вытягивала ее из нее, а вот как от этого избавиться, не знала.

Почти пять дней я аккумулировала весь исходящий от студентов и преподавателей негатив. Впитывала в себя их страхи, переживания. Выслушивала не по одному разу, что со мной все будет хорошо и скоро я обязательно стану прежней. И как только это случится, мы найдем лорда Райана, которого я так сильно люблю. Ту Хейли, которой я была, тот факт, что окружающие лезут в ее личную жизнь, непременно бы смутил, я же грубо пресекала все разговоры на тему сердечных привязанностей. Никому не позволю вторгаться в мою душу, да еще давать советы.

В какой-то момент это стало невыносимым, и, не предупредив никого, я направилась к Золотому морю. Я не боялась, что со мной что-то случится. Для всех приспешников Велиареса — я своя. Они за версту почуют во мне порождение тьмы и не станут нападать. А уж если станут… Я не представляла как, но почему-то была уверена, что справляюсь. И никто из них не сумеет мне навредить.

— Подожди, Хейли! — крикнули мне в спину.

Я не сбилась с шага и не замедлила ход. С собой я никого не звала, и это проблемы Пенелопы, что она увязалась за мной. Вот ведь проныра!

— Да подожди же!

«Ни за что!» — мысленно скривилась от потока негодования и обиды девушки. Я хотела тишины и покоя, а не очередной сгусток эмоций. Увы, целительница все же нагнала меня и резко схватила за локоть. Она держала меня крепко, видимо, боялась, что я вырвусь и убегу. Сама же студентка тяжело дышала и склонилась будто в поклоне.

Я лениво раздумывала над тем, как этой хилой девчонке удалось выяснить и каким маршрутом я пойду, и вообще меня нагнать. Я иду уже полдня. Нюха оборотня у нее отродясь не было. Наша практика в лесу хоть и была запоминающейся, да все же колоссального опыта выслеживания не давала. Сплошные вопросы, на которые я все равно получу ответы.

— Ты… фух… быстрая, — с паузами выдохнула Пени. — Как ты могла?

— Руку убери, — хмуро потребовала я и сама разжала ее пальцы. — Бежать не собираюсь.

— А я догоню, — грозно заявила она.

— Да мне без разницы, догонишь или нет. Я хочу побыть в одиночестве. Все вы достали меня!

— Хейли… — ахнула Пени. — Тебе так плохо с нами?

Я раздумывала с минуту, а потом решила высказаться. Нет, я не рассчитывала, что она меня поймет, но надеялась, что, возможно, отстанет.

— А ты как думаешь? Каждый из вас ежесекундно испытывает какие-то эмоции. При этом негативные преобладают. И я забираю все это, оно скапливается во мне и не находит выхода. В данный момент я точно знаю, что ты обижена, немного злишься и при этом едва сдерживаешься, чтобы не наговорить мне гадостей.

Пени опешила и растерянно заморгала.

— Почему, Хейли, почему ты раньше не сказала об этом?

— Я говорила, вы меня не услышали, — спокойно ответила ей. — Стучаться в закрытые двери — терять время впустую.

— Но если все так, то тебе, наверно, очень плохо?

— А вот жалеть меня не нужно, — предостерегла ее.

— Ты изменилась, Хейли. Настолько сильно, что нам сложно приноровиться к тебе такой. Я понимаю, что это не оправдание, однако, — Пенелопа подошла ближе и ухватилась за мою ладонь, — пожалуйста, не отказывайся от помощи. Не отталкивай меня и своих друзей. Я готова узнать тебя заново и вновь доказать, что достойна твоей дружбы.

— И чем вы мне можете помочь? — усмехнулась я. — Никто не знает, как управлять тьмой. Вы, как и я, лишь мельком слышали о некромантах. Так чем вы можете мне помочь?

— Могу! — твердо сказала целительница. — Могу, Хейли! Ты… ты сейчас полная противоположность той, что была, когда владела блуждающими стихиями. Эмоции захлестывали тебя через край, сейчас же ты ледяная и зажатая. Как и ты обо мне, я точно знаю, что раздражаю тебя.

— И?

— У тебя даже взгляд не меняется. Ты внутренне недовольна и злишься, а внешне невозмутима и спокойна. Я считаю, что тебе нужно прокричаться.

— Что сделать?

— Покричать. Громко, со всей силы.

— Идиотская шутка, — прошипела я и дернулась из ее захвата.

— А я говорю, сделай так! — Пенелопа не собиралась сдаваться. — Когда мне было невыносимо плохо, я уходила в лес, Хейли. Я уходила и кричала так громко и так долго, пока не падала на землю от усталости. Тебе нужно разрядиться.

— С чего ты решила, что твой метод мне поможет?

— Я не гарантирую, что он поможет. Но тебе нужно избавиться от лишних эмоций. Сбросить груз, который принадлежит не только тебе.

— Ничего не выйдет. — Я все-таки вернула себе свою конечность и теперь шустро двигалась вперед, отталкивая ветки деревьев и огибая кусты.

Я не чувствовала в себе потребности кричать. Вообще ничего не чувствовала. Раздражение и неприязнь воспринимались неотъемлемой частью меня. Они мне не мешали. Меня нервировали люди и их несдержанность. Право слово, от мертвых было бы больше толку!

Я споткнулась и кубарем полетела на землю.

— От мертвых? — удивленно прошептала себе под нос.

Нет, я, конечно же, изменилась, но ведь не настолько, чтобы желать своему окружению смерти ради собственного спокойствия? С каждой секундой эта мысль приносила мне все больше удовольствия. И пусть не все внутри меня сопротивлялось подобной перспективе, какая-то часть меня была невероятно возмущена. Не просто возмущена, она была в ужасе, словно боялась, что я пойду на это. Собственно, я понимала, что вполне была готова убить.