Выбери любимый жанр

Сторожка у Буруканских перекатов (Повесть) - Грачев Александр Матвеевич - Страница 32


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

32

Стараясь по-прежнему держаться в своем укрытии, Колчанов двинулся вдоль правого борта халки. Время от времени он останавливался, включал кинокамеру. Тело его окончательно закоченело. Тогда он сильным движением ластов направился вертикально вверх и, словно поплавок, вынырнул из воды в двух метрах от лодки.

— Боже мой, а посинел-то весь! — воскликнула Пронина. — Ты же простудишься, Алеша!

— Совершенно сказочный мир! — восторженно кричал Колчанов, карабкаясь на корму лодки. Он сбросил маску, отстегнул акваланг и продолжал возбужденно кричать: — Рядом с сомами был, ближе, чем до вас! Сорок три сома насчитал. Настоящее чудо, братцы мои!

— Камера сработала? — равнодушно спросил Вальгаев.

— Сработать-то сработала, но света очень мало, боюсь, что ничего не выйдет на пленке. Нужно обязательно придумать какой-нибудь светильник…

— А чего ты будешь самодельничать? — берясь за весла, спросил Вальгаев. — Списался бы со специалистами, заплатил гроши и получил настоящий «Юпитер».

— Уже написал бате в Москву, — садясь за руль, говорил Колчанов. — Так разве это найдешь скоро?

Когда они вернулись на берег, здесь уже все было готово для лова сомов — четыре длинных шеста для «обвешивания» границ халки, ставная трехстенная сеть, сшитая и посаженная таким образом, чтобы ее полотнища хватило на всю глубину воды — от поверхности до дна. Погрузив снасти и ныряльные принадлежности в кунгас, бригада почти в полном составе во главе с Колчановым отправилась на лов.

Вот и буек. Пока Петр Григорьевич привязывал к нему кунгас, Владик, Шурка и Колчанов бросились в воду и принялись устанавливать шесты по углам халки. Вскоре эта работа была закончена. Теперь предстояло самое главное — окружить сеткой затонувшее судно так, чтобы нижняя подбора с грузилами плотно легла на самое дно, закрыв сомам выход из этого своеобразного сеточного вольера. Через десять минут сеть была выставлена и кольцо ее замкнулось. Проверять нижнюю подбору спустился Колчанов в акваланге. Доверить кому-нибудь Другому эту работу он опасался: достаточно малейшей неосторожности — и ныряльщик легко может запутаться в почти невидимой капроновой паутине. Он вернулся на поверхность минуты через три.

— Все в порядке, — сообщил он. — Грузила плотно лежат на дне. Теперь загоняйте кунгас внутрь квадрата, Петр Григорьевич, а мы вчетвером спустимся к сомам…

Ребята уже хотели было броситься в воду, но Колчанов остановил их.

— Стоп! Каждый возьмет в руку конец веревки, чтобы по нему вернуться в кунгас. Иначе можно уклониться в сторону и угодить в сеть. Ведь сомы так взмутят воду, что там ничего не будет видно.

Ныряльщики, вооруженные палками, один за другим скрылись под водой. Пока Колчанов спустился к халке, в ее трюме уже клубились тучи поднятого ила. То там, то тут вырисовывалась на секунду чья-нибудь расплывчатая фигура и снова исчезала.

Когда Колчанов достиг кормы, здесь тоже все было взбаламучено. Он угодил ногой на скользкую спину сома и инстинктивно ринулся было кверху, но потом овладел собой, опустился на дно халки и, ползая на четвереньках, на ощупь — вокруг стояли настоящие потемки — принялся баламутить воду палкой.

Сторожка у Буруканских перекатов<br />(Повесть) - i_005.jpg

То и дело он чувствовал, как рядом взыгрывала вода, — сомы никак не хотели покидать своего убежища. Владик, Щурка и Гоша уже трижды выныривали, чтобы запастись воздухом, и вновь скрывались под водой, не выпуская из рук веревок, а Колчанов в своем акваланге все ползал внутри халки, стараясь как можно больше взмутить воду и этим заставить сомов покинуть их убежище. Велико же было его удивление, когда он, перевалив через борт, обнаружил, что сомы не ушли далеко от халки, а прячутся под ее бортами с внешней стороны. Ему пришлось подняться на поверхность, дождаться, когда вынырнут все ребята, и сообщить им об этом. Только после того как ныряльщики тщательно обшарили всю халку с внешней стороны и взбаламутили там песок и ил, сомов удалось наконец выдворить. Когда все поднялись наверх, то увидели, что муть поднялась до самой поверхности, балберы повсюду плясали и трепетали, будто живые, а иные и вовсе потонули.

Поднять сеть в кунгас, казалось, было самым простым делом. Но не тут-то было! Битый час бригада боролась с могучей силой, удерживающей сеть под водой. Сом — одна из самых сильных рыб. Изгибаясь, он как бы упирается о воду, и вытащить тогда даже одну рыбину — дело нелегкое. А тут их были десятки, и притом настоящих великанов, размером до полутора-двух метров. Когда последний конец сети с тремя сбившимися вместе большими сомами был поднят в кунгас, он был загружен до предела. Иззелена-черные скользкие рыбы копошились, не в силах выпутаться из прочной капроновой сети. Никто, даже Колчанов и Абросимов, не видели еще такого количества сомов.

Пристав к берегу и выгрузив сеть вместе с запутавшейся в ней рыбой, бригада затратила остаток дня на то, чтобы выбрать рыбу из сети. Когда взвесили последнего сома и Петр Григорьевич подсчитал общий вес, оказалось, что улов составил почти тонну.

— Да-а, — раздумчиво говорил Вальгаев Колчанову, когда рыба была помещена в ледник, — а я-то думал, откровенно скажу тебе, что эти маски и ласты — детская забава. Если так дело пойдет и впредь, то у этой «забавы» — большое рыбацкое будущее. Так же можно, например, выявлять и облавливать скопление такого рыбного мусора, как косатка и горчак!

— Ты как в воду глядел, Матвей, — шутливо ответил Колчанов. — Мы так и делаем в пределах озера Чогор и прилегающих к нему проток. За лето выловлено тонн пять сорной рыбы.

— Умная штука, — размышлял вслух Вальгаев.

21. Последнее испытание

В двадцатых числах августа работа московской экспедиции подходила к концу. Весь состав экспедиции совместно с бригадой-школой молодых рыбаков-рыбоводов занимался теперь промыслом и сборами на озере Чогор и в его окрестностях. Студенты и молодые рыбоводы так сдружились, что находились вместе не только дни, но и вечера — они стали как бы единым коллективом: выпускали вместе сатирическую газету «Амурский ерш», проводили соревнования по подводному спорту, плаванию, ватерполо, устраивали концерты. Неизменным их судьей и заводилой был Петр Григорьевич.

Однажды он пришел в лабораторию, шепнул Колчанову:

— Дело к вам есть, Алексей Петрович, — и знаком показал на дверь.

Они зашли в комнату Колчанова.

— Неудобно при Надежде Михайловне, — сказал Абросимов в комнате. — Вот, почитайте…

Он протянул Колчанову два исписанных листка бумаги.

— Что такое? — Колчанов присел к столу и стал читать:

— «Хирономида и Букашка (басня).

Послала мать Букашку на берег реки и наказала принести чего-нибудь поесть. Бежит Букашка, песенку напевает. И вдруг видит — Хирономида сидит в лужице. Сидит и прихорашивается: то прическу поправит, то шляпку примерит, то платьице прикинет и так и этак, а то начнет подмазывать брови и наставлять ресницы.

Никогда еще не видела Букашка хирономид. Остановилась и смотрит на незнакомку, как баран на новые ворота. Потом говорит: „Ах, какая ты нарядная да разнарядная, модная-премодная, чисто царевна-лебедь. Ты, наверное, из самой столицы пожаловала к нам сюда?“ — „Да, я из столицы приехала к вам, чтобы научить вас, темных, уму-разуму. А что тебе надобно от меня?“ — спрашивает Хирономида.

„Хочу моды твои перенять, чтобы быть похожей на тебя“, — отвечает Букашка. „Ну что ж, перенимай, — говорит Хирономида, — только за это ты будешь прислуживать мне — стирать белье, мыть за мной посуду, таскать мою сумочку, когда я пойду на рынок…“».

Басня была длинная, а вывод укладывался в две строчки:

Мораль сей басни — дать урок,
Кому-нибудь пойдет он впрок.

Закончив чтение, Колчанов усмехнулся, взъерошил смоляную шевелюру:

32
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело