Мыс Чёрных сов - Лобусова Ирина - Страница 19

Нагнувшись, Зина подняла… несколько птичьих перьев. Они даже успели обсохнуть.

— Дай-ка! — Михаил взял перья из ее рук. — Как странно… Это перья совы.

— Здесь есть совы? — удивилась Зина.

— Нет никаких сов… — нахмурился старик, — никогда о таком не слышал.

В дверь позвонили, но звонок прозвучал так тихо, что в первый момент Зине показалось, что это галлюцинация. Да и сомневаться было от чего — часики показывали ровно половину первого ночи. Обычно в это время она уже спала, но не сегодня. Лежа в кровати, завернувшись в теплое одеяло, в мягком, домашнем свете уютной прикроватной лампы она листала новый учебник по физиологии — было необходимо повторить важный материал для завтрашних занятий. Чтение увлекало, поэтому спать не хотелось совсем.

За окном шел дождь. Унылая погода действовала на нервы. От промозглой слякоти была вечная сырость. Чтобы не видеть унылую мокрую улицу с повисшими, голыми ветвями деревьев, Зина плотно задернула шторы. В квартире стояла удивительная, необычная тишина, и Зина вовсю наслаждалась этим сладким моментом спокойствия. И вдруг раздался звонок в дверь. Звонили нужное количество раз — именно к ней.

Зина больше не дергалась от ночных звонков и не паниковала. Она прекрасно понимала, что теперь ее уже точно никто не арестует, пока она не найдет убийц рыбака и мотивов убийства. А вот потом… Что будет потом, не хотелось думать. Зине казалось, что будущего вообще нет. Его просто не существует. Значит, не о чем и думать. Остается только жить тем, что есть здесь и сейчас.

Звонок повторился. Теперь никаких сомнений больше не было. Звонили именно ей. С уютом было покончено. Так всегда и бывает в жизни — все хорошее обрывается самым неожиданным образом. Нехотя встав с кровати, Зина набросила теплую шаль и пошла к двери.

Распахнув дверь, в первую минуту она ничего не разглядела в темном подъезде. Но потом… Прислонившись к стене, закрыв лицо руками, стояла Маша. Это же Маша! По ее пальто стекали струи воды, натекая в большие лужи на выщербленных плитках пола. Непонятно, сколько бродила она под этим дождем, но вымокла основательно, на ней не было сухой нитки! Более жалкого зрелища Зина не видела никогда в жизни. От неожиданности она всплеснула руками. Но быстро придя в себя, схватила Машу за плечи и буквально силой втянула в коридор.

— Маша? О господи… Что происходит? Да войди ты наконец!

— Прости, что так поздно… Но мне идти больше некуда… Прости… Я не должна была приходить, — всхлипывала Маша.

— Не говори глупостей! — рассердилась Зина. — Идем немедленно в комнату! Ты же сама врач, знаешь, что бывает с человеком, если он так промокнет! Немедленно идем!

В комнате Зина достала сухую одежду и буквально заставила Машу переодеться и протереть ноги спиртом, который всегда у нее был. Затем отправилась на кухню ставить горячий чай. Когда чайник закипел, Зина сделала бутерброды, вернулась в комнату. Тяжело вздохнув, достала бутылку коньяка еще из запасов Каца. Без этого спасти Машу от простуды казалось проблематичным.

Зина налила щедрую порцию коньяка в стакан и заставила Машу выпить его. На лице подруги появился румянец. А насквозь промокшие волосы больше не выглядели так жалко.

— Ты прости меня, пожалуйста, что я свалилась к тебе как снег на голову, вот так, — снова начала Маша, — я думала завтра прийти, по-человечески, как полагается. В нормальное время. Но просто я заплатила за комнату только до сегодняшнего вечера. А сегодня вечером хозяйка меня попросту выгнала. Вещи я оставила в камере хранения на вокзале, а потом просто ходила по городу, по улицам. Было так холодно… И я не выдержала… Ты уж меня извини…

— Дура ты последняя, что не пришла раньше! — в сердцах выругалась Зина. — Ну как можно было раньше не прийти? Довела себя до такого состояния!

— Ты уж прости… Я виновата перед тобой… Не писала столько времени… И теперь не даю спать.

— Еще и не свадьбу не пригласила! — вырвалось у Зины. — А ведь я была твоей лучшей подругой!

Очевидно, это был серьезный удар, потому что, закрыв лицо руками, Маша вдруг разразилась такими рыданиями, что у Зины едва не остановилось сердце. Похоже, сама того не зная, она задела кровоточащую рану.

Крестовская снова бросилась к коньяку и заставила подругу сделать несколько глотков. Маша прекратила рыдать, тяжело вздохнула.

— Ты из-за этого в таком состоянии, из-за жениха? Поэтому и прискакала в Одессу? — принялась допытываться Зина. — Он тебя бросил? Перед свадьбой?

— Нет, — Маша печально покачала головой.

— Что тогда? Он арестован?

— Нет, конечно… Хотя… Я надеюсь, что нет.

— Маша, не темни! — Зина уставилась на подругу. — Говори прямо, раз уж ты ко мне пришла! Что у тебя произошло?

— Беда…

— Какая именно?

— Мой жених… он исчез.

— Как это — исчез? — не поняла Зина.

— Пропал без вести. Вместе с кораблем.

— Как это? — снова повторила Зина. Она села напротив Маши, глянула ей прямо в лицо. — Как возможно такое? Я не понимаю. Объясни.

— Постараюсь. Хотя я и сама мало что понимаю. Мой жених… Его зовут Леонид Капустин. Он служил на эсминце «Лейтенант Шмидт», который должны были перегнать в ремонтный док в Севастополь из Одессы. Была выбрана команда, которая должна отправиться в Одессу и перегнать корабль. Когда читали список, Леню назвали вторым. Он направился в Одессу. И все… пропал без вести.

— Поясни, — все еще не понимала Зина.

— Эсминец не пришел в Севастополь. Но и из Одессы не ушел. По документам в военном ведомстве такого корабля просто нет! Но я сама, лично, видела приказ! Мне Леня показывал. И я видела подпись того человека, который подписал приказ об отправке эсминца в док на ремонтные работы. Я даже фамилию запомнила! А мне говорят, что такого приказа никогда не было!

— К кому ты обращалась? — нахмурилась Зина.

— Сначала в Севастополе… К начальству Лени. На меня открыли большие глаза и заявили, что офицер Капустин попросил отпуск за своей счет на несколько дней. И ему вроде позволили. Но это неправда! Впрочем, мне так в самом начале сказали… А потом…

— Что потом? — хмурилась Зина, понимая, что все эти события не предвещают ничего хорошего.

— Потом… еще хуже, — Маша снова расплакалась, в этот раз Зина почти насильно заставила ее выпить стакан воды. — Потом мне заявили, что в списках офицеров морского флота Леонид Капустин не значится, и никогда не значился! Из меня сделали сумасшедшую! И это бывший капитан Лени! Глядя мне в глаза, такое сказал. Что в списке морских офицеров такой фамилии вообще нет, и никогда не было!

— Что за бред?! — развела руками Зина.

— Тогда я поехала в Одессу, — всхлипнула Маша, — чтобы найти того офицера, чья подпись стояла под приказом об отправке корабля на ремонт.

— Кстати, чья? — поинтересовалась Зина.

— Инженер-флагман II ранга Анатолий Маринов, — четко отрапортовала Маша. — Мне сказали, что это звание во флоте соответствует званию дивизионный комиссар в сухопутных войсках. То есть это очень высокое звание. И этот инженер-флагман служит здесь, при штабе, в Одессе. Он относится к высшему военно-техническому составу. Его подпись стояла под тем приказом!

— Ты не могла ошибиться? — Зина с печалью смотрела на подругу.

— Нет, конечно! Я здесь пошла к флотским. В штаб. И мне сказали, что такой человек действительно есть.

Он имеет право отправлять корабли на ремонт и ставить подпись под приказом.

— А в каком звании был твой жених?

— Старшина. Старшина Леонид Капустин. Он так мечтал заслужить звание выше… И ему уже пообещали младшего лейтенанта дать. Мы думали, что если он поедет на этот проклятый эсминец, то это ускорит получение высшего звания, — снова расплакалась Маша.

— И что произошло в Одессе? — спросила Зина, впрочем, уже догадываясь, что Маша ответит.