Мыс Чёрных сов - Лобусова Ирина - Страница 28

— Вы обознались, милая девушка, — приходя в себя, ответил Маринов. — Меня зовут Анатолий. Я много раз бывал в Севастополе, потому что я морской офицер, но с вами мы и там не встречались.

— Простите меня! — Зина приложила руки к груди. — Даже не знаю, как вымолить у вас прощение! Из-за меня вы поссорились со своей девушкой.

— Никакая она мне не девушка. Так, встречались пару раз, — пожал равнодушно плечами Маринов. — Видите, какая она оказалась? Так что все к лучшему!

— Все-таки не знаю, что сделать, как исправить то, что я так ужасно натворила, — актерствовала Зина, окончательно войдя во вкус. — Вы просто очень похожи на одного человека. Вы даже не представляете как… Но я дура, глупая. Я должна была понять, ведь вы намного моложе и красивее. Ох, простите меня!

— А знаете что, — улыбнулся Маринов, не спуская с Зины глаз, — я приглашаю вас провести со мной этот вечер. Если, конечно, ваши друзья не будут возражать.

— Они? Конечно не будут! — рассмеялась Зина, оглянувшись на столик, где сидели Маша и Цима-рис. — Они же только начали встречаться, души не чают друг в друге! И будут только рады остаться наедине.

— Тогда отлично, — Маринов галантно отодвинул стул, — прошу садиться.

— Я с удовольствием. Одну минуточку, только друзей предупрежу, — с этими словами Зина ослепительно улыбнулась Маринову так, как давно уже никому не улыбалась.

— Хорошо. Тогда я распоряжусь насчет шампанского. Вы ведь любите шампанское?

— Очень! — Зина потупила глаза.

По щелчку Маринова появились два официанта. С пола моментально исчезли раздавленные цветы, на столике появились зажженные свечи и ведерко с шампанским. Зина бросилась к своим друзьям.

— Все получилось! — прошептала она, низко наклонившись к Маше и якобы поднимая со стула свою вышитую бисером сумочку. — Он клюнул! Возвращайтесь домой без меня!

— Будь осторожна! — Голос Маши дрожал от страха. — Мне он не нравится!

— Не говори глупостей! Он очень интересный мужчина. Гораздо лучше, чем я думала, — тихо рассмеялась Зина. — Вы хоть немного изобразите влюбленных. Хотя бы ради моей безопасности. А то сидите так, словно горчицы объелись.

— А если он что-то заподозрит? Что тогда? — все не унималась Маша.

— Не паникуй раньше времени! Все, я пошла. Игра началась!

И с этими словами она вернулась за столик к Маринову, чувствуя себя просто на седьмом небе! Еще бы — ощущение от игры в матерую шпионку было просто непередаваемым!

— Ваши друзья не будут на нас сердиться? — Маринов налил ей шампанское.

— Ну что вы! Как я и говорила, они в восторге, — только теперь Зина оценила, каким верным ходом было взять с собой Сашу в ресторан.

— Разрешите представиться: инженер-флагман второго ранга Анатолий Маринов.

— О, как интересно! А я Зинаида… Капустина, — запнулась Зина, вспомнив фамилию жениха Маши. Больше всего ей сейчас была интересна реакция Маринова. — Я простой врач.

— Очень приятно! — Он просто галантно поцеловал ей руку. Зина была разочарована. Похоже, фамилия Капустин ничего для него не значила, вряд ли он смог бы так умело играть. — Вы мне очень нравитесь, Зинаида Капустина! — продолжил он. — И я надеюсь, что наше знакомство разовьется во что-то большее! За нас!

— За нас! — Зина подняла бокал.

Ресторан давно опустел, а они все сидели за столиком, смеялись, пили шампанское. Зина внезапно почувствовала удивительную легкость. Ее подруга и Саша давно уехали домой. А ей все не хотелось уходить…

Было уже около трех ночи, когда Зина осторожно вошла в свою комнату, сняв туфли на каблуках. Маша, конечно, не спала.

— Ну что? — строго спросила она, приподнявшись с раскладушки.

— Подвез домой на служебной машине и назначил второе свидание послезавтра, — прошептала Зина. Маша не спускала с ее сияющего лица встревоженных глаз…

Они гуляли вдоль моря возле желтой скалы, держась за руки, как два подростка. Рука Анатолия Маринова была крепкой и теплой. Солнечные блики танцевали на воде, окрашивая бирюзовые волны весеннего моря в изумительный цвет, словно сверху донизу насыщенный воздухом и блеском.

Это был удивительный день! Редкие прохожие не заходили так далеко в глубь пляжа, туда, где под склонами в море возвышалась знаменитая желтая скала, а наверх вели старинные лестницы и глухие извилистые тропки. Зина чувствовала себя счастливой. Как далеко было от нее это пьянящее ощущение счастья, как отложено было на черный день, находясь в потаенных глубинах души, за глухими, прочными камнями обиды, безнадежности… Но вдруг оказалось, что воздух, и солнечный свет, и теплая мужская рука могут проникать сквозь эти камни, вызывая сияющий свет, в котором солнечные частички танцуют в воздухе. И мир вокруг становится абсолютно другим.

С самого детства Зина знала: для того, чтобы излечить разбитую душу, окутав ее нежным облаком чуть солоноватого, терпкого воздуха, драгоценными частичками соленой влаги оседающего на коже, нет средства лучше, чем море.

Этот день был похож на подарок — неожиданный и такой счастливый, что Зина даже немного потерялась: счастье сваливалось на нее в последнее время не часто.

Все началось с того, что Маринов приехал за ней в воскресенье. Неожиданно, когда Зина его не ждала. Поднялся в огромную коммунальную квартиру, разбудил соседей, потому что перепутал звонок, и появился на пороге комнаты Зины, когда она и Маша были еще в постели. И обе они, сонные, заспанные, в ночных рубашках, были совершенно не готовы к его появлению.

Маринов был в штатском — простом сером костюме и накинутом поверх него черном плаще. Он галантно вручил Зине три белых гвоздики и, не обращая внимания на ее испуг, предложил поехать покататься к морю. Он сказал, что ждет ее в служебной машине внизу. И пусть не спешит, собирается, сколько нужно. А он будет ждать. Галантно поцеловав Зине руку, удалился, к восторгу Маши, которая после его ухода буквально принялась плясать по комнате, хлопая в ладоши и обнимая подругу.

— Странно… — Зина чувствовала себя не в своей тарелке. — Мы ведь договаривались встретиться в среду, а сегодня воскресенье. Чего это он вдруг, а?

Но Маша не слушала, заставляла ее торопиться. Когда Зина оказалась на улице, у подъезда стоял служебный автомобиль, тот самый, в котором Маринов подвез ее домой из того ресторана, где они познакомились. За рулем был уже не солдат, а мужчина в штатском.

— Знакомьтесь, — повернулся Маринов к ней, когда Зина, ежась, протиснулась на заднее сиденье, жесткое, покрытое прессованной кожей, — это Владимир, мой ассистент и правая рука. Он практически всегда со мной. Этот неоценимый человек в курсе всех моих дел. Без него я бы не справился!

— Очень приятно, — сказала Зина. Владимир, молодой блондин с невыразительным, каким-то рыбьим лицом, скользнул по ней неприязненным взглядом. Завел двигатель, и автомобиль, урча, покатил по тихим воскресным улицам, везя Зину к самому невероятному приключению в ее жизни.

В бывшем Александровском парке они вышли. Владимир припарковал автомобиль в одном из соседних переулков, и они пошли гулять. Где-то по дороге, спускаясь к пляжу, Маринов взял Зину за руку и так держал все время, пока по узкой, извилистой тропке они спускались к склону, на котором еще оставались заросли из прошлогодней травы и сорняков.

Желтая скала была для Зины символом детства. Все оно прошло здесь, на этом пляже. Как и все одесские дети, она столько раз взбиралась на скалу, что не могла и сосчитать! А потому сейчас и не смогла сдержать крика восторга. Пьянящая радость, настоящая радость полета, появившаяся ни с того ни с сего, вдруг заполнила ее грудь. И, вдыхая этот пьянящий запах свободы, Зина понеслась по песку к кромке воды, чувствуя себя совершенно как в детстве.

Когда первый восторг спал, она снова взяла под руку своего кавалера, и они медленно пошли вдоль самой кромки воды, то приближаясь к скале, то удаляясь от нее.