Командарм (СИ) - Нестеров Михаил Петрович - Страница 24

Утром 24 июля 1944 года в Берлин прибыли Рузвельт и Черчилль. Первым делом они отправились на экскурсию по Берлину, правда, не вместе. Рузвельт и Черчилль прибыли из Лондона, где уже успели обсудить совместную позицию. Из прежней истории Северов знал, что представители правящих кругов союзников определились с убеждением, что сотрудничество с СССР продолжать не стоит. Изоляция от решения мировых проблем и роль третьесортной державы, вот что они запланировали для Советского Союза. Но было два важных отличия, во-первых, президентом США пока оставался Рузвельт, который настолько радикальных планов не имел. Во-вторых, атомной бомбы у Америки еще не было. И не скоро будет, приоритет этой задачи у них сейчас невелик, других проблем хватает.

Встречаться с Рузвельтом Сталин не стал, тот устал и неважно себя чувствовал. А вот с Черчиллем встреча состоялась, причем присутствовали на ней только трое. Сталин, Черчилль и Северов в качестве переводчика, поскольку Сталин хотел быть абсолютно уверен, что утечки информации не будет. Уинни приватные встречи любил, насторожился только ее форматом, но не отказался.

После формальных приветствий Сталин предложил расположиться в удобных креслах, Северов налил Черчиллю коньяку.

– Завтра, господин премьер-министр, начнется самая важная из всех наших совместных конференций, которая определит судьбу Европы на долгие годы.

Премьер кивнул, он примерно понимал, куда клонит Сталин, но пока молчал.

– Как вы представляете себе роль Великобритании в послевоенном мироустройстве? Вернее, устраивает ли вас роль, которая отведена вашей стране американцами?

Черчилль скривился, но снова промолчал.

– Я могу сказать вам, что будет дальше, буквально через пару-тройку лет. Ваша страна в долгах, как в шелках. Как это отражается на способности вести независимую политику понятно. Колонии ваша страна теряет и этот процесс не остановить. И его активно сопровождает Америка.

При этих словах Черчилль скривился еще сильнее.

– В Европе будет экономический спад, очень серьезный. Выход будет предложен – помощь дяди Сэма. Вы умный человек, господин премьер-министр, и сами понимаете, каков будет результат этой помощи.

Черчилль помолчал и угрюмо спросил:

– Вы хотите что-то предложить?

– Сначала хочу спросить. Вы отслеживаете изменения в нашей внутренней политике?

– В общем, да! А какое отношение это имеет к нашим делам?

– Самое непосредственное. Проведите консультации со своими специалистами и вы поймете, мы не несем угрозы вашей стране. Мы не собираемся подавлять Великобританию и играть на конфронтацию, если вы сами на это не пойдете, а ведь вы собираетесь на это пойти. Америка хочет играть роль единоличного лидера, а какова роль Великобритании в такой системе? Если и отличается от роли Эфиопии, то только нюансами. Игра мускулами опасна прежде всего для вашей страны. У нас на сегодняшний день нет оружия, которое может с высокой эффективностью отработать по территории США, но вы можете быть уверены, что по территории Великобритании мы отработаем на все сто процентов. Или вы думаете, что мы будем сидеть под бомбами и не ответим? А в недалеком будущем у нас появится и другое оружие.

– Вы пугаете меня своей армией?

– Это вы собираетесь давить на нас вместе с Америкой. Рузвельт, к сожалению, не вечен, на его смену придет другой. И этот другой будет выдвинут кругами, которые нас искренне ненавидят. Вы все это знаете. Если вы в чем-то не уверены из сказанного мной, проведите консультации. Теперь о наших предложениях. Мы предлагаем сотрудничество, мы предлагаем объединенную Европу. Экономическое сотрудничество и военный блок. У Европы есть развитые производства, но мало ресурсов. Наша промышленность развита недостаточно, но у нас есть ресурсы. И каналы поставки этих ресурсов Америке не перекрыть, в отличие от коммуникаций с колониями. И еще, из Европы мы не уйдем. Подумайте над тем, что я сказал, господин премьер-министр, подумайте с точки зрения будущего своей страны!

Значительная переоценка жизненных ценностей и ориентиров – процесс довольно болезненный для любого человека, а для политика, за спиной которого целая империя, болезненный вдвойне. Но Иосиф Сталин не жалел Уинстона Черчилля, потому что сам бывал в такой же ситуации. И сделал тогда очень трудный для себя выбор между идеей, которой служил всю жизнь, и страной, за которую чувствовал ответственность. Потому что понял, слепое следование идее ничего не даст, а вот страну, независимость, немалые достижения его потомки потеряют. Прежде, чем строить коммунизм, надо построить социализм, прочный, настоящий. Это само по себе очень трудная задача, которая требует основательной теоретической базы, отвечающей настоящему времени. Мир меняется и теория должна соответствовать этим изменениям. Сталин признался сам себе, что ему стало очень интересно решать эту задачу, работать в условиях, когда страна, которую он возглавлял, стала победительницей в такой страшной войне, когда есть шанс стать великой державой не только по территории и ресурсам, но и по реальному влиянию на мировое сообщество.

Конференция началась с торжественного заседания, на котором присутствовали лидеры трех государств, дипломатические представители и военные советники, а также делегации европейских стран, кроме Испании и Франции. Рассматривать ли их как страны-сателлиты Третьего Рейха или в ином качестве, предстояло также решить на конференции. Северов работал в группе помощников военных советников, каковыми являлись маршал Жуков и адмирал Кузнецов.

Торжественные мероприятия продолжались весь день 25 июля, собственно к рабочим встречам приступили на следующий день. И сразу же начались трудности, связанные с тем, что США и Великобритания хотели получить свои оккупационные зоны, а также требовали немедленного выведения всех советских войск из Дании, Голландии, Бельгии, Люксембурга, Австрии, Греции и Норвегии. Хорошо еще, что не потребовали убрать все войска обратно на территорию СССР! Следующим принципиальным требованием со стороны союзников стала передача Пруссии, Силезии и Померании Польше. Также союзники требовали уничтожения всего военного флота Германии и раздела торгового флота.

Сталин ничего на эти требования не отвечал, что несколько подогрело американцев и англичан, поэтому, когда Иосиф Виссарионович спросил о дальнейших действиях союзников в Германии, был представлен план Моргентау. Сталин снова не прореагировал и стал печалиться о будущем европейских стран, которые уже сейчас начинают испытывать серьезные трудности, которые в недалеком будущем приведут к экономическому спаду и снижению и без того невысокого сейчас уровня жизни населения. План Маршалла был еще не рожден, но смысл предлагаемых американцами действий был и так понятен. Обжовывание этих вопросов также заняло почти целый день, поэтому советская делегация взяла время на обдумывание.

Поздно вечером, когда ход переговоров уже был известен представителям заинтересованных европейских стран, Сталин пригласил их всех к себе. Иосиф Виссарионович коротко, но очень емко обрисовал последствия принятия требований союзников, а также напомнил, чем кончилась попытка задушить Германию после первой мировой войны. И предложил другую стратегию, о сути которой он уже говорил на встречах с главами государств. Но тогда он лишь предполагал, как будут действовать США, а сейчас его предположения стали реальностью. Сталин не сказал, что ему известна позиция Рузвельта, который не одобрял некоторые предложения, но вынужден с ними выступать от имени Америки, поскольку этого хотят люди, имеющие большое влияние, очень большое. И предложил свой вариант будущего Европы – военно-экономический блок государств на основе соблюдения интересов всех стран, входящих в него. И представил для ознакомления проект договора. Приглашенные правители были людьми неглупыми и, если бы с таким предложением выступил не Советский Союз, а, например, Великобритания, подписали бы не особенно задумываясь. Но в том то и дело, что США и Великобритания предлагали совсем другое, гораздо менее выгодное, а в перспективе совсем не выгодное. И все понимали, что это надо подписать прямо сейчас, поскольку затягивание только усугубит ситуацию. Первым, как ни странно, выразил готовность подписать договор Люксембург. Сталин еще не знал, не успели доложить, что недалеко от Мерша на небольшую автоколонну, в которой ехали дети правящей четы, было совершено нападение. Охрана была номинальной, несколько человек в машине сопровождения. Нападавшими были бывшие военнослужащие ваффен СС, которые сначала скрывались в горной местности в надежде пересидеть основную волну поисков военных преступников, а потом решили уйти на территорию Франции, чтобы сдаться американцам. Увидев автомобили без военной охраны, эсэсовцы, среди которых немцев было немного, в основном коллаборационисты разных мастей вплоть до прибалтов, напали с целью захватить транспорт, заодно и разжиться сведениями и чем-нибудь полезным. Немногочисленные охранники, вооруженные пистолетами, сопротивлялись недолго и были уничтожены. А вот Гена Качалов оказался крепким орешком, он по привычке брал с собой в машину автомат с запасом патронов, так что отстреливался более успешно. Разумеется, он тоже долго бы не продержался, но стрельбу услышали бойцы небольшого подразделения Красной Армии, занимавшиеся неподалеку боевой подготовкой. И являлось это небольшое подразделение разведротой, так что ребята прибыли к месту перестрелки достаточно быстро. Никто из эсэсовцев не ушел, разведчики свое дело хорошо знали, да и было противников всего пара десятков, а брать их в плен никто не собирался. Но Гена был едва живой, в последний момент закрыл собой детей и получил автоматную очередь в грудь. Все это в подробностях было сообщено герцогине Шарлотте и ее супругу, который с темпераментом южанина поведал собравшимся о героизме русского полковника. Все сразу вспомнили немалое количество эпизодов, о которых им рассказывали подданные, когда русские солдаты рисковали жизнями, чтобы спасти женщин и детей из-под обстрела, как делились с людьми едой и теплой одеждой, помогали в хозяйстве. В результате готовность подписать выразили все, даже принц-регент Шарль. Документы тут же были представлены и подписание состоялось, информацию об этом решили представить широкой общественности на следующий день.