Серое братство (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 45

— Амалея? — наморщила лоб Лация, когда мы тряслись в карете на пути во дворец. Она словно припоминала услышанное имя, но у меня возникло твердое убеждение, что королева умышленно тянет время. Очень уж ненатурально выглядит ее желание «вспомнить». — Да, я слышала о ней. Эта женщина состояла в Гильдии Судей Трона. Гильдия, как таковая, была упразднена после отречения Вадигоров от трона. Были изданы соответствующие законы, регулирующие притязания на корону Ваграма со стороны других родов. А вот Амалея с этим была несогласная, но свои претензии не выдвинула. Она просто исчезла. Совсем. Это произошло лет восемнадцать назад. Сначала все думали, что она уединилась на одном из островов Рифейского океана, а оказывается, о ней известно тебе, живущему в Олдланде[18]. Странно.

Действительно, странно. Мои подозрения начинали укрепляться. Если выбирать из тех фактов, что мне известны, Лация или лгала мне, или сама толком не знала, что происходило много лет назад. Значит, ее мать действительно замешана в событиях прошлого. Я решил действовать разумно. Есть две правды; каждая имеет право на отрицание. Неизвестно, чья правда будет мне во вред, а какую я приму как истинную. Только не торопиться, разобраться во всем, что представляет тайну, грозящую вылиться в такую войну, что бойня на Континенте покажется не более чем страшненькой забавой.

— Я понимаю, что вопрос исторического престолонаследия — вещь деликатная, и требующая тщательного изучения, — не выдержала паузы королева. — Поверь мне, я не скрываю от тебя ничего, потому что сама мало понимаю в тех событиях. Все документы находятся в королевском архиве, но чтобы получить туда доступ, придется подождать еще какое-то время.

— Почему?

— У тебя нет статуса. Я разговаривала с Ральером и попросила его тщательнее изучить документы того времени. Должно что-то же остаться. Вероятно, придется поднимать старинные грамоты и поверенные письма. Все пригодится. Оцениваешь мои усилия?

— Конечно, я очень тебе благодарен, — искренне ответил я. — Полагаю, что мой статус даст тебе возможность привлечь меня к твоей игре?

— Я в тебе не ошиблась, — сверкнула белозубая улыбка Лации. — Ты поможешь мне — в ответ на мою помощь. Только одно препятствие очень серьезно: отсутствие Амалеи. Только она может подтвердить, что именно ты — Вадигор, наследник рода. Она тебя должна знать в лицо. Господин Абилард выразил согласие быть посредником в нашем деле. Он что-то знает, но не показывает, что именно. Кстати, граф согласился быстро найти Амалею. Это какие должны быть у него связи?

Я скромно промолчал, не желая вгонять королеву в тоску могуществом Братства.

— И сколько это продлится?

— Не могу сказать. Вероятно, не меньше полугода.

— И чем же я займу себя все это время? — пробурчал я, чувствуя разочарование. Время уходило, а я бессилен что-либо сделать. Будь я вхож в высшие круги, то бы сумел переломить мнение ваграмцев о безопасности их королевства. — С господином Ральером не особо-то поговоришь — слишком занят. А ты — королева со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ведь у тебя пустые разговоры не в чести. С Григом я не горю желанием встречаться. Навел он на меня большую грусть.

Лация рассмеялась:

— Поверь мне: Григ не такой уж плохой. Просто у него обостренное чувство подозрительности, этакая мания. Но к тебе он не имеет претензий. Если тебя оправдали — он не станет более преследовать тебя. Даже сказал, что у тебя голова работает в нужном направлении. Простак не подастся в шпионы… Ах!

Карета внезапно накренилась на слишком крутом повороте, и Лацию бросило прямо в мои объятия. На мгновение меня накрыло жаркой волной, а запах горькой воды ударил в кровь. Я ткнулся губами в ее щеку, ощутив бархатистость кожи, а моя рука самым нечаянным образом легла на упругую грудь королевы. Карета выправила положение, Лация отшатнулась от меня, поправила прическу, и слегка задыхающимся голосом, выдавшим ее чувства, продолжила:

— …Это удел авантюристов и отчаявшихся от безделья аристократов.

— Это Григ сказал? — стараясь быстрее замять неловкость, спросил я.

— Да.

— И много у вас таких?

— Хватает, — Лация отвернулась. — Если они узнают о тебе — жди посетителей. Не отвяжутся. Кстати, забыла сказать: королева-мать, выслушав доводы Ральера, сняла с тебя «вину с подозрением».

Я перевел дух. Капризная Кретта[19] повернулась ко мне лицом в который уж раз.

— Ну и законы у вас, энни королева. Приговор-то ты подписала!

— Я ничего не подписывала, чудак! Пойми, что для твоей казни было достаточно того факта, что ты чужак с подозрением на шпионаж. Снесли бы голову без раздумий. Если бы ты знал, насколько тяжело было убедить твердолобых министров отложить казнь.

Голос Лации дрогнул.

— А меня серьезно могли кинуть в кипящее масло? — задал я волнующий до сих пор меня вопрос.

— И это тебе грозило, без всяких шуток. Но нужно было доказать, что ты шпион, а не чернь. Хотя, что от этого поменялось бы? Казнь — бесчеловечный момент.

Я пожал плечами в смятении. Не знаю, что человечнее. Или вариться в масле, или валяться без головы. В любом случае тебе не оставляют возможности подумать, что бы ты сам хотел. Между двумя смертями выбора быть не может. Если признаться, Лация рисковала своей репутацией, объявляя «высшую милость». Если это только из-за возможности использовать меня в своих играх — я снимаю шляпу перед ее дерзкими замыслами. Она ведь не думала в первую очередь, что спасает соперника, который, вполне вероятно, одержим кровной местью. Стоило ей чуть задержаться, «не успеть» с помилованием! Она вопреки всему чуть не бросилась развязывать мне руки. Или я слеп? Возникшее неведомо почему чувство? Полная чушь! Не в природе коронованных лиц воспылать страстью к незнакомцу, чужаку! Здесь все неправильно!

Вместо слов я взял ее кисть в свою руку, слегка пожал ее.

— Я хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня. Поверь: ты подарила мне жизнь, а это самое главное, что я хотел. Ни к чему статусы и почести, родовые поместья и накопленные богатства. А за твое великодушие я готов отдать тебе свой долг.

Поднеся ее руку к своим губам, прикоснулся к ней, ощутив тот же горький аромат.

— Надеюсь, что твоя благодарность искренна, — прошептала Лация.

— Конечно, разве может быть иначе?

— Ты не простишь мне свое унижение. Но это не повод все время брать за руку и смущать молодую девушку… Ты ведь понимаешь?

Мне захотелось побыстрее убраться из этого города. Новые обстоятельства не дадут мне спокойно жить рядом с королевой. Я — кровник, а это означает новую войну. Лация с матерью не допустят крушения своего королевства, не отдадут просто так трон, пусть даже они и женщины. Женщины иногда коварнее нас, мужчин, в достижении своих целей. Как-то королева-мать оказалась причастна к событиям столь давних лет. И ее не остановило, что она женщина.

Карета остановилась. Лация вздохнула, когда распахнулась дверца, а внизу ждал целый почетный караул. По ее выражению лица я понял, насколько ей надоели эти ненужные для обыденного приезда домой церемонии. Рано или поздно она привыкнет к этому, и уже трудно будет понять ее настроение. Мы попрощались. Долговязый слуга в расшитой золотом ливрее провел меня в ту часть дворца, где мне предстояло жить. Огромная опочивальня, залитая солнечным светом, произвела на меня впечатление. Пожалуй, тут можно было тренироваться с оружием, о чем я давно уже забыл в силу произошедших событий. Мышцы мои слегка одрябли. Это уже был непорядок. Разленился, отощал, потерял много сил. Стоит как следует ознакомиться с историей Ваграма, почаще выходить за дворцовые стены, окунаться в простую жизнь, которая, конечно же, отличается от жизни в роскошном дворце. Неизвестно, сколько времени я еще пробуду здесь, а находиться в золотой клетке — не в моих правилах. Вопросов накопилось столько, что ими следовало заняться побыстрее, не ожидая, когда ответы принесут мне на блюдечке Ральер и Абилард. Приятно, что появились союзники. Я чувствовал, что события странным образом начинают влиять на мою судьбу. Каждый узел в запутанном клубке означает что-то, что неподвластно моему пониманию. Появляются новые лица, линии событий расходятся широкими лучами на все стороны света. А в середине стою я. И следовало начинать с загадки, которая не давала мне покоя.