Вересковый мёд - Зелинская Ляна - Страница 10

И мысль о том, чтобы взять на помолвку с собой горсть навоза, пришла ей ненароком в голову, но потом она отбросила это ребячество и решила, что спесивого милорда должен ожидать более болезненный сюрприз.

Но его взгляд, в котором проскользнуло что-то похожее на презрительную жалость, задел её так сильно, что захотелось снова ощутить в руках лук и стрелу и услышать тихий звон тетивы.

— Найрэ Нье'Лири, — Викфорд сдержанно поклонился, — я хотел бы принести извинения за наше… не совсем удачное знакомство. Это было неожиданно, встретить вас здесь, и я был не вполне здоров…

Она не дала ему договорить.

— Вы так боитесь теперь лишиться головы за то, что назвали «балеритской замухрышкой» невесту самого короля? Да вы трус, милорд Адемар, вот уж не подумала бы! — прервала его Эрика и криво усмехнулась. — Выходит ваша отвага и бесстрашие, о которых так много болтают, оказались сильно преувеличены. Равно как и везение в бою. Как плечо? Больше не болит? Жаль!

— Я не знал кто вы, — вежливо ответил Викфорд, пропустив мимо ушей её сарказм, но Эрика видела, как напряглись у него скулы и глаза потемнели, — и я мало знаком с этой местностью и людьми, чтобы сразу понять, кто вы.

— А если бы я оказалась обычной «балеритской замухрышкой» вы бы и правда вздёрнули меня на воротах? — спросила Эрика проигнорировав его извинения. — Или отправили на костёр? Впрочем, можете не отвечать. От того, кто метил кинжалом в глаз беззащитной женщины, ожидать чего-то иного думаю не стоит.

— Кхм, — Викфорд кашлянул в кулак и опёрся пальцами о поверхность стола. — Вы же понимаете, что ваш наряд и… вообще всё… ввели меня в заблуждение. Может быть, нам стоит забыть это досадное недоразумение…

— Недоразумение? Жаль вы не сдохли в том лесу, милорд Адемар, но надеюсь, что не всё ещё потеряно…

— Вы так жаждете моей смерти? — спросил он прищурившись.

— И вашей, и всего вашего пёсьего Дома — предателей и трусов, лижущих ноги королю Раймунду.

Глаза Викфорда Адемара превратились в чёрные угли. Он обогнул стол, выйдя ей навстречу, и остановился в двух шагах. Заложил здоровую руку, за спину, повторив её позу, и произнёс уже без всякой почтительности в голосе:

— По-хорошему, значит, у нас не получится?

— По-хорошему? Смешно смотреть, как теперь, зная кто я, вы выкручиваетесь, как жалкий и подлый трус, пытаясь всё исправить!

— Вы путаете трусость с хорошими манерами, которые вам, похоже, совсем не присущи, — произнёс он медленно, голосом полным хорошо взнузданной злости, — и я даже подумать не мог, что у наследницы Янтарного трона спеси окажется больше, чем благоразумия. Не удивительно, что я не узнал вас сразу, ведь судя по манерам и наряду, у вас ещё и полное отсутствие вкуса, — он усмехнулся. — Может быть мои люди и не слишком далеки были от правды назвав тебя «замухрышкой»? И мне искренне жаль Его Величество, у которого, наряду с «недоумками» в моём лице, ещё и в жёнах окажется вздорная пигалица с грязными ногтями из какой-то дыры на краю мира.

От этой отповеди внутри у Эрики всё перевернулось. И она влепила милорду Адемару пощёчину с такой силой, что мокрые волосы упали ему на лицо, а голова мотнулась так, что казалось, она сейчас оторвётся. И на нижней губе у него выступила капля крови.

Эрика не собиралась этого делать, но ярость снова победила доводы рассудка. А следом накатила волна паники, потому что милорд Адемар медленно зачесал волосы назад и посмотрел на Эрику прищурившись.

В его глазах была настоящая бездна, чёрная и жгучая, не обещающая никакой пощады. И пятно от её удара отпечаталось на его лице алым клеймом. Он медленно стёр ладонью кровь, посмотрел на неё, а затем на Эрику, и произнёс негромко:

— Лекарь уже прибыл. Если он подтвердит то, что вы невинны, а ваш дядя соизволит явиться в назначенный срок, и предоставит необходимые гарантии, то сегодня вечером состоится обряд, — Викфорд говорил холодно и почти безразлично, но с какой-то едва заметной нотой презрения, — так что приведите себя в порядок, найрэ Нье'Лири и будьте готовы. Надеюсь, у вас найдётся пара вёдер горячей воды, какое-нибудь приличное платье и служанка умеющая держать в руках гребень? Не хотелось бы целовать перед всеми это чумазое лицо. А завтра утром мы отправимся в путь. У нас длинная и опасная дорога, так что медлить не станем. Собственно, за этим я вас и звал. Всё ли вам понятно в моих словах, найрэ Нье'Лири?

Последнюю фразу он произнёс уже с явной издёвкой.

Большего унижения Эрике в своей жизни испытывать не приходилось.

Страх, да. Когда горели дома, когда тавиррцы под штандартом с головой белого волка поджигали их и гнали жителей по улицам. Голод, да. Когда шла с обозом беженцев через всю Балейру. Холод, когда ноги вязли в болоте. Ненависть… Ярость… Сожаление… Печаль… А вот унижение нет.

Ей, наследнице Янтарного трона, той что когда-то спала на лебяжьем пуху… Носила тончайшие батистовые сорочки и шёлковые платья с серебряным кружевом… Той что знала четыре языка и три сотни эпосов Балейры… Перед которой склонялись все главы кланов… С которой должны говорить деревья… Ей предстоит всё это…

Её осмотрит лекарь, как какую-то овцу, и этот спесивый тавиррский пёс поцелует при всех так, чтобы «она вся сомлела», а потом потискает прилюдно за грудь и после повезёт в чужую страну, чтобы толстый король, убивший её семью сделал с ней то, о чём говорил дядя Тревор.

И осознание предстоящего унижения прокатилось в её душе огненной волной, заставив задохнуться от ярости. А ещё стыд за то, что она и в самом деле сейчас так далека от той принцессы, что спала на лебяжьем пуху. Что она и вправду похожа на замухрышку, а вовсе не на принцессу, настолько, что этот паршивый наёмник может не стесняясь над ней насмехаться.

— Только попробуй меня поцеловать, трусливый тавиррский пёс, — произнесла она хрипло, — обещаю, будешь помнить мой поцелуй до конца своих дней! А он уже не за горами!

Какое-то мгновенье они смотрели друг на друга прожигая взглядами и Эрике показалось, что даже кожа у неё горит, будто прямо под ней, прорастают огненные побеги и лепесток за лепестком распускаются пылающие цветы.

— Конечно я тебя поцелую, пигалица, — усмехнулся Викфорд, явно довольный тем эффектом, который произвели его слова, — это часть обряда и твоих обязанностей. И если ты от них откажешься, то не станешь невестой короля, а поедешь в Эоган, как я тебе и обещал.

И она ударила бы его снова, но со стороны двора послышались крики и топот копыт.

Викфорд выглянул из окна и тут же потянулся за мечом. Он не ожидал никаких званых гостей, а незваные могли пожаловать только с дурными намерениями. И, как назло часть своих людей отправил сегодня с поручением в Адерин. Кто-то был в карауле, кто-то спал, но разглядев отряд въехавший во двор Викфорд тревогу поднимать не стал.

Впереди кавалькады на кауром жеребце восседал полноватый юноша, разряженный в атлас, парчу и кружева. Его камзол расшитый позументами и светлые туфли с пряжками даже отсюда кричали о том, что это либо купец, либо сын купца, уж слишком много дорогого и несуразного было надето на нём за раз. Вместе с ним приехало ещё несколько человек — мужчины и женщины, такие же нарядные и весёлые, а заканчивала процессию карета и повозка, украшенные лентами, и венками из гроздьев рябины и бузины. Викфорд обернулся. Хотел спросить у Эрики, что это за шут со свитой и по какому поводу праздник, но найрэ Нье'Лири в комнате уже не оказалось. Он поставил меч и вернулся к столу.

Корин Блайт разберётся с гостями. А ему сейчас лучше остаться здесь, чтобы он кого-нибудь не убил ненароком.

Эрика Нье'Лири разбудила в нём зверя. Он даже подумать не мог, что его так заденут слова какой-то девчонки, пусть даже и невесты короля. Заденут настолько, что он, наплевав на все возможные последствия, наговорит ей такого, чего не позволял себя никогда говорить ни одной знатной даме. А это ведь не просто знатная дама, это будущая королева. И нажить такого врага на пустом месте… надо быть дураком из дураков. Но эта девушка ещё той стрелу в лесу разбудила в нём что-то дурное и дикое, чему объяснения он не находил.