Чёрная жемчужина Аира (СИ) - Зелинская Ляна - Страница 68

— И каким образом? Что вы собираетесь со мной делать? — спросила Летиция напрямик, чувствуя, как внутри у неё всё будто кипятком обварили.

Эдгар знает, что она здесь… И готовится к свадьбе с Флёр? Он держит её заложницей на болотах, чтобы потом разделаться с дядей Готье? Какая же она глупая! Глупая курица! Поверила в его благородство? Не зря их семьи враждуют столько лет! Вот значит, что ему было нужно от неё с самого начала! Всё это из-за долгов семьи Дюран…

— Что собираюсь сделать? — Шарль прищурился. — Послушай, красавица, я не насильник, и с женщинами не воюю. Но ты — особый случай. Ты сейчас в такой ситуации, что хуже не придумаешь. Но если сделаешь всё по-моему, то мы все останемся при тузах — и я, и ты.

— «По-вашему»? — спросила Летиция, чувствуя предательский холодок внутри. — И что я «по-вашему» должна сделать?

Шарль встал, метким броском отправил недокуренную сигару в распахнутую дверь, а затем приблизился к Летиции почти вплотную и опустился на одно колено рядом с топчаном. Она отпрянула, отодвинулась почти в самый угол, потому что глаза её похитителя поблескивали и ноздри раздувались, не суля ничего хорошего. Но Шарль всё равно оказался близко, так близко, что её окатило запахом рома и табачного дыма.

— Послушай, — в его голосе появились хрипловатые нотки, — я, как увидел тебя на том балу, так знаешь, будто помолодел лет на тридцать. Но всё одно я уже старый пень, хоть и из той породы, что не гниют даже в болоте. Да я и женат. И хотя не видел свою благоверную уже лет десять, всё равно — она жива, а стало быть, увы… А потому… — он вдруг дотронулся до её щеки тыльной стороной ладони, и Летиция резко отшатнулась, глядя на него глазами полными ужаса. Но Шарль руку тут же убрал и ухмыльнулся так, словно бы ожидал от неё этой реакции. — …потому, красавица, как бы я ни хотел заключить тебя сейчас в объятия, да завалить прямо на этот топчан — эта песня не про меня. Но вот мой сын Грегуар — парень что надо. Молодой и крепкий, как болотный кипарис. Дураковат, конечно. Хотя, кто в его годы умён? Но с такой женой, как ты, я уверен, он не сопьётся вконец, как мой брат Венсан, а станет хорошим плантатором и отцом.

— Что? Грегуар? — Летиции почти прошептала это.

Вспомнила сыновей Шарля: Марселя со щетиной и длинными волосами, падающими на лоб, с мутным взглядом и жёлтыми от табака зубами, и Грегуара — полную противоположность брату. Грегуар был похож на одного из бойцовых псов, тех, которыми травят на болотах беглых ньоров. Мускулистый и крепкий, с массивной челюстью, и взглядом, таким же, как у тех самых псов — немигающим взглядом убийцы. Она на мгновенье представила себя его женой и едва не застонала.

Да что за злой рок навис над ней? Сначала Антуан Морье, потом мсье Жером, а теперь…

Как сказала бы бабушка: «Из огня, да в полымя».

— А чем плох Грегуар? — усмехнулся Шарль. — В твоей ситуации, красавица, уж не до выбора. А так он и честь твою спасёт, и имя даст, и защитит от кого хочешь, да он за тебя глотку любому порвёт. И я порву, если понадобится.

— Я... Я, может, не хочу замуж! Зачем мне всё это? — спросила она срывающимся голосом, стараясь ещё отодвинуться в угол.

— Зачем? А ты подумай, куда ты пойдёшь при твоих-то картах на руках? — Шарль чуть подался вперёд и понизил голос. — После того, как тебя объявили воровкой и мошенницей. Да ещё и мёртвой. Ну и уж то, что я тут сижу с тобой один на один, — он многозначительно посмотрел на её губы, — о многом говорит. А так — ты красивая, молодая, ты нравишься моему сыну. Это он нашёл тебя на пароходе, все уши мне прожужжал. И в придачу к твоей красоте старый пират отдаст ещё и землю. Как ни крути, а всем выгодная сделка.

— А если не отдаст? Если узнает, что я жена вашего сына и не отдаст из принципа? Он же ненавидит вас! — выпалила Летиция, понимая, что это предложение вовсе не безумие, и Шарль Дюран далеко не дурак.

— Хех, а мы ему не скажем, что ты жена Грегуара, пока он землю тебе не отпишет. Ему-то уж недолго осталось. Ну а потом ты станешь там хозяйкой и уж точно сможешь отомстить своему гадёнышу-дяде за то, что он с тобой сделал. И со всех сторон — одна сплошная выгода.

— Выгода?! А если я не пойду за вашего сына? — спросила она срывающимся голосом.

Шарль перевёл взгляд на её плечо и оттуда — на грудь, и сердце у Летиции упало.

— Ты же вроде умная барышня, — произнёс он, ещё понизив голос и проведя по её колену пальцем, — понимаешь, что для всех ты теперь мертва, и в Альбервилле тебя никто не ждёт и искать не будет. И от того, что я хочу с тобой сделать, красавица, меня удерживает только то, что ты достанешься моему сыну. Уж не стану я делить с ним одну женщину, коли она не шлюха. Но если ты против, я же могу просто оставить тебя здесь и всё. Даже делать ничего не придётся. Сколько ты тут протянешь? А? Ты же понимаешь всё, да? — последнее он произнёс почти с нежностью.

Летиция нервно кивнула. Нет! Сейчас она не будет спорить. Сейчас главное выжить, а её согласие на этот странный брак — единственная гарантия того, что с ней пока ничего страшного не случится.

— Хорошо, я… я согласна. Только, пожалуйста, не оставляйте меня здесь! — она посмотрела на Шарля умоляюще, пытаясь снова выдавить из себя слёзы.

Но, как назло, слёз не было. Была только ярость — жгучая, болезненная, затопившая её по самую макушку. И мысль сдёрнуть со стены капкан, огреть им Шарля по голове, прыгнуть в его лодку и убраться отсюда вспыхнула в голове так ярко, что она даже вцепилась пальцами в грубый миткаль топчана, чтобы не выдать своих намерений.

Отголоски этой ярости залили краской её лицо, придав ему нежный румянец. И Шарль, видимо, решил, что это совсем другое что-то: смущение или стыд, и потому он внезапно убрал руку, которой касался её колена, сглотнул, так что даже кадык дёрнулся, встал и отошёл к дверному проёму.

— Лады, красавица. Считай, договорились.

Летиция смотрела на выбритый затылок Шарля Дюрана и внутри у неё рождалась ненависть. Хорошо! Она сыграет по его правилам, только бы добраться до берега. Она будет на всё согласна, лишь бы оказаться в «Жемчужине», подальше от этих болот. И уж оттуда она сбежит обязательно. Доберётся до «Утиного острова». А там — Анри Бернар, её сумасшедший дед. Но после всего, что с ней произошло, сумасшедший дед уже совсем её не пугал. Сумасшедший дед представлялся ей почти единственным нормальным человеком после всего, что она пережила. Человеком, которому от неё ничего не нужно.

Она доберётся туда и отомстит. Отомстит им всем. И Эдгару Дюрану в первую очередь.

В это мгновенье она почти ощутила, как на кончиках пальцев отрастают невидимые когти и мышцы наливаются звериной силой. И где-то внутри прозвучал голос:

«Да, моя девочка, ты должна убить его…».

Она тряхнула головой.

Не сейчас. Ночью. Ночь — её время.

Да что не так с этим чёртовым зельем?!

Аннет была в растерянности и ярости одновременно. То, что произошло в последнее время, никак не вязалось с тем, что обещала Мария Лафайетт. Да, определенно, зелье подействовало, но… не так, как надо!

Она расцарапает рожу этой колдунье! Она разнесет к чертям эту лавку! Да она сожжёт её! Она… она… она… пожалуется папе!

Ещё в тот момент, когда она стояла на балу рядом с Марселем Дюраном и видела, как её недавний жених Жильбер Фрессон пылко торгуется за право танца с её соперницей, Аннет готова была разрыдаться от злости и обиды. И погруженная в своё горе, даже не замечала, как Марсель гладил её пальцы, лежавшие на сгибе его локтя.

Он хоть и стоял с трудом на ногах, но при этом его масленый взгляд настойчиво скользил по её лицу и шее и всякий раз замирал где-то на лифе платья, украшенного мелким розовым жемчугом. И вот когда Аннет поймала этот взгляд, её вдруг осенило…

…это странное внимание… О нет! Неужели она… перепутала бутылки? О боже, нет! Нет! Только не это! Ведь синие нитки… красные нитки… Нет! Она всё сделала правильно! Она не могла ошибиться!4e0863