Книжная лавка (СИ) - Голякова Елизавета - Страница 13

Отец настоятель поморщился:

— Из лавки, которой они прикрыли свои сборища. Где-то за площадью, в торговых кварталах, за пекарем Тори.

Воцарилась тишина.

Все переглядывались, осознавая, что нарушилось хрупкое равновесие, которое удерживало более-менее сносный мир между двумя примерно равными силами в королевстве. Я поймал настороженный взгляд Эрика, и, когда он вопросительно вскинул бровь, я едва заметно качнул головой. Не сейчас.

Словно угадав наши мысли, отец настоятель оглядел всех, кто собрался вокруг него, и мрачно добавил с какой-то беспросветной решимостью:

— И если хоть один колдун заявится сюда и осмелится торговаться, то знаете, мы отказались от жертв старым богам… Но никогда не поздно вспомнить древние обычаи, а?

Монахи загомонили, под сводами храма зашуршали согласные голоса, но как-то неуверенно — еще бы, вот так просто объявить, что кровавые жертвы восстановлены! Я заметил, как нахмурились несколько молодых монахов, и мы обменивались молчаливыми взглядами, не делая жестов навстречу друг другу.

Отныне в храме царило небывалое оживление. Из тайников доставали мечи, заново благословляли клинки, заново омывали в воде из источников рукояти, перетряхивали общий арсенал, идеальными рядами раскладывая арбалеты и болты к ним. И, главное, как я заметил — непрерывно молились, молились, молились. К богам взывали, прося поддержки, обновляли старые благословения, подвешивали просьбу где-то в нефизическом мире, чтобы потом, если понадобится, потратить на нее вдвое, а то и втрое меньше времени.

А я, ваш покорный слуга, освобожденный от обычных обязанностей членов Ордена, получил возможность наконец углубиться исключительно в то, что умею делать профессионально: в книги. Отец настоятель потребовал найти нужную ему информацию, выбрать из храмовой библиотеки то, что, по моему мнению, еще может им пригодиться… И, самое важное — я должен был найти что-то, возможно, в старых легендах или историях, может быть, в сказках, о том, как помешать магам пользоваться силой, как бы нейтрализовав их главное и единственное оружие: заклинания.

Правда, у меня имелись серьезные сомнения на этот счет. Насколько хватало моего жизненного и читательского опыта, вот так просто отрезать магов от силы нельзя, как ни пытайся. Древние, по легендам, умели что-то подобное, но в их существовании я вообще не уверен, да и люди — все-таки только люди.

А информация, которую можно было по кусочкам скармливать отцу настоятелю, у меня уже и так была.

Поэтому я занялся тем, что действительно меня волновало: книгами из схорона во-вторых и неожиданным визитом господина мага, так и оставшемся в тайне, во-первых. Именно в таком порядке.

В конце дня, когда храм ненадолго затих, и остались только молящиеся, да несколько копуш с мечами, ко мне на галерею поднялся Эрик. Со свечой, хотя было еще достаточно светло.

— М? Чем могу помочь?

— Ой, да прекрати, — монах подпер плечом стенку, бездумно вертя свечку в руках.

Я прекратил.

Удостоверившись, что это так, он вздохнул.

— Габриель… Что с магом делать? Судя по всему, он явно пришел не поглумиться и не нанести визит вежливости. Чувствую, что это что-то чертовски важное, но вот сказать-то не скажешь!

— Я… (Не ломай свечку.) Я и сам не знаю. Но выглядит все так, что ты прав. Есть, кстати, еще одна вещь, которую я не отказался бы с тобой обсудить. Наш отец настоятель… Настолько тверд рассудком, сколько о нем говорят? (Свечку положи, пожалуйста!) Не было ли какого-то конфликта раньше, или личных счетов?…

Эрик удивленно наклонил голову, задумываясь. Очевидно, такой расклад не приходил ему на ум, да и не должен был приходить. Но, кажется, он стал понимать, к чему я клоню. Не раздуто ли это противостояние из ничего? Из чего-то гораздо меньшего? Монахам, верным служителям Ордена, это не определить, но вот безбашенный, часто пьяненький парень да книжник со стороны — почему бы и нет…

И все-таки он покачал головой.

— Не было никаких конфликтов. Нечего ему и… Есть чего!

Становилось все интереснее. Обожаю эти прозрения Эрика, черт побери, обожаю! Только бы свечу у него забрать.

А парень продолжал:

— Говорят, он лет тридцать назад был влюблен в девушку, которая то ли ушла от него к магу, то ли сама подалась в колдовство… И мол потом он странствовал и узнал, что она живет в угодьях лесной ведьмы, переняла ее силу, и теперь расширяет свои владения и зовет его к себе. А тогдашний настоятель не только его не пустил, но и отправил туда вооруженный отряд.

И свечку он наконец сломал.

— Кхм… — история действительно была мрачная, если вообще правдивая, но… — а тебе не кажется, что это как-то… мелко, что ли? Тридцать лет назад, девчонка какая-то… Да, мог потом поколотить пару магов в трактире, мог хмуриться при встрече, но чтобы вот так, развязывать противостояние… а?

— Пожалуй. На отца настоятеля не похоже. Только…

— Только?

— Только если там нет еще чего-нибудь, чего мы не знаем.

Я вскинул голову и перехватил взгляд Эрика. Он был абсолютно трезвым, даже слишком, и кристально-цепким, как перед сражением.

Монах уронил остатки свечи и не стал их поднимать. Кашлянул.

— А знает об этом…

— Маг, — припечатал я. Однозначно, маг.

* * *

Многострадальная свечка нам так и не пригодилась: слишком рисково было бы зажигать такой приметный свет. Зато голубой огонек благословения услужливо парил в паре ладоней над полутемными ступеньками, когда мы бросились вниз.

Через главный зал мы прокрались и остались незамеченными, а вот возле самых дверей я, не разобравшись, на полной скорости влетел в спину одного из наших монахов.

Я услышал, как позади обреченно застонал Эрик.

Но внезапно встреченный монах удивил нас обоих: обернулся, мягко взял меня за плечи и завел в нишу за каменной статуей какого-то мелкого бога. И то же, не проронив ни слова, проделал то же с Эриком. Я узнал блеснувшие под капюшоном серьезные глаза — это был один из тех парней, которые поглядывали на нас с поддержкой и одобрением сегодня вечером.

За дверью раздались приглушенные голоса, и монах что-то им ответил, а потом, почти бесшумно откинув цепочку (надо будет сказать Эрику, чтобы поучился у него!), пропустил в храм заместителя отца настоятеля и еще пару человек, которых я не узнал бы при всем желании — черные балахоны здорово обезличивают. Особенно в ночной темноте! И когда они прошли куда-то вглубь, твердо велев бдительно следить за дверьми и доложить обо всех, кто выйдет и войдет до утра, мы выскользнули из укрытий.

— Да пребудут с вами боги, ловкие и мудрые, — прошептал парень, так же бесшумно откидывая цепочку и для нас.

— И тебе вдвойне того же, — ответил я одними губами.

— И тебе вдвойне того же, — сказал Эрик.

И мы нырнули в ночной переулок, уводящий нас в порт, и почему-то на душе у меня стало куда лучше и легче. Боги ловкие и мудрые — неплохо ведь, да?..

— Ты направляешься в порт, дружище Габриель! А почему не к площади, туда, где пекарь Тори и их маскировочная лавка?

— Потому что это как минимум отвлечение внимания, и приманка — как максимум.

— Логично.

Да, логики здесь всем не занимать…

А я уже знал, где отыскать нашего знакомого мага: ответ он подсказал нам сам, только догадался я с опозданием в полдня. «Трех попутных ветров!» — пожелал он прежде, чем уйти. Морское прощание, распространенное скорее на Островах, нежели на материке. Порт. Корабль с Великих Островов, третий или у третьего причала. И где-то там мы и найдем этого заумника: знал ведь, знал, что я догадаюсь, хотя демонстративно поглядывал свысока и смотрел, как на бестолкового юнца. К чему бы такая великолепная актерская игра?..

Эрик шел, почти бежал, за мной без вопросов. Не знаю уж, сколько процентов он понимал, но это было приятно — кажется, это была даже звоночек к тому, что могло бы стать дружбой…