Невольный брак (СИ) - Маркова Анастасия - Страница 47

— Странно… Все это очень странно… Смотрите, что здесь говорится… — он указал правой рукой на строчку едва ли не в самом конце документа, окончательно тем самым сжав меня в объятиях. Все тело тут же обдало жаром. Неужели очередная проверка?

Абстрагироваться от чувств оказалось ужасно нелегко, но тренировки не прошли даром. Судорожно вздохнув, посмотрела на то место, где замер мужской палец. Мне пришлось несколько раз перечитать написанное, чтобы вникнуть в его смысл. Там говорилось, что причиной смерти Лиадны Контана стала разросшаяся вокруг сердца черная опухоль.

— И что это значит? — внутри все похолодело.

Я поняла, что сейчас испытаю очередное потрясение. Ламир резко отстранился, и по телу прошел неприятный озноб. Его лицо стало очень серьезным, если не сказать мрачным. Он с сочувствием посмотрел на меня и произнес:

— Что вашу мать убили.

— Как? — я испугалась собственного шепота.

— Медленно, очень медленно… Изо дня в день ее организм отравляли. И только один яд дает такие последствия. И целитель, выписавший липовый отчет, скрыл это убийство.

— Неужели Хотдженс? Но зачем? Ради денег?

Мои губы задрожали. Я почувствовала, как глаза наполняются слезами.

Нет, нет. нет! Только не сейчас!

— Лира Айрис… — мягкий голос разбил все мое самообладание.

Слезы градом покатились из глаз. Я хотела отвернуться, чтобы Ламир не видел моих безуспешных попыток вытереть вновь и вновь появляющиеся на щеках мокрые дорожки, но была заключена в крепкие объятия. Он прижал мою голову к своей груди и позволил выплакаться, постоянно поглаживая по спине и нашептывая на ухо успокаивающие слова.

— Знаете, я бы тоже в первую очередь подумал на него. Но в свете некоторых открывшихся сведений начал сомневаться. Даже если Хотдженс и причастен к ее смерти, то наверняка он действовал не в одиночку. Я, конечно же, немедленно напишу Деклифу письмо и попрошу начать разбирательство, но как вы смотрите на то, чтобы все же познакомиться со своими родственниками и узнать, не было ли у вашей матери врагов, а заодно и о таинственном Джонатане? Возможно, тем самым мы сократим время поисков.

Я тяжело вздохнула и отпрянула от Ламира. Он был прав. Как бы мне ни было неприятно их видеть, следовало получить ответы на многие вопросы. И основной из них: за что они отлучили мою мать от семьи?

— Вы отправитесь со мной на встречу? — с мольбой посмотрела на дознавателя, боясь не выдержать такого давления без его поддержки.

Наверное, уж слишком много проблем на меня навалилось в последнее время. Душа мечтала об умиротворении, но покой мне, похоже, только снился. Следовало поблагодарить Аарона за устроенный им перед смертью допрос. Если бы я переехала из замка в глухое поместье, была бы сейчас жива или мое тело уже покоилось бы рядом с ним в фамильном склепе Тонли?

— Об этом могли даже не спрашивать. Пока мы не поймаем этого Джонатана, я от вас ни на шаг не отойду.

От его слов на сердце разлилось приятное тепло и с новой силой вспыхнула надежда на совместное будущее. Я облегченно вздохнула и едва заметно улыбнулась.

— Когда выезжаем?

Мужчина глянул на часы и в задумчивости провел рукой по волосам.

— Сегодня же. После полудня. Вас устроит?

— Да, конечно, — на тело навалилась такая свинцовая усталость, что я мечтала поскорее очутиться в родной кровати.

— Тогда вам следует немедленно отправиться к себе и хорошенько отдохнуть перед поездкой. — проговорил Памир с заботой в голосе. — Путь нам предстоит неблизкий.

— Спасибо!

— За что? — дознаватель нахмурился, словно и вправду не понимал, чем заслужил благодарность.

— За все, лэр Тонли, что вы для меня уже сделали и еще собираетесь.

— Буду и впредь рад оказаться вам полезным.

Мужчина слегка склонился, я ответила реверансом и, попрощавшись, направилась к двери. Однако едва взялась за ручку, мужская ладонь накрыла мою руку. Я развернулась и вопросительно взглянула на Памира, стоявшего так близко, что дыхание тотчас сбилось.

— Пока все не закончится, я лично буду перед сном приходить и проверять ваши покои и выставлять маячки. Если вы, конечно, не против.

Что за глупый вопрос? Разве я могла быть против?

— Лира Айрис! Лира Айрис! — кто-то осторожно тряс меня за плечо. — Лэр Тонли просил передать, что через час ждет вас в обеденном зале.

Я перевернулась на другой бок и натянула одеяло повыше. Просыпаться совсем не хотелось, ведь понимала, что, едва спадет сладкая полудрема, воспоминания мгновенно атакуют мое сознание. Так и произошло. Закрываться стало бесполезно. Перед внутренним взором уже начали проноситься события прошлого вечера, начиная со сведений о родственниках, заканчивая причиной смерти матери. Не забылась и размолвка с Ламиром, его странное поведение после проникновения Марвела в мои покои и предстоящая поездка в Холденвиль — небольшой городок, в котором поселился дядя со своей семьей.

Поскольку проснулась я около двенадцати, в путь мы отправились сразу же после обеда и, согласно подсчетам бывшего дознавателя, должны были прибыть в Холденвиль на следующий день приблизительно в это же время. И это при условии, что сделаем всего пару остановок, чтобы дать передышку лошадям, а заодно и самим подкрепиться да размять ноги.

В экипаже царило молчание. Мужчина перебирал старые документы, которые знал едва ли не наизусть. Наверное, он просто не умел сидеть без дела. А я до сих пор испытывала неловкость после того единственного момента, когда ненадолго очутилась в его объятиях, поэтому не решалась отвлечь Ламира беседой и просто смотрела в окошко.

Хоть на календаре уже значился март, весна в этом году не торопилась вступать в свои права. До сих пор не отступали морозы, а на полях по-прежнему лежал снег. Однако в воздухе ощущались едва заметные изменения. Еще пара дней, и солнце станет гораздо ласковее, совсем скоро зажурчат ручьи, вернутся птицы, а с ними в сердце заживет надежда на счастливое будущее.

Устав созерцать бескрайние долины, укрытые белоснежным покрывалом, достала из ридикюля книгу, которую не открывала со дня нападения Росмана-старшего, и бережно очертила ее название указательным пальцем. И вдруг, как наяву, услышала голос матери: «Айрис, когда придет время, ты все вспомнишь». По коже побежали мурашки, заставляя тело содрогнуться.

— Вам холодно? Вы замерзли? — тут же раздался бархатистый голос Ламира, в котором прозвучали заботливые нотки. Разве от его зоркого глаза можно что-то утаить?

— Немного, — отчасти это было правдой, но лишь отчасти.

Едва я ответила, мужчина совершил загадочный пас свободной рукой, и меня окутал кокон теплого воздуха. Поблагодарив Тонли, вновь вернулась к книге. «Осколки памяти»… Это название словно твердило, что мне следовало собрать из мелких деталей какую-то важную картинку. Но что я такого забыла и должна была вспомнить в нужный час? Надеясь найти разгадку внутри любовного романа, перелистывала страницу за страницей, но ничего ценного в нем так и не нашла: ни пометок, ни каких-либо других указателей. Я вновь положила книгу в ридикюль и еще долго прокручивала в памяти детские воспоминания, связанные с мамой. Но порой словно какой-то барьер не позволял вернуться к определенным событиям. Будто кто-то нарочно закрыл их от меня же самой. Но зачем?

От постоянных размышлений разболелась голова. Я зажмурилась и прижала пальцы к вискам.

— Вам нездоровится? — Ламир отложил бумаги в сторону и сосредоточил все внимание на мне.

— Я в порядке, — постаралась сказать как можно увереннее и не поморщиться при этом.

— Уверены?

Он встал, опустился рядом со мной на скамейку и дотронулся длинными пальцами до моих висков еще до того, как я успела что-либо ответить. Даже от столь легкого прикосновения по телу стремительно проносились волны тепла, снявшие вскоре напряжение и заставившие меня от удовольствия закрыть глаза.