Невольный брак (СИ) - Маркова Анастасия - Страница 48

— Вас ведь что-то тревожит?

От его проницательности сердце забилось намного чаще, и я кивнула.

— Рассказывайте, — требовательно проговорил Ламир и убрал руки. Хоть от головной боли не осталось и следа, я не знала, с чего начать. — Я давно за вами наблюдаю. Это же из-за книги? Что такого особенного в этом романе, что вы почти не расстаетесь с ним?

— Кулон и книга — все, что осталось в память о матери. Знаете, что бы я ни услышала о ней от родных, какую бы ошибку она ни совершила, я не перестану ее любить. Она была, есть и будет моей мамой. Самой лучшей, самой любимой, самой красивой… Пусть она прожила недолгую и не очень счастливую жизнь, ее сердце не очерствело от тягот судьбы. +Читай на Книгоед.нет+ Мама до последнего оставалась доброй, веселой, старалась проводить со мной все свободные минуты, неустанно говорила, как любит. И каждый раз, когда я брала в руки эту книгу, словно слышала ее мелодичный голос, заливистый смех… Мне становилось не так одиноко.

— Разве что-то изменилось? — Ламир был озадачен, он не понимал, к чему я клоню.

— Если незадолго до смерти мама зачастую читала эту книгу, то в последние дни жизни и вовсе не выпускала ее из рук. Мне всегда верилось, что она просто очень любила эту историю, наполненную приключениями, пылкой любовью между героями. А теперь начинаю осознавать: мама просто пыталась своими действиями рассказать нечто важное, о чем боялась поведать вслух.

— О чем же? Об артефакте? — широкие брови бывшего дознавателя сошлись на переносице.

— Скорее всего.

— А вдруг лэр Клейтон ошибся? Может, это и есть кулон, который при наполнении силой превращается в магический предмет?

— Вряд ли… Думаю, украшение — всего лишь семейная ценность. Не стала бы ни бабушка, ни мама выставлять напоказ то, что они так усердно берегли.

— Почему вы так уверены, что ваша бабушка передала артефакт своей дочери? Может, он по-прежнему хранится в отчем доме?

— Называйте это интуицией, шестым чувством, как угодно, но что-то мне подсказывает, что наш таинственный Джонатан ищет именно его. Вот только зачем он ему? Насколько я поняла из того, что успела узнать, без дара артефакт не так уж и ценен. Неужели маг тоже им обладает? Возможно, он мне вовсе и не отец, а дядя? Но разве уникальные способности не передаются только по женской линии?

— Если предположить, что убийца вашей матери все же не Хотдженс, а Джонатан, поставивший своей целью завладеть загадочным предметом и в итоге не заполучивший его. то почему он активизировался только теперь? Чего ждал столько лет?

— Не имею понятия. В любом случае после смерти матери отчим избавился от всех ее вещей. Как я уже говорила, книга и кулон — все. что от нее осталось. Но мне непонятно еще: почему она не обратилась к городской страже? Ведь, скорее всего, понимала, что дни ее сочтены. Да и кому понадобилось столько времени травить ее ядом? Зачем было так мучить? Словно кто-то упивался ее болью…

Я посмотрела на Памира в надежде услышать его версию, но мужчина озадаченно смотрел перед собой в одну точку и молчал, не торопясь делиться своими предположениями. Прошло минут пять, не меньше, прежде чем он неторопливо заговорил:

— Возможно, вы правы… И за всеми этими убийствами стоит один человек…

— Убийствами? — изумленно повторила я за бывшим дознавателем.

— Вам известно, что ваша бабушка умерла едва ли не вслед за матерью? — только теперь Памир взглянул на меня. Синие глаза в сгущающихся сумерках казались и вовсе черными. Тонли продолжил, лишь услышав мое тихое «да»: — Так вот. Вполне возможно, не заполучив артефакт, он отправился за ним к вашей бабушке. Но и там его ждала неудача.

— Что с ней стало? Тоже отравление?

— Нет, там все выглядело как несчастный случай… Но я в этом стал сомневаться. Давайте все же сперва побеседуем с вашими родственниками, а потом уже будем строить догадки. Договорились?

Я согласилась с ним. Разговор обо всех этих загадочных смертях и странном Джонатане, которого Марвел прочил мне в отцы, ужасно тяготил. Несмотря на вновь повисшее между нами молчание, Памир не вернулся на прежнее место, а остался сидеть рядом со мной. Исходящее от него тепло и ощущение защищенности, легкое покачивание кареты, мерный цокот копыт подействовали на меня не хуже снотворного. В какой-то момент глаза начали слипаться, и я отдалась во власть сна, решив насладиться оставшимися часами покоя перед очередным ударом судьбы. На иное я и не рассчитывала. А чего ждать от людей, которым почти девятнадцать лет было не до меня?

Посреди ночи я проснулась от резкой встряски. Моя голова каким-то чудесным образом переместилась со спинки скамейки на мужскую грудь, а правая рука покоилась в широкой ладони. Стоило посмотреть на наши соединенные руки, как к горлу подкатил ком. Любовь к этому мужчине настолько сильно пустила корни в мое сердце, что я не представляла больше без него своего будущего. Следовало отстраниться, но я ничего не сделала, чтобы изменить положение. Прикрыв веки, вновь погрузилась в сказочный мир снов.

Около часа дня карета подъехала к парадному входу небольшого домика, намного меньше по размеру даже особняка в Дельтауне, не говоря уже о замке Тонли. Этот факт меня немного удивил. Отчего-то казалось, что дядя не менее богат, чем Хотдженс.

Едва я ступила на землю, принялась разглаживать дорожное платье, желая предстать перед родными в приличном виде и скрыть появившуюся в пальцах дрожь от Памира, не сводившего с меня глаз с момента прибытия.

Бывший дознаватель подставил локоть, на который я с радостью оперлась, и направился к массивным дверям. От волнения сердце билось так часто, что в любой момент могло выскочить из груди, кровь пульсировала в висках, а дыхание я и вовсе затаила, когда Памир несколько раз постучал дверным кольцом по медной накладке.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем послышались тяжелые шаги, щелчок замка и перед нами появился темноволосый мужчина лет сорока с хорошо заметными залысинами на лбу. Темно-зеленые глаза сильно округлились, а маленький рот слегка приоткрылся, едва он перевел взгляд с дознавателя на меня. Хозяин дома застыл, подобно каменному изваянию, и просто смотрел, почти не моргая. То ли к счастью, то ли к сожалению, этот человек не слишком походил по описанию на Джонатана, впрочем, как и на сильного мага.

— Добрый день, нэр Теланий, — почтительно заговорил Ламир, решив взять ситуацию под свой контроль. — Простите, что не известили вас заранее о своем визите, но не позволите ли вы нам войти?

Дядя встрепенулся и снова устремил взор на моего сопровождающего. Он всем своим видом давал понять, что узнал нас обоих.

— Добрый, лэр Тонли. А по какому вы, собственно, делу? — весьма недружелюбным тоном отозвался мужчина, не удосужившись поздороваться согласно этикету. Я почувствовала, как под моей ладонью на руке Ламира напряглись мышцы, однако на его лице не дрогнул ни один мускул. Голос также остался абсолютно ровным:

— По личному. Мы не отнимем у вас много времени.

— Вы весьма некстати. Сегодня день рождения у сына. У меня много гостей. Приходите завтра! — он едва не захлопнул дверь перед нашим носом, но дознаватель успел подставить ногу.

— Мы проделали долгий путь и не планируем задерживаться в Холденвиле. Думаю, десять-пятнадцать минут вашего отсутствия никто не заметит, — тон Ламира заметно изменился: из него исчезла учтивость и появились требовательные нотки.

— Хорошо. Но я буду разговаривать лишь с вами. Ваша спутница пусть подождет нас в гостиной, — мужчина не дождался ответа и удалился вглубь дома.

Конечно, на радушный прием я не рассчитывала, но это переходило все границы. Однако сейчас не в моих интересах было высказывать свое недовольство его поведением. Тонли пропустил меня вперед и вошел следом. В холле дядя указал жестом руки на приоткрытую дверь и через мгновение скрылся за противоположной. На лице Ламира отразилось сочувствие, но вскоре и он исчез из виду.