Застывшая тень (Большая книга забытой фантастики) - Остен Джон - Страница 66

Он посмотрел на меня загадочно.

— Ты хотел меня видеть? В чем дело? — спросил я.

— Я хотел повидаться с тобой перед отправлением на Луну.

— Что! — я даже подскочил. — Полно, Эмиль, перестань шутить.

— Я и не думаю шутить. В наш век все возможно. Идеи, как и пределы вероятного, постоянно изменяются соответственно духу дня. То, что вчера казалось незыблемой истиной, сегодня вызывает чуть ли не презрительную усмешку.

— Попробуй что-нибудь другое, только не это. Представляешь ли ты себе все лишения, ожидающие тебя? Самые смелые арктические исследователи, люди, которые приучили себя к самым тяжелым физическим испытаниям, люди, обладающие стальными мускулами и непреклонной волей, и те не отважились бы на такое страшное по своей дальности путешествие. На что же можешь рассчитывать ты? Ведь ты без посторонней помощи не можешь двинуться с места — и это уже чуть не двадцать лет!

Беспомощная фигура вдруг выпрямилась. Голова откинулась назад. Эмиль хохотал. Он хохотал безудержно, до слез. В чем дело? Уж не вздумал ли он надо мной подшутить?

Наконец он справился с своим приступом смеха и, задыхаясь, проговорил:

— Именно так, дружище. Как это ты сумел попасть в самую точку? Воля и стальные мускулы — все, что нужно. Если бы ты не перебивал меня, я разъяснил бы тебе все по порядку. Слушай же.

Иногда я, подкатив свое кресло к окну, просиживал целые ночи, смотрел на эти мерцающие световые точки и все думал, думал, пока голова не наливалась свинцом… Думал о том, как найти дорогу. Желание проникнуть в это пространство превратилось в сжигавшую меня страсть. Не правда ли, смешно, что я, калека, осмелился мечтать о преодолении громадных расстояний мирового океана?

Ты легко представишь себе, друг, как ревностно я копался в книгах, в журналах, в брошюрах, ища ключ к моей загадке. Однако, меня всегда ждало острое разочарование, и все, что я находил, казалось, подчеркивало полную безнадежность моей мечты.

Ведь если бы даже удалось построить двигающийся прибор, способный покинуть пределы земной атмосферы, то представились бы непреодолимые трудности из-за искусственной тяжести, возникающей внутри него при отлете с Земля.

Покинуть земные пределы и устремиться к какому-нибудь другому небесному телу нашей планетной системы можно только при начальной скорости не меньше 11 км в секунду, то есть в восемьдесят четыре раза превышающей рекорд скорости, достигнутой человеком. Но что же станется с человеком на межпланетном корабле, оторвавшемся от земли со скоростью 700 километров в минуту?

Он вопросительно посмотрел на меня. Я не знал, что отвечать.

— Высчитано, — продолжал он, — что ускорение подействовало бы на пассажира межпланетного корабля приблизительно так же, как если бы на него свалился груз в пятьдесят тонн. Человек превратился бы в кровавое месиво.

Итак, вот исход моих надежд, моих мечтаний! Горечь разочарования — и больше ничего! Мне уже мерещился другой путь, искушавший меня, как зияющая бездна. Я готов был сдаться, пасть, не противоборствовать отчаянию, пойти стезей смерти!

— Что ты, Эмиль!

— Да, я готов был признать себя побежденным. Яд казался мне наилучшим выходом. Потом я подумал и о тебе, дружище. Мне не хотелось, чтобы ты счел меня трусом. Хотел послать тебе письмо. Но на бумаге слова так безжизненны, бесцветны…

И вот, без всякого перехода, решение задачи вдруг сверкнуло передо мной, точно молния. Луну можно посетить без малейшей опасности. Нужна, нужны мускулы и нервы из стали. Послать гонца на луну!

Огромные успехи науки, в особенности в области беспроволочной передачи электроэнергии, значительно упрощали мою задачу. Я, будучи знаком с некоторыми тайнами радиотехники, мысленно видел уже несколько способов осуществления моей мечты.

Не смыкая глаз, я просидел в ту ночь до утра. Я отдался заманчивым грезам об успехе, который стал казаться таким возможным. Все представлялось мне необыкновенно ясно и живо. Каждая мысль приходилась на своем месте и помогала воссоздавать целое, как кусочки, картинки-головоломки, из которых складывается рисунок.

Прежде всего, ввиду инвалидности моей физической оболочки, каков должен быть с виду этот мой гонец? Его надо сконструировать так, чтобы он мог перелезать любое препятствие. С первого момента я остановился на существах из мира насекомых: не там ли выбрать модель для моего гонца? Мне представился паук — огромное металлическое чудовище, достигающее высоты тридцати или сорока футов на своих восьми ногах, две из которых заменяли бы ему руки. Но, поразмыслив я решил, что такая форма слишком примитивна и несовершенна. Сотни различных форм могли быть использованы и приспособлены для моей задачи. Наконец, вспомнив, что мой гонец должен быть единственным представителем Земли, я решил сделать его, по возможности, похожим на человека.

— Не клонится ли твой рассказ, — перебил я его недоверчиво, — к проекту какой-нибудь механической куклы, которую ты собираешься построить?

— Именно. Только не собираюсь построить — она уже готова.

— Ты?.. Ты успел ее сделать?

— Да. И горжусь ею. Это действительно совершенство механической техники, достойный представитель Земли!

— Ну, и как же действует твой механический человек? Часто тебе приходится его заводить?

— Дружище, ты уморишь меня своими глупыми вопросами, — ответил Эмиль с тихой улыбкой. — Неужели ты думаешь, что я стал бы тратить жизнь на постройку заводной куклы? Нет, это не простой автомат, хоть и сделанный из металла: это мое искусственное тело, которое будет работать в полном единении с беспомощной оболочкой, прикованной к этому колесному креслу. Это будет мой заместитель в физическом смысле. Я его воля, он — мое тело.

Я слушал его, не помня себя от изумления.

— Новейшие идеи современной науки, — продолжал он, — использованы для его конструкции. Он движется и управляется по принципу беспроволочной передачи энергии.

— Но ведь нынешнее радио в виде комбинаций приемника и вместе с тем передатчика слишком громоздко, чтобы всю систему можно было поместить в фигуру, не превышающую размеров человеческого тела, — вставил я свое возражение.

— Вовсе нет. Ты не видел, до какой компактности я довел аппарат. Мне удалось во много раз уменьшить размеры приемно-передаточной системы.

Мой «заместитель», благодаря радио, одарен голосом и слухом. Дальнее видение снабдило его зрением: я могу, сидя здесь за этим столом, видеть через его искусственные глаза. Радио-телемеханическое устройство, иначе говоря, беспроволочное управление на расстоянии, сообщает движение его ногам и рукам и придает ему какую угодно позу. Он обладает всеми внешними чувствами тела из плоти и крови, за исключением обоняния и осязания, которые я счел излишними.

Я попытался сделать его таким же сильным, как сильнейшее из земных существ, но после неоднократных неудач убедился, что это невозможно. Я был буквально ошеломлен новым для меня фактом: оказывается, что металл не может выдержать такого же напряжения, как тело насекомого, если представить его пропорционально увеличенным до механического прибора, имеющего размеры человека. Я с чувством уважения смотрю теперь на муравья, который, по сравнению со своими размерами, является одним из самых сильных земных животных.

В первый раз со времени несчастного случая я «встал на ноги», начал «учиться ходить». Первые недели я упражнял отдельные члены моего заместителя. Понемногу движения его делались менее угловатыми. С утра до вечера я тренировался во всевозможных телодвижениях от более простых до самых сложных Как переписчик на машине постепенно подчиняет ее себе, так я силой воли постепенно и неуклонно подчинял себе эти механические мускулы.

Сидя здесь перед стеклянным матовым экраном, этой приемной станцией моего телевидеоскопа, вооружившись парой наушников, имея против себя микрофон, управляя посредством клавиатуры усовершенствованным телом моего гонца, я смог осуществить невозможное — быть сразу в двух местах.