Свиноматка (ЛП) - Каррэн Тим - Страница 9

Даже высокий сарай из досок был пронизан дырами, крыша прогибалась, а от дверей практически ничего не осталось. Суровая зима и жаркое лето в Висконсине оставили свой отпечаток на всём.

“Жаль, - подумал Ричард, - здесь слишком всё разрушено.”

И всё же они вошли внутрь.

Позже в тот день он был поражён этим. Он втянул в этот заброшенный дом беременную женщину, словно прося, чтобы они оба были похоронены заживо под брёвнами 150-летней давности, погребённые в завалах. Но, по правде говоря, всё было не так уж плохо внутри: грязно, пыльно, полно птичьих гнёзд и помёта грызунов, ковровое покрытие из коричневых листьев, продутых сквозь отверстия в стенах, но конструктивно прочно. Сделано, чтобы жить в атмосфере, которая была заведомо угнетающей. Комнаты были одинаково квадратными, длинные коридоры переплетались между собой, в стенах прогнили большие дыры, а с потолков свисали паутины. Мебели там не было. Даже кухонные шкафы и сантехника исчезли.

Просто ещё один разрушенный фермерский дом… И всё же, казалось, это было чем-то намного бóльшим.

Ричарда поразило нечто гораздо худшее, чем то чувство, которое он испытывал на дороге. Это было обволакивающим и полным, заставляло его кишки крутиться в штопорах и наполняло рот вкусом, похожим на ржавое железо. Дом был беззвучным, мёртвым и пустым, как куча костей.

Холли сказала:

- Ты должен любить такую атмосферу. Как чёртов морг.

Он засмеялся.

Не потому, что это было забавно (это было не так), а потому что она была права. Находиться внутри дома было всё равно, что находиться внутри трупа животного, у которого высасывали кровь по капле, пока не осталось ничего, кроме скелета и кожи.

- Можем ли мы пойти осмотреться сейчас, пока не появился хранитель склепа? - спросила Холли.

- Ха-ха!

Они вышли на улицу, оба благодарные, что могут подышать свежим воздухом дня, благодарные за то, что были свободны от зловещей, закрывающей в гроб атмосферы загородного дома. Взявшись за руки, они прошли через жёлтые травы возле сарая. Сразу за ним было низкое кирпичное здание, которое, казалось, почти погружалось в землю.

- Должно быть, там живут эльфы Киблера, - сказала Холли.

Она изо всех сил старалась быть смешной, делать всё, чтобы не допустить унылой, почти вредной атмосферы, которая исходила из здания. Если сельский дом был угнетающим, то это место было почти отвратительным в его страданиях и запустении. Это заставило живот Ричарда сжаться в комок.

- Это свинарник, - сказал он.

- Что?

- Свинарник. Это место для свиней, - сказал он. - Это было то место, где они держали свиней, когда здесь всё работало.

Холли просто смотрела на него.

- Это заставляет мою кожу покрываться мурашками.

Ричард чувствовал то же самое, но он отказывался поддаваться этому. Это было нелепо. Он подошёл к зданию и заглянул в низкие и пыльные разбитые окна. Спереди было несколько зелёных, шелушащихся дверей, и хотя Холли велела ему оставить это, он открыл их, и горячая, глубоко укоренившаяся вонь животных дунула на него.

Зло было там… и именно тогда оно вышло наружу.

- Я посмотрю, - сказал он.

- Пожалуйста, Ричард. Это не выглядит безопасным.

Но это было не то, чего она боялась, и это было не то, чего боялся он. Если на ферме было чёрное, бьющееся сердце, то оно было здесь, в глубине свинарника, и он планировал отследить его до источника, хотя, так или иначе, он знал, что это очень плохая идея.

Прямо в дверях проходила грязная грунтовая дорожка, спускавшаяся дальше в землю. Он последовал по ней в недра здания. По обе стороны были кирпичные загоны, долго не использовавшиеся. То, что лучи освещали через окна, было грязным и выцветшим, всё было под толстым слоем пыли. Он прошёл глубже, древнее сено хрустело под его ногами. Здесь пахло сырым и тёмным подземельем. Тени двигались вокруг него, тьма вытекала из всех щелей, как кровь из вскрытых вен.

Он думал, что если двери внезапно захлопнутся, он закричит. Всё здесь было нелогично и дико, как в аду. Поднимался слабый и зловонный запах животных экскрементов, содранных шкур, рождения, забоя и крови.

В этот момент стало ещё хуже.

- Ричард? - услышал он крик Холли. - О, Ричард, ответь мне!

Воздух внезапно наполнился отвратительным, едким запахом свиного дерьма и грязной соломы. Он мог слышать жужжание навозных мух. Он чувствовал, как что-то движется в загонах, катается в грязи и экскрементах. Его лицо покрылось холодным потом страха. Зловоние, густое, как жир, рассеивалось вокруг. У Ричарда возникло необъяснимое желание шагнуть в один из загонов, снять с себя туфли, носки и пробраться внутрь, почувствовать сочную грязь между пальцами ног, узнать её тепло и глубину, в которой копошились грязные мухи, и где катались мясистые, громоздкие свиньи, как зародыши в горячих, сочных матках.

- РИЧАРД!

Не зов, а вопль страха. Это было похоже на пощёчину. Моргнув, он оглянулся, не увидев ничего, кроме заброшенных загонов, в которых были глубокие сухие впадины, где раньше свиньи радостно фыркали в грязи и дерьме, чавкающие свои помои. Даже запах пропал.

Холли снова закричала, и он выбежал из свинарника.

Она задыхалась, согнулась пополам, опустившись на колени в грязь и прижимая руки к животу. Ричард схватил её сразу же, испуганно вскрикнув:

- Холли? Господи, Холли, ты в порядке?

- Да, - сказала она, тяжело дыша. - Боль… Боже, у меня была стреляющая боль в животе. - Она вдохнула и выдохнула. - Почему ты мне не ответил?

- Мне жаль… я не знаю.

Он помог ей подняться, и её лоб был влажным от пота. Она сказала ему, что с ней всё в порядке, и он хотел ей поверить, но она выглядела напуганной. Действительно напуганной.

- Давай просто уйдём отсюда, - сказала она.

И это именно то, что они сделали.

На выходе, когда он сел вместе с Холли в машину, он услышал что-то со стороны фермерского дома, что несколько дней не оставляло его в покое. Старые дома печально известны своими звуками. Скрипят прогнившие доски, оседают древние фундаменты, чердачные балки стонут от ветра. Они издают много звуков, но Ричард был совершенно уверен, что они не в состоянии издать звук, который он услышал, когда сел рядом с Холли. Звук, который заставил его мчаться по дороге со скоростью света.

Визг.

Восхищённый визг свиньи.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Эта детская игра со SlimCam началась.

Он принёс ей обед из сырого мяса и спрятал устройство между вазой с цветами и цифровыми часами на комоде. Она даже не обращала на него внимания, продолжая шёпотом разговаривать с тем, что росло у неё в животе. Тварь ухмыльнулась ему, словно знала, что он задумал, но потом она заулыбалась точно обезьяна.

Он не уходил, пока она не начала рычать на него, и к тому времени SlimCam уже записывала.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Позже тем днём ​​он немного подумал обо всём.

Если он искал связь, то вот она. Ему и в голову не приходило отождествлять этот странный день на ферме пять месяцев назад с тем, что происходило с его женой здесь и сейчас. Он в значительной степени забыл о фермерском доме и своих странных ощущениях в свинарнике, а также о странной боли, которую переживала Холли. И хотя этот визг взбудоражил его в то время, сегодня он не мог быть уверен в том, что услышал.

Визг?

Нет, быть не может.

Там не было живой свиньи уже многие десятилетия. Таким образом, будучи современным и рациональным, он обратился к этому самому старому и наиболее клишированному объяснению: это был просто ветер. Просто ветер, дующий через дыру в крыше и проникающий в стены, проходящий сквозь щели и создающий звук, похожий на визг… но, конечно, не настоящий визг.

Идея была нелепой.

Только теперь это не выглядело так смешно.

Обдумывая это, глядя на горящий конец своей сигареты, Ричард всё связывал с этим днём. Он всё ещё не был уверен, куда подевалась миссис Крауч (кроме того факта, что она была перевоплощённой ведьмой шестнадцатого века… хе-хе-хе), но всё остальное ему было совершенно ясно. Из-за какого-то мистического влияния в тот день в Холли что-то проникло. Это не было изнасилование как таковое, потому что она уже была беременна. Но он думал, что их ребёнок умер в тот день и был заменён чем-то другим. Для него это имело смысл, так как бредовые идеи оказывались зачастую самыми верными, полагал он.