Орехи (ЛП) - Клейтон Элис - Страница 9

— С собой?.. Мам, я вообще-то всю ночь провела за рулем…

— Ничего страшного, вон там на стене их много. Мне нужно идти, бобы дольше положенного стоят у окошка, поговорим позже, когда поток посетителей уменьшится. Спасибо, дорогая! — добавила она, отворачиваясь, чтобы крикнуть Максин, одной из самых пожилых официанток. — Эти «пукоовощи» скоро остынут, быстро отнеси их на 7-ой столик!

— Иди ты, Труди! Привет, Рокси! Приятно снова видеть тебя в родных пенатах! — Последовал ее ответ перед тем, как возобновился хаос.

Я стояла в центре кухни, пытаясь осознать, что только что произошло.

— Ты помнишь, как чистить картошку? У нас заканчивается картошка, мне бы хотелось иметь заготовку до обеденного наплыва посетителей, — прощебетала мама, промелькнув мимо и поворачивая меня к горе картофельных мешков.

— Ради бога, умею я чистить картошку, — раздраженно пробормотала я, понимая, что нет ни единого шанса отвертеться. Мама уже направлялась к главной стойке, выкрикивая через плечо. — Одна хорошо прожаренная котлета с добавлением садовой зелени и красноты.

— Проще сказать бургер с латуком и помидорами, — сообщила я картошке, слепо взиравшей на меня в ответ. Всем известно о наличии у неё глазок.

Взяв чистый фартук, выбрав относительно острый, из имеющихся в наличии, нож, заполнила лоток водой, чтобы замочить чищенную картошку. Мы подаем фри, толсто нарезанными и достаточно крупными ломтиками, способными заполнить отверстие в булке для хот-дога. Но это не умаляет качество приготовления. Так что поудобнее пристроив нож в ладони, я начала чистить, резать, равнять совершенно одинаковые кусочки. Выковыривала глазки, счищала позеленения и полностью погрузилась в процесс.

Громкие выкрики заказов на яблочные пироги, эхом кружились вокруг, в то время как я сосредоточилась на изворотливых прямых углах, проверяя их идеальность, прежде чем отправить в воду.

Мама прибежала за первым лотком и с любопытством посмотрела на мою сконцентрированность на очистке упрямых картофелин.

— Рокс, их обольют соусом или окунут в кетчуп — нет необходимости превращать их в произведения искусства.

— Ты попросила меня почистить картошку. Этим я и занимаюсь. — Последовал мой ответ, когда очередная картошка оказалась в лотке, а мама повернулась, чтобы уйти.

— Поторопись или мы никогда с ней не закончим, — проинструктировала она, на что я закатила глаза. — Я все видела! — крикнула мама напоследок.

— Так и было задумано! — Я взяла новый лоток и наполнила его водой. — Поторопиться, — пробормотала я.

Теперь у меня было задание: быстро создать идеальные ломтики фри. Я отключилась от шума и грохота, и склонилась над работой. Руки поднимались, опускались, сморщенные пальцы двигались, и вскоре лоток заполнили крахмалистые остроконечные творения. Время пролетело незаметно, пока я заполняла лоток за лотком, а содержимое мешков уменьшалось.

Одна из официанток похлопала меня по плечу в знак приветствия, я испугалась и выронила нож в лоток с водой. Наклонившись его поднять, я потеряла равновесие и плюхнулась грудью в ледяную воду с картошкой.

— Блин, — выругалась я, когда холодная вода, проникнув под футболку, заструилась по голому животу. Выйдя из своего небольшого картофельного угара, я обернулась. Всё рабочее пространство было заставлено готовыми лотками. Видимо, я немного переборщила.

— Боже мой, Рокси, сколько по-твоему нам нужно картофеля? — Вырулила из-за угла мама.

— Останется на завтра… и даже послезавтра, — немного смущенно ответила я.

— Все нормально, я освобожу место в холодильнике. Почистишь немного сладкого гороха? — спросила она, поставив передо мной большой лоток гороховых стручков. — Отрезаешь кончик, отделяешь волокнистую часть.

— Я прекрасно знаю, как чистить сладкий горох, — проворчала я. — Отрезать кончик… — я заполнила очередную тару водой, сердито фыркнув. — Отделить волокнистую часть. Ежу понятно, что нужно отделить волокнистую часть.

— В Голливуде ты начала разговаривать сама с собой? — пошутила мама, высунувшись из-за угла и едва успев увернуться от брошенного мной стручка гороха. Она рассмеялась и скрылась на кухне.

Я вздохнула поглубже, потянулась и вновь приступила к работе. Нужно обязательно вздремнуть, когда с этим будет покончено.

Некоторое время спустя заднюю часть моей шеи начало покалывать, и я оглянулась через плечо в поисках причины. Затем в считанные секунды произошло сразу несколько вещей, хотя для меня все было словно в замедленной съемке:

Прямо за моей спиной стоял мужчина.

В его руках была корзинка.

В корзинке лежали грецкие орехи.

Я вскрикнула, потому что он стоял прямо позади меня.

Затем уронила лоток.

Гороховые стручки разлетелись во все стороны.

Некоторые из них приземлились на его рабочие ботинки.

Подняв взгляд немного выше я узрела джинсы.

Затем взглянув ещё выше, мой взгляд упёрся в винтажную концертную футболка Fugazi [американская пост-хардкор группа — прим. пер.] и зелёную фланелевую рубашку.

Еще выше была двухнедельная густая светлая борода, м-м. Да, он — деревенский хипстер.

Посмотрела поверх бороды, на губы.

И снова на губы.

Губы.

Какие губы…

ВСЕ, ХВАТИТ.

Наконец оторвала взгляд от губ и посмотрела выше.

Как же хорошо, что я посмотрела выше.

Его глаза и волосы дополняли друг друга, несколько прядей падали на глаза в беззаботном приветствии, вроде: «Привет, милашка. На моих ботинках горох, но всем плевать, ведь у меня чертовски красивые глаза и волосы, и это нереально круто».

Волосы были цвета табуле [восточный салат, закуска— прим. пер.].

А глаза…

Цвета маринованных огурцов.

Или спаржевой фасоли.

Нет. Скорее брокколи, которую готовили на пару ровно шестьдесят секунд. Яркие. Пронзительные.

Я поскользнулась на горохе.

Не удержавшись, рухнула на пол и снова посмотрела на мужчину.

Один уголок его губ слегка приподнялся.

Он на миг переключил внимание на мою почти прозрачную мокрую футболку, прежде чем правила приличия заставили его отвести взгляд.

Затем он поставил на пол корзину с орехами и протянул мне свою руку, мозолистую, шероховатую, теперь уже улыбаясь обоими уголками губ.

Я взялась за протянутую руку, чтобы встать, но снова поскользнулась. Наши тела соприкоснулись, подобно столкновению миров. Мы стукнулись лбами.

Один из стручков закатился под его ботинок.

Мужчина тоже упал.

Орехи разлетелись повсюду.

Наши ноги перепутались.

А его голова уперлась в мои… между моих… колен.

Сладкий горошек теперь стал моим любимым овощем.

٭٭٭

Парня с орехами звали Лео. Я узнала об этом, когда мама, вывернув из-за угла и застав нас в интересном положении, крикнула: «Лео!». А затем поспешила ему на помощь. Ему. Она никогда не могла устоять перед симпатичными мужчинами. И, когда этот самый мужчина был извлечен из моих ног… боже… он потянулся вниз и снова попытался мне помочь.

— Ради всего святого, Рокси, что ты делаешь на полу? — Меня перехватила мама, подняла обеими руками и поставила на ноги, будто я мешок с мукой.

— Я… это… ну…

— Наверное, я её напугал, миссис Каллахан, — одновременно со мной произнес Лео спокойным грубым голосом. Как такое возможно? — Вы в порядке?

— Я… это… ну… — Откуда это мычание? Я раньше никогда не заикалась.

Он ухмыльнулся, и по всему его лицу расплылось любопытное изумление.

— Она в порядке, правда… ох, похоже, твои индейки в полной боевой готовности, возможно, тебе стоит прикрыться, — добавила мама, глядя на верхнюю часть моего тела.

Я опустила взгляд, вспомнив о том, что полностью просвечивалась, и сразу же скрестила на груди руки. Мои соски торчали подобно регулятору готовности индейки. Дамы и господа, знакомьтесь, моя мама.

— Рокси, смени фартук, потом посиди с Лео, выпейте кофе. У тебя же есть время на кофе, правда, Лео? Это меньшее, что мы можем для тебя сделать после того, как ты оказался на нашем полу!