Всюду бегут дороги...(СИ) - Болеславская Ольга "Tikkys" - Страница 26

Личина оленя оказалась роковой ошибкой, но трое пробирающихся по лесу аборигенов настолько не походили на охотников, что Киат даже не стал отвлекаться на них от карты, которую рисовал на земле, пытаясь сопоставить полученные от Дженет сведения с собственными познаниями в географии Британии. Грохот и яркая вспышка заставили его инстинктивно рвануться в сторону, но резкий удар в плечо сбил с ног. К счастью, концентрацию он не потерял, отправив иллюзорного оленя в бегство. Трое мужчин с топотом умчались за якобы подраненным зверем.

Киат от всей души пожелал им провалиться в ближайшее болото. Кровь всё текла, боль не унималась, мешая сосредоточиться. Внутри что-то застряло. Киат умел заговаривать кровь, но рану сначала нужно было очистить. Морщась от боли, он принялся стаскивать с себя жилет. И тут на поляне появилась раскрасневшаяся от бега Дженни, которая по его замыслу не должна была не то, что вернуться, но и вообще когда-либо вспомнить об их встрече.

Киат колебался почти минуту. Но девочка так безутешно рыдала, явно оплакивая его смерть, что он решил рискнуть. И, судя по всему, угадал. То ли заклинание очарования оказалось сильнее, чем он рассчитывал, то ли по какой-то иной причине, но глаза Дженни до сих пор светились восторгом и обожанием.

Киат сполоснул в миске окровавленные кольца, надел их и окинул задумчивым взглядом бедно обставленную комнатушку. Что ж, какое-никакое, а убежище. По крайней мере он получил передышку. Жаль, что девочка так мало знает о собственной стране и не бывала нигде, кроме ближайшего городка, но ее можно отправить с расспросами и не тратить драгоценную магию. Киат утомленно прикрыл глаза. Название поселка ему ни о чем не говорило, и даже приблизительно не позволяло определить, где именно он оказался. И как далеко отсюда до Касл Нэрока — последнего открытого холма, связывающего Верхний мир и владения Ардена.

— Сэр, вы голодны? — Дженни робко тронула его за рукав.

На чисто вытертом столе уже стоял закопченный чайник и простая глиняная тарелка с сыром и хлебом, нарезанным крупными ломтями. Киат едва слышно вздохнул.

— Благодарю тебя. Ты можешь звать меня по имени.

На щеках у нее немедленно вспыхнул румянец, она торопливо кивнула и поспешила налить чай в аляповато расписанную яркими цветами кружку.

— Ты живешь одна?

— Нет, после того, как умерла матушка, мы живем вдвоем с отцом. Но сейчас он в море.

Дженни зачарованно смотрела на своего удивительного гостя. Казалось, рана ничуть ему не мешает, движения оставались плавными, исполненными нечеловеческой грации. Когда он опускал глаза, тень от длинных ресниц трепетала на белоснежной коже, заставляя сердце сжиматься. Ни разу в жизни Дженни не видела ничего настолько прекрасного.

— Скажи, Дженет, ты можешь достать для меня карту?

— Карту? — она очнулась и растеряно моргнула. — Я могу спросить…

Киат предостерегающе поднял руку.

— Никому не рассказывай про меня. Завтра я уйду, и ты будешь в безопасности.

Взгляд Дженни испуганно метнулся к его перевязанному плечу, на лице отразилось смятение.

— За вами гонятся, да? Но вы… ты… ты же ранен, Киат! Ты не можешь уйти!

— Не беспокойся, рана не опасна. Чем скорее я уйду, тем больше у меня шансов на спасение, — он успокаивающе улыбнулся, — Особенно если ты поможешь мне найти дорогу.

***

— Гость на порог — хозяину радость! — Брас растянул тонкие губы в фальшивой улыбке. — Вот только чего в такую погоду в доме делать? Может, в беседке посидим?

— Как хочешь, я все равно ненадолго, — Герберт с интересом осмотрел новенькую беседку, больше похожую на храм какого-нибудь восточного божка. На ее фоне коттедж смотрелся весьма скромно.

— Вот и хорошо! — Брас подхватил его под локоть, почти стаскивая с крыльца. — А то у меня тоже дела, знаешь ли…

— Жена дома? — проницательно улыбнулся Герберт.

— К счастью, нет. Тебе повезло, что она в деревню ушла, — вздохнул Брас. — Ты бы хоть предупредил, что прилетишь.

— Ну вот какая радость в этой женитьбе, скажи мне?

— Не сыпь соль на раны, приятель. Переходи сразу к делу.

— Мне нужна кровь кицунэ, — прямо сказал Герберт. По дороге он придумал и отверг с полдюжины вариантов убедительного объяснения и решил обойтись без лишнего вранья.

— Тебя что, на экзотику потянуло?

— Это для опытов, — Герберт раскрыл перед ним чемоданчик со специальными отделениями для зачарованных пробирок. — Ничего опасного, готов поклясться хоть на Камне истины. Меня даже не интересуют имена доноров.

При виде двадцати пробирок у Браса округлились глаза.

— Это сколько же тебе крови надо?!

— Мне нужна кровь не только кицунэ, — пояснил Герберт, — но и других фэйри.

— Что за опыты?

— Я хочу попробовать создать гомункулуса на основе крови фейри. Есть вероятность, что такое человечек просуществует достаточно долго.

— Достаточно для чего?

— Для исполнения каких-нибудь серьезных поручений.

Брас задумался.

— Хм-м… умеешь ты находить для себя проблемы… Хотя, конечно, если получится, это принесет даже больший доход, чем эликсир… Ладно, пятьдесят процентов.

— От чего? — растерялся Герберт.

— От будущих доходов, если они появятся, разумеется.

— За что?!

— За драгоценную кровь кицунэ.

— Можно подумать, это будет твоя кровь!

— Неважно чья. За чистоту я ручаюсь.

— Пять процентов!

— Тридцать.

— Семь!

— Двадцать пять.

— Десять и ты, так уж и быть, трижды у меня ночуешь.

— Что ты там говорил насчет восьми процентов? — Брас привстал на цыпочки, высматривая, не появился ли кто на тропе, ведущей в долину.

— Семь и это мое последнее слово, — притопнул Герберт.

— Кровопийца, — вздохнул Брас и протянул руку. — Кровь пришлю через пару дней.

Герберт торжественно вручил ему две пробирки.

— Кстати, чтобы тебя больше не разоряли, слетай на рабский рынок, — довольно улыбаясь, Брас убрал хрупкие трубочки в карман.

— А такой есть? — удивился Герберт. Рабство в Подземелье не носило массовый характер и обычно не являлось пожизненным. О купле-продаже рабов на рынке ему еще не доводилось слышать.

— Официально, конечно, нет. Но гномы приторговывают каторжниками, особенно теми, кто осужден навечно. Это в рудничном поселке возле Медной горы. Маги туда регулярно наведываются.

— Думаешь, в шахты отправляют чистокровных фэйри? — засомневался Герберт.

— Случается, — Брас потер шею.

— Неужели ты… — Герберт запнулся.

— Удивлен? — Брас криво усмехнулся. — Не ты один начинал карьеру в ошейнике, Герберт.

— Мой господин, — прожурчал ласковый голос за спиной Браса.

За пару секунд, пока некромант оборачивался, на его лице сменилась сложная череда эмоций — от испуга до безграничного обожания.

— Дорогая! Наконец-то ты вернулась! Почему так долго? Я тебя заждался.

Герберту почудились четыре угодливо завилявших хвоста. Он ожидал, что жена некроманта окажется изящной красавицей, как на иллюстрациях из сборника поэзии Басё. Но перед ними стояла невысокая — Брасу до плеча — девочка с черно-белыми, собранными в простой пучок волосами. Янтарные глаза занимали большую часть бледного неподвижного личика. Платье-халат из плотного шелка с вытканными драконами окутывало ее, скрывая фигуру. Девочка сложила ладони и вежливо поклонилась Герберту.

— Прошу прощения за неподобающее гостеприимство, Герберт-сан. Я немедленно приготовлю чай. Или любой другой напиток, угодный гостю.

— Благодарю тебя, госпожа, но, право же, не стоит утруждаться, — Герберт поклонился в ответ и начал отступать ко второму выходу из беседки. Запах страха он узнавал безошибочно. А Брас — далеко не последний некромант Подземелья — сейчас боялся.

— Извини, Иши! — Брас переместился, оказавшись точно между ними. — Но Герберта ждут срочные дела. Он заглянул ко мне по дороге, всего на минуту.

— Очень жаль, — прожурчала она и улыбнулась, показав жемчужные зубы. — Я буду ждать, когда ты удостоишь нас новым визитом, Герберт-сан.