Артемида. Изгнание (СИ) - Хант Диана - Страница 36

На глаза, непонятно отчего, навернулись слёзы, и мир подёрнулся голубоватой дымкой. Полный отчаяния крик Иды:

– Арте-е-емис!

Я услышала словно издалека. А потом вдруг потолок наклонился в сторону, и всё, находящееся в зале, включая туристов, тоже стремительно рвануло в сторону, и наступила темнота. Но длилась она недолго.

Глава 15

Киферонские духи

…Никогда не умела аккуратно подпоясывать тунику, так, чтобы пояс держался долгое время. Всегда сбивается во время бега. И какая разница? Кто меня сейчас видит? Нимфы и океаниды разбивают лагерь, а я устала от их разговоров, сплетен, песен, и хочу побыть одна.

…Пусть девчонки немного придут в себя после огней Делоса. Все эти новомодные технологии, гаджеты – под запретом в моих угодьях. Не всех, конечно, но здесь, в заповедной зоне, самое место для отдыха души, тела и духа. Два месяца в Делосе дались мне тяжело. И эльфийкам тоже, сами не понимают, глупышки, как соскучились по тишине и величию девственной, нетронутой рукой цивилизации, природе.

…Висящие на спине колчан и лук немного натёрли плечи, и во время быстрого бега то и дело задевают свисающие лианы, и я оставила снаряжение на попечение Ифи.

…Оголенные руки и ноги приятно холодит вечерний воздух, неслышно подступающий сумрак бежит рядом со мной, осторожно перебирая мягкими лапами.

…Пение птиц затихает и лес наполняется сонмом таинственных шорохов и редким хрустом сухой ветки под неосторожной лапой фавна или ногой гнома. Населяющие мои леса эльфы ходят бесшумно и изящно, как дикие звери, а гномы редко выходят из своих домов, располагающихся между корнями больших деревьев, с наступлением ночи. Они пьют травяные настои и курят короткие толстые трубки, из-за чего лес по колено окутывает сизо-серебристый туман.

…Мимо мелькают серые стволы калабрийской сосны и платана, изредка возвышаются пирамидками холмики агавы. Сгустившийся воздух отдает ночной сладостью, щекочет ноздри и полураскрытые губы. Мускулы всего тела словно потеряли вес, легкий, стремительный бег по вечернему лесу даёт ощущение полёта.

…Голод дал знать о себе томлением в животе, которое сменилось радостным предвкушением. Нимфы наверно, уже поджарили на углях зайчатину и нежную оленину на вертеле. Охота сегодня была не только весёлой, но и удачной.

…Я развернулась назад, перепрыгнула сплетённые корни сосны, нависающие над землёй, и спугнула двоих гномов, не успевших вернуться домой до темноты.

…Забавные человечки в красных колпачках испуганно отпрыгнули в стороны, а затем слеповато прищурились, и довольно заулыбались в бороды.

…Вслед мне донеслось еле слышное:

– Хозяйка вернулась.

– Не поздоровится нибелунгам…

…Я чуть не остановилась, как вкопанная. Неужели нибелунги посмели опять возвратиться в мои леса?

…Злобные маленькие существа, истощающие своим колдовством плодородную, богатую землю в поисках кладов и сокровищ? После того, как злобные карлики пройдут по земле, на ней несколько лет ничего не вырастет… Завтра отправлю девочек, чтобы навели порядок. Ни к чему целой толпой штурмовать Парнас.

…Но это будет завтра.

…Сегодня слышать ничего не хочу о делах. Путешествия в Делос на семейные торжества так выматывают. Сплетни, интриги, происки Геры… Как отцу вообще могло прийти в голову, что я променяю всё это на Олимпийские будни? Пфф…

…Мы стараемся разбивать лагерь на берегу реки, ручья или озера, и чем ближе я подбегаю к месту стоянки, тем громче пахучая прохлада ночного леса окрашивается звоном гомонящего потока. хрустальный ручей впадает в лесное озеро, на берегу которого из хмыза и прошлогодних листьев нимфы разложили костры.

…Запах жареного мяса настойчиво напоминает о том, что с самого утра мы ничего не ели. Дельфийская амброзия, которую сейчас модно пить в Делосе, кажется мне слишком приторной, а нектар, любимый напиток нимф, ни в какое сравнение не идёт с чистой, хрустальной водой из источника!

…Высоко в небе, окутанная серебристым туманом, плывёт белая, полная луна, раздаётся тихий плеск вод лесного озера: это речные русалки решили присоединиться к нашему скромному пиршеству. Лесные духи, расположившись на низких ветвях деревьев и кустарников, тихо поют тонкими голосами, и их песня напоминает шелест листвы и звон колокольчиков одновременно.

Разве можно спать в такую красивую ночь?

…Вон, мои океаниды и речные русалки уже взялись за руки и кружатся на берегу озера вокруг столпов ароматного дыма.

…Темные кроны деревьев в неверном свете костров напоминают фигуры атлетов-титанов, и своими очертаниями будоражат воображение моих нимф. Какие они всё-таки юные и доверчивые. Да, на Парнас завтра возьму с собой тех, кто постарше. Ида обидится. Она давно просилась. Но в лесу она будет в большей безопасности, чем среди свиты Аполлона.

***

…На Парнас решила отправиться на рассвете, когда нимфы, утомлённые долгим, насыщенным днём и волшебной ночью, крепко спали.

…С собой решила взять только Калли, Дафну и Дельфион. Прости, Ида, ты ещё слишком юна, чтобы суметь устоять перед соблазнами Парнаса.

– Ты как будто нарочно ждал меня?

…Нигде мне не бывает так сладко и светло, как в объятиях бога-солнца Феба, моего любимого брата. Мощный и величественный, с мудрым, проникающим в самую душу взглядом, Пол стоял на самой вершине, вглядываясь вдаль, как будто знал, что я приду. Хотя он всегда знает, где я и что со мной. И я чувствую его, как себя. С утробы матери мы неразлучны, и кажется, что живём одну жизнь на двоих. Вместе и навсегда.

…И наши встречи, как слияние лучей рассветного солнца с едва заметным светом бледной утренней луны.

…И так есть с самых первых дней жизни, и так и будет. Утонув однажды в бирюзовом свете родных глаз, я взяла обещание с отца: он никогда не отдаст меня замуж. Потому что невозможно быть с кем-то, когда у тебя одно сердце на двоих. И я точно знаю – меня никто не видит и не знает так, как он.

– Ничего подобного, – Пол зарывается лицом в мои волосы, и его светло-золотые локоны сплетаются с моими, рыжими и непослушными.

…Привычно подкашиваются колени, а в голове словно играет целый оркестр лесных духов.

– Я совершенно не думал о тебе. Я даже забыл, как ты выглядишь.

… С этими словами Пол подхватывает меня на руки и за дрожь в коленях можно не опасаться. Всё равно, он итак знает, что со мной. Потому что чувствует то же самое.

– Тогда поставь меня на землю, и я пойду по своим делам.

…Я пытаюсь вырваться, прилагая очень даже ощутимые усилия, но знаю, что Пол никогда меня не отпустит. И даже если разожмёт руки, моё собственное сердце будет держать меня на расстоянии вытянутой руки, пока Пол проводит пальцами по моей щеке, заправляет за ушко выбившуюся прядь волос и улыбается.

– Ты совсем сонная, – наконец говорит он, и опять привлекает меня к широкой мускулистой груди.

…Мы опускаемся на землю, погружаясь в томную ароматную негу левкоев и гиацинтов, что в избытке растут здесь, и под звуки кифары я засыпаю. Крепкий сладкий сон обволакивает уставшее тело, мне легко и хорошо, я словно погружаюсь в тёплые воды Лазурного дельфийского океана.

…Поцелуй полуденного солнца будит меня, а дух южного ветра играет с волосами.

…Взгляд Аполлона, застигнутого врасплох моим внезапным пробуждением, наполнен грустью, и возле губ брата обозначилась горькая складка. Он часто так смотрит на меня, когда думает, что я не вижу. В такие моменты я не понимаю брата. Ведь что может быть лучше, чище и прекраснее, чем наша жизнь – одна на двоих? Единое сердце, единый дух, единый свет душ. Почему он часто говорит, что, не задумываясь, отдал бы бессмертие за то, чтобы только не быть моим братом, рождённым от одного отца и одной матери? Неужели мимолётные чувственные наслаждения способны ещё больше наполнить счастьем нашу жизнь? Может ли страсть, кружащая голову наи и обрекающая на смерть нимф, восполнить собой пустоту, которая, я знаю, живёт в сердце каждого, не знающего, что такое истинное родство душ. Мой ответ один – нет. Не может.