Теория заговора - Деружинский Вадим Владимирович - Страница 59

Все это, как и многое другое, создает самую благодатную почву для всяческих страхов в рамках Теории заговора. Что нас ждет завтра?

Как технологии тотального контроля изменят нашу жизнь? Станем ли мы в результате этих технологий лишенными личной жизни и своего «Я», которое — неосознаваемо нами — будет целиком формироваться «власть имущими»?

Вопросов и страхов много. Ответов и чего-то успокаивающего — нет. Сегодня наши сограждане даже не замечают видеокамер на улицах, не ощущают, что за ними в городах постоянно следят. Завтра эта слежка проникнет еще глубже во все сферы нашей жизни — будет фиксироваться каждое слово, каждый жест — не говоря каждом поступке. И все будет систематизироваться и автоматически «складываться в электронное досье» на каждого человека.

Лично я не хочу жить в таком мире — ибо он лишает меня свободы и насаждает мне соглядатая во всем, что бы я ни делал. Такое будущее кажется жутким…

В первой части книги мы рассматривали современные мифы о заговоре и прочее, с ними связанное. Вторая часть книги посвящена уже историческим мифам. Теория заговора говорит о том, что от населения прячут и всю нашу историю, подавая ее в совершенно искаженном виде.

Как ни странно это может кому-то показаться, но я решил начать этот раздел книги с истории о Штирлице — знаменитом выдуманном «советском разведчике». Все мы любим первый советский сериал — «Семнадцать мгновений весны», снятый в 1973 г. по повести Юлиана Семенова. Он стал настолько популярен в народе, что были сложены сотни анекдотов о Штирлице. Причем, комизм создавался самим сценарием картины, согласно которому разведчик выпутывался из самых безвыходных ситуаций, да к тому же «пинком ноги» открывал самые высшие кабинеты власти в Рейхе.

Всяких огрехов в сериале действительно множество, но в рамках Теории заговора в нем очевидно и сознательное желание стоящих за авторами фильма спецслужб и органов пропаганды СССР сформировать у зрителей искаженное, совершенно неверное представление о Второй мировой войне и роли в ней СССР периода Сталина. То есть, акцентируя внимание на вопросе освобождения от нацизма и всячески скрывая великодержавные действия Кремля по расширению своей сферы влияния в будущей послевоенной Европе, что к освобождению от нацизма уже совершенно никакого отношения никак не имеет.

Конечно, эти аспекты сталинской внешней политики и сегодня остаются предметом ожесточенных дискуссий (что более подробно мы рассмотрим в конце главы), но сериал «Семнадцать мгновений весны» — все-таки непревзойденный образец того, как продукт вымысла (заказанный органами пропаганды) оказывает чудовищное влияние на представления десятков миллионов людей о своей истории. Это — откровенное манипулирование менталитетом масс.

Вместе с тем, будучи историко-политической фантастикой, этот сериал содержит неимоверное число всяких ляпов и нелепиц, порой крайне забавных. Вот с некоторых из них и начнем «критический разбор» любимой народом (и очень любимой мною) этой талантливой телевизионной картины.

Обыкновенных ляпов в фильме очень много. В ванной Штирлица и в ведомстве РСХА — советская сантехника. Невесть каким образом на стене кабинета Мюллера оказались висящими круглые пластмассовые часы «Слава», которые выпускались массово в СССР в 1970-х годах и висели в то время в моей комнате. Штирлиц идет на встречу с Борманом, надев черные пластмассовые очки производства СССР 1970-х годов по моде 70-х. Все носят костюмы, сшитые по моде 70-х.

Но самое удивительное — это фломастер Штирлица, которым он записывает радиограммы из Центра и рисует затем четыре карикатуры на Гиммлера, Бормана, Геббельса и Геринга. Откуда у Штирлица взялся этот фломастер в 1945 году? Никак Центр прислал в качестве секретного оснащения, ибо на работе Штирлиц пишет письмо Борману обычным пером, макаемым в чернильницу, — и точно так пишут даже генерал Мюллер и сам рейхсфюрер СС. Они фломастеров в жизни не видели.

В эпизоде, когда Штирлиц на машине везет пастора Шлага к немецко-швейцарской границе, по радио звучит голос Эдит Пиаф. Священник возмущается знаменитой песней «Я не жалею ни о чем» — и правильно возмущается, ведь она будет написана только через 15 лет после его перехода через Альпы.

Юлиан Семенов во многих эпизодах показал незнание темы. Например, все немцы в фильме (включая изображающих чету Штирлица и Кэт при пересечении границы Швейцарии) — носят обручальные кольца на правой руке, как их все носили в СССР, а вот настоящие немцы их носят на левой.

Полностью выдуманы «досье». Личных дел в Третьем рейхе в том виде, как показано в фильме, не существовало, как и выражений типа «характер нордический», «беспощаден к врагам рейха». А все документы СС печатались готическим, а не латинским шрифтом.

Сами «досье» переполнены искажениями. Например, о Геббельсе голос Ефима Копеляна за кадром вещает: «Образование среднее». На самом деле он был доктором философии Гейдельбергского университета, в 1922 году защитил диссертацию об истории драматургии. Неверно и заявление Копеляна, что Геббельс был назначен гауляйтером Берлина в 1944 году (за доблесть, проявленную при подавлении мятежа): он был назначен на эту должность еще 26 октября 1936 года и оставался на посту до своей смерти 1 мая 1945 г.

О Геринге Копелян тоже говорит: «образование среднее», хотя тот окончил Военную академию в Карлсруэ и военное училище в Берлине Лихтерфельде — с наивысшей возможной суммой выпускных оценок, за что был лично поздравлен кайзером Вильгельмом. Зачем Семенову понадобилось скрывать высшее образование Геббельса и Геринга — непонятно, ведь негативное отношение народа к этим личностям базируется не на их образованности или необразованности, а на совершенных ими преступлениях.

Когда Генрих Мюллер, идя по коридору, встретил Вальтера Шелленберга и Макса Штирлица, то очень удивился. Еще бы не удивиться шефу гестапо: ведь IV управление (Гестапо) и VI управление (политическая разведка) располагались в разных зданиях, расстояние между которыми превышало 10 км. Гестапо — на Принц Альбрехтштрассе, 8 (кабинет Мюллера был в соседнем здании — в бывшем отеле «Принц Альберхт» на Принц-Альбрехтштрассе, 9), а служба Шелленберга находилась в здании по адресу Беркаерштрассе, 32 — в другом конце города.

По этой причине нелепа и сцена, когда Штирлиц, выйдя из своего кабинета, встречает солдат, несущих чемодан с рацией в рядом расположенный кабинет Рольфа. Рольф служил в Гестапо — и поэтому его кабинет не мог быть соседним с кабинетом Штирлица. Нелепы и допросы, проводимые Штирлицем, как и его арест Кати Козловой (Кэт), так как ведомство Шелленберга не имело права проводить аресты на территории Германии. Мало того, служба политической разведки, где работал Штирлиц, вообще не имела права на ведение следственной деятельности, включая допросы арестованных.

Непонятна сама профессиональная подготовка разведчика Исаева, который, пройдя во время воздушной тревоги в узел спецсвязи и позвонив Борману, стал хвататься за трубки голыми руками (а не через носовой платок). Тут только два объяснения: либо Штирлиц никогда в жизни не слышал про существование отпечатков пальцев, либо у Штирлица не было по русской привычке носового платка. (Вспоминается анекдот: когда Штирлиц остался дома один, он выключил свет, подошел к окну и высморкался в занавеску — чтобы хоть минуту побыть самим собой, полковником Исаевым.) Кстати, непонятно и то, почему вдруг узел спецсвязи остался без хоть одного дежурного, хотя рядом в коридоре часовые остались на своих постах.