Найдёныш. Книга 2 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 85

Они постепенно обошли дом кругом, и Джек снова вернулся к обсуждению знатной знакомой Григория.

— Если у тебя есть чувства к мисс Меньшиковой — не бойся столкнуться с предрассудками элиты. Я знаю, насколько важны связи для русского менталитета, и тебе придется испытать столько ненависти и злобы… Не завидую тебе. Бэккет покачал головой, погрузившись в свои мысли. Григорий осторожно прощупал его полевую структуру, то бишь ауру, и не нашел каких-нибудь следов лжи. Да и как ее обнаружишь? Ложь невещественна, вопить о себе на каждом углу не будет. Грязные всполохи энергопотоков, сигнализирующих об отклонениях в психологическом настрое человека, можно принять за что угодно: раздражение, злость, недовольство чьим-то присутствием или словами.

В полном молчании они подошли к беседке, где уже собрались все гости. Тамара внимательно посмотрела на задумчивого Григория, и решила пока ничего не спрашивать. Тем временем начали обсуждать завтрашний выезд на пикник за пределы Холодного Ручья. Взрослые сразу же отказались, предоставив молодым возможность как следует повеселиться без их сопровождения.

— Отец, может, нам тогда стоит взять квадры? — спросил Костя, обрадовавшись. — Я планирую отвезти ребят в Черничную падь. Там место отличное. Зимовье старое, ручей рядышком.

Виктор Аркадьевич переглянулся с Хазарином, словно ожидал от гостя его волевого решения. Волхв почти незаметно кивнул. Не присматриваясь — не заметишь. Но Гришка странное подчинение заметил. Но опять же логики во всех мелких манипуляциях не углядывал. И это его раздражало.

— Только осторожнее будьте, — сказал он. — Туда последние годы никто не ездит, дорогу размыло дождями. Пешком-то можно без особого риска прогуляться, но идти придется долго.

— Не для нас вариант, — переглянулся Костя с Вероникой. — Поедем на квадрах.

— Со мной будет охрана, — напомнила Тамара. — Придется ехать на машине.

— Зачем, Тамара Константиновна? — улыбнулся старший Краусе. — В поселковом гараже есть несколько квадров. Я попрошу охрану подогнать их к нашему дому. Вам останется только сесть и поехать.

— А ты водить умеешь? — наклонившись к Гришке, спросила Тамара. Бабочка на косе снова взмахнула крыльями. Девушка захихикала. — Прекрати баловаться, а то все камешки с заколки осыпятся.

— Больше не буду, — соврал парень. — Ты не переживай, с этим транспортом я уже имел дело. Увезу и привезу.

— Тогда нам нужно четыре штуки, — сказал Еремко. — Квадры — двухместные, а отпускать Тамару Константиновну без полной охраны я не имею права.

— Никаких проблем, господин лейтенант, — успокоил его хозяин. — Будет четыре, если пожелаете. Я попрошу ребят с КПП подогнать транспорт. Сейчас этим и займусь, чтобы утром время не терять.

Уже стало совсем темно. В беседке зажгли свет. Несколько небольших светильников, вмонтированных в деревянные потолочные панели, давали хорошее освещение, и благодаря этому сразу стало уютно. Кроны деревьев шумели под усилившимся ветром, а густая чернильная ночь бессильно топталась на пороге беседки. Тамара встала, поблагодарила хозяев за ужин и в сопровождении Григория пошла к дому.

— Холодно стало, — пожаловалась она. — И сидеть устала. Тебе понравилось здесь?

— Мне все нравится, где есть ты, — выпалил от накатившей на него смелости парень и замер. Как себя поведет Тамара?

— Какой ты смелый, — задумчиво ответила девушка, не глядя на затихшего Гришку. — И торопливый. Не наломай дров своими поспешными действиями.

— Каких дров? — проворчал Григорий. — Я честно сказал, что мне хочется быть с тобой. С самого начала, как только тебя встретил.

— Давай, пока не будем обсуждать такую тему, — остановила его Тамара. — Это… как-то неожиданно для меня. Не думала, что услышу откровенное признание после короткого знакомства. Кажется ли тебе, что все еще может измениться в другую сторону? Порой накатывает чувство тревоги.

— А что именно?

— Не знаю, — Тамара дошла до ступенек, ведущих в дом, и остановилась. — У волхва Ломакина такой взгляд неприятный, словно пытается загипнотизировать. Все время ощущаю, что он на меня смотрит изучающе, как букашку под микроскопом. А сам закрывается ментальным щитом, словно боится.

Григорий подумал, стоит ли рассказывать девушке, что неприятный гость контактировал с преступниками. Ведь вскрытие таких обстоятельств повлечет за собой кучу правильных, но не нужных сейчас вопросов. Лучше поговорить с Еремко, он сумеет что-нибудь придумать. Интересно получается, ведь ему удалось прорвать защиту волхва, но ничего подозрительного не заметил. Резервуар Силы — да, ощущается. Мощь магии несоизмеримо выше, чем у самого Григория. Но эта мощь — уже на пределе, то есть Ломакин дошел до края своих возможностей, и активно черпать резервы не получится. А у Гришки этого резерва полно. Значит, можно расти дальше. Потенциально он сильнее Ломакина, но в открытом бою, если гипотетически смоделировать такую ситуацию, проиграет. Щенок против матерого волка. Здесь двух мнений быть не может. Опытный маг всегда переиграет новичка, пусть тот и забит под завязку Силой.

— Не беспокойся, — улыбнулся Григорий, глядя прямо в блестящие от уличных светильников зрачки девушки. — Я присмотрю за ним. Скажу честно: он мне тоже не нравится.

— Телохранитель прекрасных дам! — фыркнула Тамара. — Не забыл, кто на яхте нейтрализовал бандита с Шаром? Эх, Гриша… Ладно, я пошла к себе. Разбудишь утром? Я сама не встану, честное слово! Всегда тяжело просыпаюсь по необходимости!

— Я пришлю своих каракатиц, — уязвленный ее словами о телохранителе, он согласился. — Они тебя пощекочут, и ты проснешься.

— Только чтобы они были мягкие и пушистые, — играя капризную девицу, сделала заказ Тамара. «Может, поцеловать? — от крамольной, но притягательной мысли у парня перехватило дыхание. Казалось, ну все для этого момента способствует: погода, тихий вечер, таинственные отблески фонарей на лице девушки. — Сделать первый шаг, а там видно будет! Получу по морде или…»

Звучны шлепок девичьей ладони по щеке вывел его из забытья.

— Комара убила, — пояснила девушка, показывая вредное насекомое с обвисшим туловищем.

— Спасибо, — машинально ответил он.

— Спокойной ночи! — быстро произнесла Тамара, как будто подслушала его мысли, и проскользнула мимо него в дом, обдав тонким ароматом духов.

«Баран!» — заклеймил себя Гришка.

Оказавшись у себя в комнате, он первым делом раскидал «слухачей» по комнатам гостей. Дело это оказалось легким. По остаточным следам аур можно было понять, кто где расположился. Охрана Тамары занимала две угловые комнаты, выходящие на восточную сторону дачной усадьбы. Там ничего интересного не представлялось. Никто еще из ребят не вернулся с улицы. Комната Бэккета находилась рядом с гостевой Ломакина. А вот здесь можно много интересного узнать. Тревожное ощущение подспудно давило на мозг, заставляло искать какие-то решения, чтобы раз и навсегда опровергнуть надвигающиеся неприятные события, или спокойно отдыхать.

Оказывается, американец уже был у себя (и когда успел?), и без остановки что-то бормотал по-английски. Да еще ходил взад-вперед. Половицы поскрипывали под тяжестью его шагов. Григорий завалился на постель, погасил ночник и стал ждать. В голову лезла только одна сверлящая мозг мысль: почему вдруг в одном месте в таком количестве оказались люди, служащие клану Китсеров? Тот же Костя с родителями, волхв Ломакин, американец, связанный какими-то еще делами с Краусе, пусть даже через Костю. Единственная, кто выпадает из общего строя — Вероника. Она, кажется, чувствует себя не в своей тарелке. Слегка зажата, мало говорила… Ладно, речь не о ней.

Незаметно для себя конструктивные размышления, как часто бывает, слетели с ровной дорожки, и сон взял верх над организмом. Сколько Григорий спал, он сразу не сообразил. Его разбудил едва слышный писк «шпиона», просигнализировавший о начале разговора в комнате американца. К Джеку кто-то заявился посреди ночи. Мимолетный взгляд на наручные часы. Половина третьего. Нифига себе, аудиенция! Гришка мгновенно уничтожил старую «прослушку» и послал в «капсуле времени» еще одну, которая должна передавать аудиосигнал из надежного места. Ничего, что разговор пойдет с некоторой задержкой. Но так он страховался от случайного раскрытия своих интересов в чужой комнате. Кто еще мог прийти к Бэккету, как не Ломакин? Так и оказалось.