Мелисанта. Погонщица таргов (СИ) - Краншевская Полина - Страница 1

— Санта, детка, где же ты? — глубоким чувственным голосом протянул Рудольф.

Высокий, широкоплечий шатен с ярко-синими глазами в обрамлении густых черных ресниц неспешно перешел из холла в большую гостиную первого этажа родового замка графов де Шевари. Гостиная утопала в уточненной роскоши: старинная мебель редкого черного дерева из тропических лесов Тальзии, огромный ковер дивной расцветки с берегов Эдира, старинные гобелены с батальными сценами на стенах, тяжелые плотные бордовые портьеры на окнах. Сильный, мускулистый мужчина переходил от одного окна к другому, и скоро он найдет меня за портьерой в самом дальнем углу комнаты.

— Куда же ты спряталась от меня, маленькая, сладкая девочка! — посмеивался Рудольф.

А у меня замерло сердце от страха и отвращения при мысли, что же меня ждет, когда он меня отыщет..

— Будь послушной и выходи ко мне сама. Ты же помнишь, что мы еще не закончили нашу прошлую, такую увлекательную беседу! — голос моего старшего брата слышался все ближе.

Меня прошиб холодный пот от одного воспоминания о том, что это была за беседа.

Семь лет назад, когда я была пятнадцатилетней хрупкой девушкой с только оформившимися округлостями, мой старший брат нашел меня в саду, где я наблюдала за детенышами таргов, наших ездовых ящеров. Я всегда обожала животных, и они отвечали мне тем же. Гладкокожие, синего окраса с большими желтыми глазами, сильными лапами и хвостом, они так мило грелись на солнышке и играли, что я совсем перестала что-либо замечать вокруг. Рудольф неслышно подошел ко мне сзади и положил руки на плечи. Я вздрогнула от неожиданности и обернулась к нему.

— Санта, детка, тебе нравятся эти детеныши? Хочешь, я уговорю отца подарить одного из них тебе? — спросил Рудольф.

Он смотрел на меня как-то странно, глаза блестели, зрачок расширился, а дыхание участилось.

Я всегда избегала Рудольфа, с самого первого дня в замке де Шевари. Мне было пять лет, когда я впервые сюда попала. Моя мать, Элина Монт, младшая дочь графа Ангелевского, отреклась от своего древнего рода ради моего отца, никому не известного военного офицера, Эдуарда Монт. Но вместе они прожили не долго. После очередного военного похода отец так и не вернулся. А мы с мамой остались одни в маленьком доме на окраине нашей великой Айдарии. Мама не общалась ни с кем из своих знатных родственников, кроме своей старшей сестры, графини Элисии де Шевари. Тетя Эли очень любила маму и меня. Она бывала у нас довольно редко, поскольку семья мамы была против какого-либо общения с опозорившей их дочерью. Но тетя часто нам писала и старалась всячески поддерживать. Моя мама владела природной магией, и в юности обучалась на лекарском факультете Магической Академии нашей столицы — Дарсии. И вот, когда отец пропал, мама стала подрабатывать лекаркой в местной лечебнице. Денег она зарабатывала немного, но вполне достаточно, чтобы скромно прожить в глубинке. Когда мне исполнилось пять лет, мама заболела во время эпидемии и умерла. Тетя Элисия приехала, чтобы забрать меня к себе.

Граф Ричард де Шевари, муж тети, принял меня в семью и познакомил со своими сыновьями. Мой старший брат — Рудольф де Шевари, оказался высокомерным и властным мальчишкой одиннадцати лет, а средний — Эрнест де Шевари, веселым и доброжелательным восьми летним мальчуганом. Эрнес стал моим бессменным товарищем по детским проказам и играм. А Рудольф всегда старался показать, где мое место в этой семье. «Приживалка» — так он меня называл, пока граф и графиня не слышали.

Но все изменилось, когда я перешла в подростковый возраст. В этот период оба моих брата уже учились в Военной академии Дарсии, поскольку оба были водными магами, как и их отец. В Айдарии большинство магов рождалось либо с водным, либо с природным даром. С водным даром рождались в основном мальчики, а с природным — девочки. Поскольку наша страна располагалась на большом полуострове, соединенном с континентом узким перешейком, основу армии и экономики составляли водные маги. Они обеспечивали мощь и безопасность наших водных границ. Закончив Военную академию, водные маги входили в состав военного или торгового флота. Природные же маги занимались в основном лекарским делом, поиском полезных ископаемых или животноводством и садоводством.

Примерно с четырнадцати лет я стала замечать, что Рудольф перестал называть меня «приживалкой», а все больше обращался ко мне «детка» или «малышка». Мне казалось это странным и не особенно приятным. Я ему никогда не доверяла. Учась в Академии, братья дома появлялись редко, в основном во время каникул. И вот в один из таких приездов домой Рудольф нашел меня в саду.

— Они очень милые, Рудольф! Но не стоит утруждаться и беспокоить дядю из-за меня, — настороженно глядя ему в глаза, ответила я.

Рудольф как-то весь подобрался, мускулистое тренированное тело напряглось. Он сверлил меня этим своим странным взглядом и молчал. Я начала потихоньку его обходить, стремясь уйти побыстрее в свою комнату, как я всегда делала, когда старший брат бывал дома.

— И куда же это ты собралась, моя маленькая? Я тебя так редко вижу, могла бы и пообщаться со мной, — голос Рудольфа приобрел какую-то пугающую глубину и глухость, как будто слова давались ему с трудом.

Я замерла на месте, не зная, чего ожидать от старшего брата. Его странное поведение пугало меня до дрожи. А он медленно и осторожно стал двигаться в мою сторону, неотрывно следя за мной. Я отступила назад, натолкнувшись спиной на ствол дерева. Он подошел вплотную ко мне и, подняв одну руку, стал медленно гладить меня по щеке, подбородку, провел большим пальцем по моим губам, а вторую руку положил мне на талию.

— Какая же ты нежная, соблазнительная! Санта, девочка моя, ты сводишь меня с ума. Я все время думаю о тебе, мечтаю прикоснуться к твоей бархатистой коже, — выдохнул Рудольф прямо мне в губы, прижимаясь ко мне все теснее своим каменным телом.

Животный, всепоглощающий ужас пронзил меня насквозь. Сердце забилось, как сумасшедшее. Я не могла пошевелиться от страха и паники, накатывающих на меня волнами. Губы Рудольфа искривились в жесткой усмешке, он смотрел на меня, как хищник, поймавший вожделенную добычу. Его рот настиг мои губы и начал терзать их, покусывая. Меня охватило неимоверное омерзение. Руки Рудольфа шарили по всему моему телу, болезненно сжимая грудь, бедра, ягодицы. Я начала вырываться, пытаясь оттолкнуть его. Но что может пятнадцатилетняя девчонка против тренированного воина. Жуткое жжение в груди заставило мня замереть, боль была нестерпимой. Яркая вспышка ослепила меня, а мое сознание как будто отделилось от тела, и я почувствовала чужое сознание рядом с моим. Оно не было враждебным, наоборот, стремилось мне помочь. Я попыталась понять, кто или что это. И тут я осознала, что это детеныш тарга. Его сознание переполнилось тревогой за меня, жаждой помочь и яростью на обидчика. И я взмолилась о помощи, мысленно закричав: «Спаси! Избавь меня от него!». Внезапно ко мне вернулось зрение и возможность двигаться, Рудольф больше меня не удерживал. Я с ужасом увидела, как детеныш тарга мертвой хваткой вцепился в бедро моего брата. Тарги абсолютно не агрессивные создания, травоядные и зубы у них не особенно острые. Именно поэтому их издревле использовали по всему миру, как ездовых животных. Детеныш же прокусил бедро Рудольфа до крови. Брат исступленно закричал от боли. А на меня накатила жуткую слабость, и скоро мое сознание окончательно померкло.

Открыв глаза, поняла, что я нахожусь в своей комнате на кровати. На мне все то же легкое летнее бежевое платье, в котором я ходила в сад. Значит, времени с момента потери сознания прошло немного. Обстановка моей комнаты всегда была умиротворяющей: светло-бежевые, желтые, коричневые и зеленоватые тона преобладали в интерьере. Небольшой письменный стол с креслом у окна, в глубине комнаты широкая кровать под прозрачным балдахином, слева от нее двери в ванную и гардеробную. Рядом с кроватью в кресле сидела тетя Эли.