Леди и детектив, или Щепотка невезения (СИ) - Зволинская Ирина - Страница 3

— Простите, мисс, — приятным голосом обратился ко мне молодой мужчина, в котором я обреченно узнала Харриса.

— Да? — вздохнула я.

Он растянул губы в ироничной улыбке и сказал:

— В университете это недопустимо, — а дальше я уже ничего не слышала. Сознание, измученное волнениями последних дней, выхватило из речи выпускника любимое миссис Спэлман слово «недопустимо», и на меня что-то нашло. В книгах такое состояние называют «боевым трансом берсерка», временным помешательством или приступом особенно яростной агрессии. Именно такое состояние для достижения высшей степени мастерства в уличной драке, пытался вызывать у меня шестой муж бабушки, но у него не получалось. А теперь удалось — я переложила ридикюль в левую руку и от души размахнулась, целя Дэвиду Харрису прямо в левый глаз.

Ужас ситуации дошел до меня в тот миг, когда под глазом мужчины стал стремительно наливаться багровым синяк. И пока друзья Дэвида и он сам не опомнились, я подхватила юбку и ураганом вылетела через любезно открытые кем-то высокие двери университета.

— Ты что, так и оставишь это безобразие? — донеслось мне вслед.

— Нет, не оставлю, — услышала я и припустилась еще быстрей.

Да… В тот день я наломала дров, обзавелась влиятельным врагом и изменила судьбу, как и предупреждали карты. Жаль только, что об остальном они предупредить забыли.

Обеденный перерыв подходил к концу. Я выглянула в окно. Контора Джонса располагалась в самом центре Рамбуи, рядом со всеми сколько-нибудь значимыми городскими объектами — церковью, мэрией и булочной. Сейчас центральная улица была тиха и пустынна, и только одинокий садовник сонно прохаживался вдоль заросших сорняками ваз с декоративной капустой — утром господин мэр устроил ему разнос за неухоженный вид символа нашего города. Рамбуи издавна славился яркими клумбами, и каждый год уверенно получал звание самого цветочного города Эглетона.

Из дверей булочной, словно большая баржа, выплыла почтенная госпожа Биджброук и направилась в нашу сторону. Её высокая шляпа с черным пером надвигалась в мою сторону быстро и неумолимо, как завтрашний день. До того как она войдет, оставалось несколько минут. И это время следовало потратить на то, чтобы отпроситься у мистера Джонса и выйти через запасную дверь в его кабинете. Иначе появление миссис Биджброук грозило оставить меня в конторе вплоть до отправления поезда. Трое из пяти её сыновей все еще не были женаты, и она решила, что я устраиваю её в качестве невесты любого из них. Моё мнение её не интересовало, а бабушка — единственный человек, который мог в чем-либо убедить Биджброук, уже два года как окончательно перебралась в столицу. И ровно два года длилась осада, которую я держала из последних сил.

Несколько отточенных движений руками — и гора документов на столе превратилась в аккуратную стопку. Последний взгляд на рабочее место, и вот я уже в кабинете Джонса. Очень жаль было будить нотариуса, но ради спасения собственной свободы и жизни — пришлось. Громко и как можно быстрее я описала начальству срочную необходимость отлучиться из конторы на неопределенный срок в связи с преследованием госпожи Биджброук в данный момент и свадьбой бабушки в ближайшем будущем. На что сонный нотариус пробормотал пожелания хорошей дороги его любимой Люси и поздравил с предстоящим вступлением в брак меня.

Не стала его поправлять, потому что в этот момент зазвенел колокольчик на входной двери. Поцеловав Джонса в помятую ото сна щеку, я выбежала во внутренний двор.

Несколькими днями ранее. Столица Республики Эглетон. Полицейское управление Бриджа.

— Господа, доброе утро! — приветствовал коллег грузный мужчина в идеально сидящей на нем полицейской форме. — Прошу садиться, — разрешил он и в темном помещении небольшой переговорной раздался звук отодвигаемых стульев. — Дэвидсон, что у нас?

— Доброе утро! — поздоровался молодой полицейский. — Утечка из Министерства промышленности и торговли подтвердилась. Мы проверили информацию, действительно, за последний год несколько достаточно значимых открытий в различных хозяйственных областях были проданы в Турин, минуя парламент и президента. Все изобретенные технологии принадлежали или молодым независимым ученым, или мелким предпринимателям, не имеющим достаточных связей, чтобы поднять шумиху. Всё было обставлено, как добровольная передача прав в фонд «Экономика будущего» под эгидой министерства. Самое интересное, что фонд действительно выделял деньги на развитие идей. Люди были рады получить хоть что-то. А поскольку процент технологий, принадлежащих фонду и проданных на сторону, был ничтожно мал, это стало еще одной причиной, почему информация так поздно дошла до нас.

— Харрис? Твои комментарии?

— Новаторы, действительно, шли в министерство сами. Но, похоже, аппетиты предателей росли, или туринцы сделали заказ в определенной сфере. У дальней родственницы нашего сотрудника были украдены документы на швейную машину с новым принципом работы. Станок способен не просто шить, но и вышивать. Нам удалось выследить вора, это некий мистер Дуглас Саливан. Безработный, замешанный в нескольких некрасивых историях с богатыми наследницами, брачный аферист. Мы следили за его передвижениями — сейчас он находится в провинции Бонво. Там же недавно было изобретено сильнейшее средство по борьбе с садовыми вредителями. Полагаем, что он приехал туда с целью завладеть результатами исследований. В ближайшее время он отправится в Бридж. В столице Саливан должен будет передать информацию заказчику. Рассчитываем выйти на того, кто стоит за воровством в министерстве. Пока ясно лишь то, что этот кто-то имеет широкий доступ к информации и, вполне вероятно, достаточно влиятелен, чтобы рисковать. Под подозрение попали все, кто так или иначе связан с фондом. В том числе, мистер Томас Трэвис — директор «Экономики будущего».

— Хорошо. Дэвид, я хочу, чтобы ты лично проследил за операцией в Рамбуи. Наши доблестные провинциальные коллеги из-за излишнего рвения способны запороть даже такую ерунду.

Послышались понимающие смешки.

— Слушаюсь, полковник, — улыбнулся симпатичный синеглазый офицер. — Я уже попросил особый отдел выделить мне двоих сопровождающих и сделать необходимые приготовления.

— Мелроуз, посодействуй! — тяжелый взгляд полковника выхватил начальника особистов. — Министр готов предоставить любую помощь, чтобы найти крысу до того, как общественности станет известно об утечке технологий.

— Да, сэр, — слегка поклонился подчиненный — приятный мужчина неопределенного возраста с открытым взглядом. Располагающий и совершенно обычный, каких тысячи на улицах любого города. Начальник Особого отдела полиции — мистер Альфред Мелроуз.

Человек, именем которого в республике пугали детей.

Глава 2

Утром неожиданно испортилась погода. Налетели тучи, и с неба накрапывал мелкий противный дождь. Пассажиры прятались от стихии под навесами над железнодорожными платформами и в здании вокзала Рамбуи. Я вертела в руках билет, проверяя номер поезда и вагона, и слушала напутственную речь любимой подруги Мэгги, с которой мы жили последние несколько лет в старом доме моей бабушки, доставшемся в наследство от деда.

— Обязательно, слышишь, Эви, зайди в Центральный магазин и купи мне соломенную шляпку! — говорила Мэган, поправляя полы нового желтого плаща. Её светлые волосы и голубые глаза особенно ярко выделялись на фоне солнечного, отделанного синими лентами, капюшона. — Еще купи мне две, нет, три пары резиновых перчаток, семена петунии махровой и большой садовый секатор, — продолжила она перечислять необходимые к приобретению вещи. — В общем, держи список, — в конце концов сказала она и протянула мне листок, исписанный ровным подчерком, выдающим в его обладательнице воспитанницу приюта Святой Эвгении.

Приют этот находился в трехстах километрах от Рамбуи, и именно оттуда по высочайшему распоряжению в единственный институт нашего славного города направлялись молодые перспективные сироты, чтобы в дальнейшем достойно трудиться на благо сельскохозяйственной промышленности Эглетона. Из приюта Святой Эвгении двадцать четыре года назад в Рамбуи была направлена моя мама, поэтому о царящей там строжайшей дисциплине, бедности его выпускников и их трудностях в большом мире я знала из первых рук. Не было ничего удивительного в том, что я предложила помощь растерянной и расстроенной скромно одетой девушке в первый день обучения в институте. Комендант нашего общежития отказал ей в месте, хотел или денег, или свидания с симпатичной студенткой, а я предложила переночевать у нас, пока не прояснится вопрос с комнатой.